Расплата - Вячеслав Бец

Крутнувшись в кресле в сторону окна, Аня задумалась и некоторое время молчала. Андрей, прежде чем продолжить давление, решил дождаться её выводов, поскольку был уверен, что владеет железобетонными аргументами и сможет сокрушить их все.

– Да, ты прав, – сказал она через пару минут, чем сразу вызвала самодовольное выражение лица у Андрея. – Признаться честно, я была поражена…

– Вот видишь. Всё это очень опасно… – кивнув, Андрей грубо встрял в её речь, но сам оказался перебит.

– Тобой.

– Что?

– Я была поражена тобой. Твоими действиями.

На лице Андрея отразилось недоумение. Не находя чёткого ответа, он хотел задать ей вопрос, но она опередила его.

– Ты изменился, – коротко пояснила Аня.

– Серьёзно? В лучшую или худшую сторону? – спросил Андрей после короткого, пристального взгляда на девушку.

– Даже не знаю. Ты просто стал другим.

Звучало всё ещё слишком размыто. Андрей считал, что девушка восхищается им, и захотел потешить своё самолюбие.

– Да? Каким же?

– Хм… Как бы сказать… – Аня задумалась и отвернулась на несколько секунд. – Жёстким, уверенным… Сильным. Ты уже не тот Андрей Романов, с которым я познакомилась когда-то в Ольховке. Я больше не ощущаю в тебе ни наивности, ни излишних доброты или идеализма. Этот мир жесток по отношению к добрякам, и, видимо, ты тоже понял это и отбросил лишнее.

Это было не совсем то, что Андрей ожидал услышать. Она сказал: «отбросил лишнее». Отбросил доброту и идеалы… Неужели она видит его именно таким? Очерствевшим и ожесточившимся. Но, может, он теперь такой и есть? Хоть в глубине души Андрей верил, что доброта в нём никуда не делась, но если бы нашёл время копнуть, посмотреть, что и как он делал, и как поступает теперь, то понял бы, что Аня действительно права. Но времени у него сейчас не было.

Ещё она сказала, что мир жесток к добрякам и идеалистам. Нечто похожее Андрею говорил недавно в Луганске Владов. Интересно, Аня сейчас озвучивает собственные мысли или его?

– Даже не знаю, как это трактовать, – озабоченно сказал Андрей и уточнил. – Ты сказала, чего больше не ощущаешь – а что тогда ощущаешь?

– Что ощущаю… Силу. Немножко растерянности. И одержимое стремление к цели.

Интересно, о чём это она? Андрей пока не успел ничего рассказать Ане о том, к чему стремится. А с тех пор, как он рассказывал ей о своих стремлениях в последний раз, прошло довольно много времени.

– Это хорошо или плохо?

Андрей решил задать нейтральный вопрос, но получил на него такой же ответ.

– Ни то, ни другое.

Парень немного нахмурился, обдумывая следующий вопрос, но Аня снова его опередила.

– Слушай, когда я сказала, что хочу быть рядом – я была очень серьёзна. После сегодняшнего я понимаю, как непросто это будет, но всё равно хочу попытаться. Если для этого мне нужно стать такой, как Катя, как Руми…

Аня запнулась на секунду, видимо, осознавая насколько важно и судьбоносно то, что она собралась сказать дальше.

– Я готова, – продолжила она. – Научи меня? Помоги мне стать сильнее, чтобы я сама смогла помочь тебе? Ведь я хочу того же, что и ты. Если, конечно, твои цели не изменились.

Брови Андрея нахмурились ещё больше, а взгляд стал пронзительным. То, что она сейчас сказала, не коррелировало с тем, что он в принципе ожидал от неё услышать. Теперь он понял, что был чересчур самоуверенным, когда решил, что способен предугадать все её мысли.

– Да, мои цели остались прежними, – глухо сообщил Андрей. – На пути к ним я уже потерял столь многих… И ничья смерть пока что не смогла меня сломить, но я боюсь, что не выдержу, если увижу, как умираешь ты.

От его слов у Ани заблестели глаза.

– Если я…

Она выделила интонацией слово «если», но Андрей не дал ей закончить. Он приложил к своим губам указательный палец, прося её помолчать.

– И ещё кое-что… – продолжил он. – Объясни, зачем тебе самой всё это нужно? Зачем тебе грязь, кровь, лишения, прозябание под дождями, холод, болезни, голод, боль, страдания? Зачем тебе становиться свидетелем мучений и смерти друзей? Зачем ты хочешь держать их на руках, обещать им, что всё будет хорошо и изо всех сил сдерживать собственные боль и терзания в ожидании, пока они испустят свой последний вздох?

Девушка смотрела на Андрея широко раскрывшимися глазами, силясь понять, что именно он сейчас пытается сделать. Всё, что он назвал, все эти вещи… Он пытается её напугать? Или проверяет её решимость?

– Что… Андрей, при чём здесь всё это? – нетерпеливо спросила она.

– Хм… Это то, что пережил я сам. Всем этим выстлан путь, по которому я иду, – с горечью ответил Андрей и добавил. – В том числе всем этим…

Секунд пять Аня недоверчиво смотрела на него, будто сомневаясь в его словах. Затем она поднялась с кресла и направилась к нему. Андрей тоже поднялся ей навстречу, и Аня, подойдя, ухватилась пальцами за его одежду и в растерянности уткнулась лбом в плечо.

Да, она была растеряна. И не только потому, что не знала, что сказать человеку, пережившему столь многое, но и потому, что сама теперь засомневалась. Он лжёт или нет? Если всё, что он рассказал – правда, то сможет ли она исполнить задуманное? Правда или ложь? Хм… Они ведь вроде бы пообещали друг другу больше никогда не лгать… но она уже грубо нарушила это обещание. А вдруг и он тоже сейчас пытается её обмануть, чтобы отговорить? И что ей теперь делать?

– И не забывай, что в любом случае везде, где мы будем натыкаться на Торговую гильдию, а происходить это будет часто, к нам всем будут пристально присматриваться, ведь отец никогда не оставит тебя в покое, – добавил Андрей, обнимая её.

– Тогда что ты предлагаешь мне делать? Остаться здесь, в «Убежище»?

Андрей вздохнул.

– Пока не знаю. Здесь он точно тебя найдёт. Но полковник обещал что-нибудь придумать.

Сказав это, Андрей украдкой горько улыбнулся, вспомнив, что именно говорил на этот счёт полковник.

– Сразу после того, как убьёт меня за то, что я тебя привёз, – добавил он.

Аня издала смешок, но радости в нём было очень мало.

– Значит, другого выхода нет. Я стану сильнее и пойду рядом с тобой, – слегка дрожащим голосом сказала она.

Он промолчал, продолжая её обнимать.

– И на счёт отца, – снова заговорила она. – Можешь о нём не волноваться. Если он и ищет меня, то скорее для проформы, чем потому что я ему нужна, и скоро действительно перестанет. Поверь, я знаю, что говорю. После совершённых мною ошибок мы сильно отдалились друг от друга. Настолько, что он даже не поддержал меня в случае с Третьяковым, хотя я чувствовала, что он понимает, что я не лгу. Для него я предатель, и поэтому больше никто. А теперь, после побега, так и вовсе.