Собственность Норта - Константин Келлер

…В спальне вспыхнул мягкий рассеянный свет. Джахи открыл глаза и тут же сел. Его взгляд перебегал от одного темного силуэта к другому. Двое у одних дверей, двое у других. Трое отделяют его от балюстрады летней спальни. Спящая рядом с ним девушка проснулась, ей понадобился миг, чтобы скользнуть в шелковое одеяние и безмолвно, но с достоинством направиться к выходу.

Гладиаторы с уважительным поклоном распахнули перед ней высокие створки дверей, выпуская ее, и тут же снова плотно закрыли их.

— Можешь жать на кнопку тревоги, сколько вздумается, — Сэт сделал шаг вперед из тени на свет, — никто не придет.

— Ты… — лицо Джахи исказилось ненавистью, — но как ты… Как вы?.. — его взгляд метнулся к балюстраде, в глазах мелькнула догадка. — Не мог же ты… Эсстингианцы на это не способны! — ему не давали покоя остальные, те, чьи лица он не видел.

— Мы не можем, — подтвердил Амон, тоже шагнув на свет, — но он может.

Из тени появился Норт.

— Северянин… — зрачки Джахи расширились от подступившего к горлу страха, — ты выжил…

— Ты честно пытался меня убить, — сказал Норт, проведя рукой по горлу, где все еще нащупывался рубец от цепи, которой его пытались задушить.

— Ты… — Джахи вжался спиной в резную спинку своего ложа.

— Я пришел за своим поясом. Я знаю, где он, не вставай, — Норт снова шагнул в тень, и его шаги стихли в другом конце комнаты, где распахнулись двери и вспыхнул мягкий свет в смежной комнате.

Вокруг постели появились другие гладиаторы. Взгляд Джахи лихорадочно метался по их лицам, а с его губ против его воли слетали их имена.

— Неру… Омари… Сефу… Тутмос… Неби…

— Как ты понимаешь, здесь не все, но те, кого здесь нет, оцепили дворец. Их достаточно. Наши жизни, наши невесты, наши сестры и наши дочери, наши братья и наши сыновья. Ты был ненасытен. Ты знаешь, что ты сделал каждому из нас, повторяй наши имена почаще и знай, что ты уязвим. В любой момент, в любом месте. Мы не тронем тебя сейчас, но это мы, за остальных я не ручаюсь, — Амон отступил в тень, остальные гладиаторы, презрительно плюнув под ноги, последовали его примеру.

Сэт остался стоять у изножья огромной постели.

— Ты забудешь о наших семьях, — сказал он тихо, но очень внятно.

— И отдашь свой лудус Сэту, — Норт подошел к эсстингианцу, на ходу затягивая на себе застежки своего кожаного пояса. — Ножи были отдельно, пришлось поискать, — пояснил он Сэту свое долгое отсутствие и, достав свернутый лист бумаги, протянул Джахи вместе с ручкой. — Подпиши там, внизу. Ты же знаешь, юристы старомодны и требуют, чтобы сделки подобного рода закреплялись на бумаге — подделка подписей и прочая ерунда. Подписывай.

Хозяин дворца машинально взял протянутую ручку.

— Там, внизу, — подстегнул его Норт. — Отдашь Сэту лудус и больше ты ему ничего не должен, — сухо сказал сатторианец. — И если еще раз произнесешь имя его жены или дочери… — он наклонился к самому уху эсстингианца и прошептал: — Я отрежу твой язык, — Норт выпрямился и добавил так же холодно: — или что-нибудь еще.

На листе бумаги моментально появилась подпись.

— Сэт, школа Джабари отныне твоя, — он повернулся к гладиаторам. — Нужны подписи трех свидетелей, готовых подтвердить добровольность сделки.

Все шестеро выразили готовность.

— Заверишь у юриста и лудус твой, — сатторианец отдал бумагу эсстингианцу и повернулся к Джахи. — Ты украл изумруд у близкого мне человека, я это спустил, ты накачал меня каким-то дерьмом и почти уничтожил — я бы и это тебе спустил, но ты посягнул на семью моего друга. Вот это я спустить не могу.

Руки Норта легли на рукояти ножей, и эсстингианцы шагнули было к нему по сигналу Сэта, чтобы предотвратить расправу.

Норт поднял руку, останавливая их.

— Он останется целым, — сказал он, — но не невредимым. На заре времен Всадники Возмездия метили всех, кого находили, и после этого, при встрече с ними, люди точно знали, с кем они имеют дело, — Норт подошел к Джахи. — Ты красив, богат, обходителен. Люди не знают, какой ты, но мы это исправим, — молниеносные движения двумя руками, и Джахи схватился за окровавленную щеку. — Ты больше не сможешь их обмануть. Это стиксовская сталь, тебе не удастся свести шрамы, они останутся. И каждый раз, глядя на себя в зеркало, ты будешь вспоминать эту ночь и все, что сегодня произошло. А я… — Норт вытер ножи о шелковые простыни и убрал. — Я буду являться тебе в кошмарах, — пообещал он и повернулся к гладиаторам. — Если мы здесь закончили, я готов уйти, — с этими словами он легко перемахнул через балюстраду и исчез во мраке ночи, вслед за ним ушли остальные.

Сэт был последним. Он бросил последний взгляд на человека на огромном ложе и, прикрепив к себе трос, перемахнул через перила и скользнул в темноту ущелья.

Все ждали только его. Едва он сел на сиденье рядом с Нортом, гравилеты рванули по ущелью, прочь от великолепного дворца Джабари.

Возле дома Сэта гладиаторы начали прощаться.

— Вы получили, что хотели? — спросил их Норт.

— Да, — ответил за всех Амон, а остальные прижали руки к груди и слегка склонились, — теперь сердца многих успокоятся.

— Я рад, — Норт ответил на поклон, и гладиаторы ушли.

Сэт закрыл двери дома и проводил сатторианца до его пристанища.

— Ты не говорил мне, что хочешь лишить его основного семейного бизнеса, — заговорил Сэт.

— Я и не думал, — сказал Норт, — навеяло в комнате для трофеев, — он непроизвольно повел плечами.

— Не буду спрашивать, что ты там увидел, — сказал Сэт.

— Не надо, — кивнул сатторианец.

— Почему ты передал школу мне? — эсстингианец остановился и не сводил глаз с лица сатторианца.

Тот вздохнул.

— Только ты сможешь сделать из этого что-то стоящее. У молодых парней здесь выбор невелик, школа гладиаторов — способ попасть на арену и быстро «подняться». Ты сможешь им в этом помочь. Из тебя выйдет отличный владелец, а наставником возьми Амона.

Сэт улыбнулся своей мягкой улыбкой и согласно кивнул.

— Можешь взять всех, кто был сегодня. Все они достойны того, чтобы стать наставниками. Они верны тебе, чтят Кодекс и ценят человеческую жизнь. Они смогут воспитать из мальчишек достойных мужчин, — Норт перевел взгляд на Сэта, — таких, как ты, как они сами.

Эсстингианец до сих пор не мог поверить в произошедшее.

— Ты сделал, что хотел, — сказал он, опустившись в легкое кресло, — ты восстановился. Что теперь? Если захочешь, ты можешь остаться. Живи здесь. Ты много умеешь и без дела не останешься.

Сатторианец молчал какое-то время, потом заговорил:

— Я не думал об этом. Все это время я жил этим моментом, этой секундой, ждал, когда его жизнь будет полностью в моих руках, — Норт сжал кулак и медленно разжал, снова переживая это странное чувство. — И впервые ощутил это так остро… — он перевел взгляд на друга. — Я не думал, что будет потом, — честно сказал он, — и, если ты не возражаешь, я бы еще остался у тебя. Помнится, у тебя была кузня… Или я мог бы чинить гравилеты… — задумчиво сказал сатторианец.