Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций - Ронен Бергман

«Эта страна и этот народ могли быть уничтожены. В истории еврейского народа мог случиться еще один холокост»[935].

Саддам произнес свою речь перед руководством партии БААС[936]. «Это больно, – признал он со вздохом, имея в виду бомбардировку, – потому что это очень дорогой для нас плод, который мы выращивали, не щадя сил. Это один из плодов нашей революции, в который мы долго вкладывали колоссальные политические, научные и экономические усилия».

Но тут же он быстро вернулся к своему обычному драчливому тону, проклиная «сионистское образование» и Менахема Бегина.

Саддам продолжал: «Бегин и другие должны понять: то, что они называют упреждающими ударами, которые нацелены на то, чтобы помешать развитию арабской нации и не дать ей воспользоваться достижениями науки и техники, не удержит арабов от продвижения к своим целям. Этот метод превентивных ударов не обеспечит евреям безопасности, о которой он говорит».

Спустя три недели Бегин снова праздновал победу, на этот раз на всеобщих выборах.

«Моссад» и Армия обороны Израиля тоже упивались триумфом от операции и тем, что они оценивали как разрушение иракского ядерного проекта. Они опустили Ирак в самый низ списка разведывательных приоритетов[937].

Однако реакция Саддама на авиаудар по реактору в Багдаде явилась прямо противоположной той, которую ожидали израильские разведывательные службы.

«Под психологическим давлением Саддам… становится более агрессивным и более решительным, – рассказывал Хидир Хамза. – Так что проект стоимостью в 400 миллионов долларов и с участием 400 ученых превратился в проект стоимостью в 10 миллиардов долларов с задействованием 7000 ученых».

Саддам велел приложить максимум усилий во всех отраслях науки, чтобы в кратчайшие сроки получить атомную бомбу и средства ее доставки к цели. Очень быстро он нашел западные компании, которые были готовы поставлять ему – за огромные деньги – оборудование и материалы, внешне предназначенные для мирного использования, но пригодные для разработки ядерного, биологического или химического оружия массового уничтожения.

Израиль обнаружил только некоторые незначительные следы этих усилий. Одним из них являлся совместный иракско-египетско-аргентинский план Condor по разработке ракет различных типов[938]. Большое количество информации об этом проекте было получено и передано Израилю агентами «Моссада» в немецких компаниях, вовлеченных в него, а также представителями научных кругов Аргентины и Джонатаном Поллардом – шпионом, работавшим на израильскую разведку внутри американской разведки. «Моссад» начал поджигать офисы европейских компаний, замешанных в проекте, и систематически терроризировать ученых примерно так же, как это делалось в 1960-х годах в отношении немецких специалистов-ракетчиков в Египте. Участвовавшие в проекте ученые стали получать телефонные звонки с угрозами[939]: «Если вы немедленно не прекратите вашу противоправную деятельность, мы убьем вас и вашу семью».

«Моссад» готовил также и планы ликвидации некоторых ученых, но оказалось, что поджогов и грубых вторжений в офисы, равно как и пугающей репутации «Моссада», хватило, чтобы не прибегать к «целевым» убийствам. Ученые уехали, а Аргентина и Египет значительно сократили свое финансовое участие в проекте.

Попав в затруднительное положение, Саддам обратился к канадскому ракетчику, ранее работавшему в NASA и Израиле, Джеральду Буллу[940], попросив его разработать ракеты и суперпушку, прототип которой был описан Жюль Верном в научно-фантастическом романе «Из пушки на Луну», способную забрасывать огромные грузы на сверхдальние расстояния – на 700 километров от Багдада до Тегерана и на 900 километров до Тель-Авива. Булл заверил своих клиентов, что его суперпушка будет не только иметь невероятную дальность стрельбы, но и гораздо точнее и эффективнее доставлять биологическое и химическое оружие к целям, потому что боеголовки ее снарядов будут разогреваться меньше, чем у ракет SCUD, которыми обладал Ирак.

В 1989 году Булл вместе с иракцами построил сверхдальнобойную пушку в Джабал-Хамрайне, в 200 километрах от Багдада. Из нее было произведено три испытательных выстрела[941].

К своему несчастью, Булл никогда не воспринимал всерьез анонимные звонки и письма с угрозами[942], которые он получал и в которых его предупреждали о том, что, если он немедленно не прекратит свои отношения с Саддамом, «мы осуществим жесткие акции против вас, ваших компаний и против лиц, которые с вами связаны».

22 мая 1990 года отряд «Кидона» устроил на Булла засаду в его доме, совсем недалеко от офиса инженера в Брюсселе. Два человека прятались прямо за дверью, ведущей на лестницу. С этой выгодной позиции они видели, как Булл подходит к своей квартире, роясь в карманах в поисках ключей. Как только он прошел мимо киллеров, они выпрыгнули из-за двери с пистолетами «макаров» с глушителями наготове[943]. Один из них выстрелил два раза Буллу в голову и три – в спину, тогда как второй прикрывал его. Булл умер еще до того, как упал на пол. Убийцы достали камеру и сделали несколько снимков изуродованной головы ученого. Один снимок показывал голову крупным планом, а другие изображали Булла, лежащего на животе в большой луже крови.