Небеса в огне. Том 1 - Бернхард Хеннен

Однако же до Володи дошли слухи, что Кветцалли на несколько дней заперлась в своей комнате и не выходила оттуда. Мужчина упрямо смотрел на окружавшие его стены. Что здесь произошло? Эти стены знали тайну Кветцалли, в этом он был уверен.

Он снова зарылся лицом в платье Кветцалли.

— Почему, любимая моя? Почему?

Он долго сидел неподвижно, не в силах справиться со своей печалью. Было тихо, и только потрескивание поленьев в очаге нарушало тишину. Умирающий в камине огонь все слабее освещал комнату. Это было на руку Володи. Ему нравилось сидеть в темноте. Внезапно по спине его пробежал холодок. В душе возникло смутное чувство, что в комнате он не один.

Поглядел на запертую дверь.

И вдруг за спиной у него что-то шелохнулось. Рука его метнулась к лежавшему рядом на столе кинжалу. Проклятому кинжалу, который принадлежал Коле и про который Кветцалли говорила, что он приносит беду. Она была права.

— Сегодня нам не следует сражаться, — услышал он голос с сильным акцентом, слишком хорошо знакомый ему.

Володи медленно обернулся. В углу стояла фигура, почти полностью сливавшаяся с темнотой. Выделялась только голова с клыками. Лицо в пасти ягуарова шлема было почти неразличимо.

— Некагуаль?

— Зять?

Так его командующий воинами-ягуарами еще никогда не называл.

— Правдивы ли слухи, Володи?

— Она… — Он не мог произнести этих слов.

— Я пришел забрать ее.

Володи тут же всполошился. В руке он по-прежнему сжимал кинжал.

— Забрать ее? Ты? Для вас она всего лишь мясо. Предательница.

— Действительно, так и было, — спокойно отозвался воин-ягуар. — Но мы судим умерших по последним поступкам в их жизни. Он стала правительницей рядом с тобой. Никто из народа Цапоте никогда не возносился до подобных высот. Для нашего народа она имеет ранг верховной жрицы. Мы похороним ее с честью.

— И ты думаешь, что сможешь забрать ее против моей воли…

— Не важно, что я думаю или даже могу. Ты говоришь, что любишь ее, Володи. Чего бы она хотела?

Ответ он прекрасно знал. Она ненавидела саму мысль о том, чтобы однажды лечь падалью и стать поживой для птиц в ветвях дуба. Священные рощи ее народа были для нее кошмаром. Самым ужасным порождением друснийского варварства. Она неоднократно умоляла его не дать похоронить ее по такому обычаю.

— Я буду присутствовать на ее похоронах со свитой.

Некагуаль покачал головой:

— Этого бессмертный Акоатль никогда не потерпит. Он ненавидит тебя так же, как бессмертного Аарона. Ты стал причиной осквернения наших храмов.

— Я буду присутствовать на ее похоронах, — не сдавался Володи.

— Стоило Кветцалли умереть, и ее желания перестали иметь для тебя какое бы то ни было значение! — возмутился воин-ягуар. — И при этом ты утверждаешь, что любил ее. Ты… — Внезапно он словно окаменел.

— Я похороню ее, как полагается верховной жрице. Сложу для нее большой погребальный костер, — заявил Володи, хотя осознавал, что это будет сложно. В Священной роще, как и за ее пределами, разводить костер нельзя. Даже сейчас Кветцалли восставала против друснийских обычаев.

— Можно мне посмотреть на это?

Не слушая Володи, Некагуаль как зачарованный смотрел на стол.

Володи взглянул сначала на него, затем — на резную палочку.

— Твоя сестра отдала мне ее прямо перед смертью. Сказала, что это подарок.

— Так я и думал, — произнес Некагуаль. — Можно?

И воин, не дожидаясь ответа, взял палочку и принялся рассматривать резьбу.

Володи молча уставился на затухающий огонь. В голове звучали слова цапотца: «Стоило Кветцалли умереть, и ее желания перестали иметь для тебя какое бы то ни было значение». Бессмертный знал, чего хотела бы Кветцалли. Но все в нем восставало против того, чтобы снова отдать ее цапотцам. Даже ее мертвое тело. Ему вдруг начало казаться, что те, кто решил, что она должна быть всего лишь мясом, в конце концов победили.

И тем не менее Кветцалли не хотела бы быть похороненной на дереве в Друсне. И что ему делать? Все казалось каким-то неправильным.

Некагуаль подошел ближе к огню, медленно вращая палочку в руках.

— Она убила твоего сына, — подавленно произнес он.

— Ну да! — возмутился Володи. — Она прыгнула с поднебесного корабля с ним на руках.

— Нет, это произошло раньше… — Цапотец не отрывал взгляда от палочки. — Он мучил ее. Он знал об этом. Она стала его пленницей, когда ты ушел. Но она сражалась… — В последних словах Некагуаля прозвучала гордость.

— Что ты имеешь в виду? О чем ты говоришь? — Володи поднялся со стула. Руки и ноги словно налились свинцом. Даже несколько шагов к огню утомили его.

Некагуаль рассказал ему о ночи, когда пришли демоны. Об одиноком бегстве Кветцалли по туннелю. О том, как она зажала рукой рот и нос Вани, чтобы он не выдал их обоих неосторожным громким плачем. И о том, что это убило душу его сына. Она, которая когда-то должна была быть лишь мясом и сумела пережить все унижения, сохранив рассудок, передала свою судьбу ребенку. Ваня пережил ту ночь, но все то, что составляло его сущность, ушло безвозвратно.

— Он был подобен живому мертвецу, Володи.

Друсниец вспомнил, как спокойно лежал в кроватке его сын. Малыш не плакал и не смеялся. И о том, как он сам считал Ваню просто послушным ребенком, даже не догадываясь, что с ним случилось на самом деле.

— Почему же она не сказала мне?

— Ты действительно задал этот вопрос? — Некагуаль обернулся к нему, указал на него палочкой, словно клинком. — Прислушайся к своему сердцу! Неужели ты действительно не понимаешь, почему она молчала?

Кветцалли боялась его? В это Володи верить не хотел. Они постоянно ссорились, да. Но она никогда не испытывала перед ним страха. И, как бы им ни было сложно находить взаимопонимание, он не хотел бы иметь в женах другую женщину. Так почему же она молчала?

— Ты действительно не понимаешь? — Некагуаль презрительно засопел. — Она хотела защитить тебя. От разговоров, которые следовали за ней по пятам, словно тень. Она понимала, что подумают твои подданные, если станет известно, что у твоего сына, которого ты зачал от ведьмы из Цапоте, нет души.

— Но это же полнейшая чушь! — возмутился Володи, вырывая палочку из рук Некагуаля и в отчаянии вглядываясь в непонятную резьбу. Для него это были просто картинки. Он ничего не мог прочесть по ним. Они не хотели рассказывать ему свою историю.

— Есть при твоем дворе человек, который понял, что происходит с Ваней. Он воспользовался этим и шантажировал мою сестру.

— Кто? — закричал Володи.

Он хотел получить хоть что-то осязаемое. Этот человек… Он заставит его заговорить. И он хотел услышать это из его уст. Не прочесть на деревянной палочке, которая не желала говорить с ним, а говорила только с братом Кветцалли. Почему Кветцалли ничего не сказала ему? Они нашли бы выход. Ведь он — бессмертный! Он мог вызвать старого медведя, девантара, приглядывавшего за Друсной. Она могла бы получить помощь от бога.