Переплет 13 - Хлоя Уолш

тобой наедине вот так, — прошептал он, глядя мне в глаза. — Я… — Он прерывисто выдохнул. — Не здесь… не тогда, когда ты так выглядишь.

Его глаза были горячими и полными неуверенности и дико блуждали по моему телу.

Его грудь поднималась и опускалась в быстром темпе, отражая мою собственную.

Я посмотрела ему в глаза, чувствуя, как мое сердце сжимается так сильно, что трудно дышать.

Одним взглядом я почувствовала, что столкнулась с ним.

Это было мгновенно и шокирующе.

Я отчаянно нуждалась в нем.

Весь он.

Каждая деталь и часть.

Бушующие гормоны, подстегнутые моими измотанными эмоциями, прямо тогда взяли верх над моим здравым смыслом, заставив меня сделать что-то совершенно нехарактерное.

Прерывисто дыша, я протянула руку, схватил Джонни за шею и притянул его лицо к своему.

А потом я поцеловала его.

Я понятия не имела, что делать дальше, моя храбрость покинула меня в трудную минуту, когда я опустилась на колени на его кровать и взяла его лицо в свои руки.

Глаза Джонни были широко открыты и смотрели на меня, явно ошеломленные, когда я прижалась губами к его губам.

Но он не целовал меня в ответ.

На самом деле, я была почти уверена, что он не дышал.

Мои действия превратили его в камень в моих руках.

Мои глаза были широко раскрыты и выпучены, когда я прервала поцелуй и в ужасе уставилась на него.

— Мне так жаль, — выпалила я, оскорбленная.

— Все в порядке, — сказал он мне, тяжело дыша.

— Нет. — Я яростно покачал головой. — Нет, это не нормально.

— Шэннон, все в порядке…

— Боже мой! Что я сделала?

— Шэннон, — уговаривал Джонни, теперь более твердым тоном. — Остановись. Все в порядке …

— Это не нормально, — выдавила я, слезая с кровати и отступая, задев при этом его комод. — Я просто — о боже!

Отшатнувшись назад, я покачала головой и протянул руку, чтобы предупредить его, когда он сделал шаг ко мне. — Мне действительно жаль, — Шэннон, все в порядке, — сказал Джонни, подняв руки вверх. — Просто перестань ходить вокруг да около на секунду и поговори со мной, ладно?

Я не переставала двигаться.

И я не остановилась, чтобы поговорить.

Потому что я не могла.

Я была в режиме полной паники, и на этот раз мой инстинкт бегства сработал.

— Мне нужно идти, — объявила я, униженная.

— Нет, ты не понимаешь, — спокойно ответил он. — Мы можем поговорить об этом.

— Нет! — Покачав головой, я проскользнула мимо Джонни и схватила свою одежду с кровати. — Мне нужно уйти, — добавила я, прежде чем убежать в ванную и запереться внутри.

— Шэннон, давай, — позвал Джонни, постучав в дверь. — Открой дверь.

Потеряв дар речи, я, пошатываясь, подошел к унитазу, опустил крышку и рухнул сверху.

— О, боже — выдохнула я, уронив голову на руки.

Что, черт возьми, я только что сделала?

Я не только блеснула Джонни Кавана, но и пошла дальше и поцеловал его.

Мой первый поцелуй.

Первый раз, когда я прикоснулась губами к мальчику.

И он не ответил взаимностью.

Боже мой…

О чем, черт возьми, я думала?

Почему я чувствовала, что мое сердце разбивается на миллион кусочков?

И самое главное, как я собиралась выбраться из этой ванной?

Потому что я никак не могла встретиться с Джонни сейчас.

На самом деле, я была совершенно уверена, что никогда больше не смогу встретиться с ним лицом к лицу.

Глава 47.Плачущие девочки и горящие сердца

Джонни

Кто-то положил на нее свои руки.

Такого рода отметины не могут быть из-за футбольного матча по физкультуре.

Это было смешно, и она была смешна за то, что оправдывалась этим.

Кем она меня считала; каким-то тупым идиотом, который не может отличить случайный синяк от нечестной игры?

Я играл в регби.

Я провел всю свою жизнь, получая травмы и нокаутируя парней.

Я знал чертову разницу между случайным повреждением и преднамеренным вредом.

Кто-то сдавил ей горло, и они сделали это так сильно, что оставили на ней гребаные отпечатки пальцев.

Если над ней издевались в Томмен, то я собирался это выяснить.

Если бы это был Макгэрри, то я бы закончил в камере.

Если бы это были те ублюдки из BCS, тогда они могли бы с таким же успехом надеть на меня смирительную рубашку.

Я был примерно в десяти секундах от того, чтобы рассказать о ситуации криминалисту, но затем ее большие голубые глаза наполнились слезами, и я получил еще один удар.

Я понятия не имел, как справиться с девичьими слезами.

И девичьи слезы, исходящие от этой конкретной девушки, произвели на меня какое-то сильное впечатление.

Идя против всех инстинктов моего тела, потому что мой разум был затуманен желанием утешить ее, я уступил ее просьбам взять ее одежду и отвезти ее домой.

Но потом я увидел ее — я, блядь, увидел ее всю — растянувшуюся на моей кровати, с моей собакой на ней, и ее полотенце распахнуто, и мой мозг отключился, тело взяло верх.

А потом она пошла и разрушила мой тщательно выстроенный мир, прижавшись своим ртом к моему.

Шэннон поцеловала меня, и я замер.

Я совершенно ахуел, атакованный всеми ненормальными, чуждыми эмоциями и ощущениями, о которых только может подумать человек.

Я этого не ожидал.

Я не ожидал ее.

В тот самый момент все это обрушилось на меня, как лобовое столкновение, и я замолчал, чувствуя себя в тот момент более незащищенным и уязвимым, чем за всю свою жизнь.

Вопреки тому, как хорошо, уверяло меня мое тело, чувствовать ее губы на своих, или насколько тяжелее моему сердцу работать, когда она рядом, моя голова знала лучше.

Это было нехорошо.

Это было нихуя не хорошо.

Мне потребовалась каждая унция самоконтроля, которая была у меня внутри, чтобы сдержаться.

Особенно когда все внутри меня требовало, чтобы я сделал наоборот.

Но я знал.

Я знал, что если поддамся жгучей потребности внутри меня и поцелую ее в ответ, тогда все будет кончено.

Я был бы полностью облажался.

И Шэннон тоже.

Потому что мое пребывание здесь было временным, а от этой девушки разило постоянством.

Лучшее, что я мог предложить, это дружба, даже если это было последнее, чего я хотел.

— Шэннон? — Прислонившись лбом к деревянной раме, я продолжал стучать. — Не могла бы ты, пожалуйста, выйти? — Она заперлась в моей ванной тридцать минут назад и с тех пор не выходила. — Пожалуйста?

Тишина.

Тяжело выдохнув, я постучал снова. — Просто открой дверь, и мы сможем поговорить об