Зияющие высоты - Александр Зиновьев

Число жертв отсутствия политического права в Ибанске ничтожно невелико. Неверно утверждать, что массовые репрессии явились следствием политического бесправия. Они имели совсем иные причины, Произвол властей и массовое насилие само по себе не есть еще показатель именно политического бесправия. Подавляющее большинство репрессированных вообще не вступало в политические отношения друг с другом и властями. Это - репрессии вне политики. Если бы это происходило в рамках политики, можно было бы еще оставить какие-то иллюзии. Но, увы, это не так. Репрессии и отсутствие политического права и его обеспечения имеют общие причины. Они суть параллельные следствия одних и тех же причин.

Конечно, репрессируемым безразлично, под каким соусом их насилуют. Но полезно знать, что мы можем ожидать от этого общества в будущем. Массовых репрессий может и не быть. Сейчас, например, их фактически нет. Но отсутствие их не есть признак восстановления политического права. Отсутствие их говорит о том, что в стране отсутствует политическая жизнь как массовое явление. Немногочисленные политические индивиды, появляющиеся время от времени, подвергаются гонениям не на базе плохого политического права, а на базе отсутствия такового. Они просто уничтожаются как неугодные властям элементы. С этой точки зрения власть всесильна.

При тринадцатом по счету заведующем ввели официальный титул Заведун. И каждому Заведуну с целью хоть как-то отличить его от предшествующих и последующих заведующих стали присваивать официальный номер. Как в старину королям. Но королям это было неправильно, потому как они эксплуататоры и правые ревизионисты. А тут в полном согласии с подлинными законами истории. Заведуном I стали считать Хозяина, Заведуном II - Нового Заведующего, сменившего Хряка и т.д. На чрезвычайных съездах стали устанавливать даты жизни и правления очередного Заведуна и осуществленные под его мудрым руководством мероприятия. Это было огромное достижение. До этого каждый новый заведующий поносил предшественника, присваивал себе все то, что было сделано хорошего при нем, и сваливал на него все плохое, что натворил сам новый заведующий. Убедившись в том, что судьба предшественника есть твоя судьба, заведующие решили начать отдавать должное предшественникам и, тем самым, себе. Поскольку каждый последующий заведующий был на голову выше предшественника и делал шаг вперед, благодаря этому нововведению начался неудержимый прогресс. Ибанцы при этом настолько разогнались, что даже не заметили, как перегнали Америку и оставили ее где-то далеко позади. Пришлось вернуться обратно, так как за Америкой надо было глазеть в оба.

Заведун XIII сделал попытку объявить полный изм. Была проделана грандиозная подготовка к этому величайшему в истории человечества событию. Но попытка сорвалась. На тайном пленуме Заместителей ее сочли преждевременной. Но не потому, как писали потом враждебно настроенные историки, что к этому времени в Ибанске почти начисто исчезли мясо, молоко, яйца и другие канцерогенные препараты, и не потому, как писали потом дружественно настроенные историки, что было еще рано, а из-за цифры XIII. Ибанские ученые как раз в это время открыли (опередив американцев вдвое!) естественнонаучные и философские основы неблагоприятных последствий этой цифры. Но Болтун придерживался иной точки зрения. Он сказал, что Заведуна XIII должны были скоро скинуть, и честь объявления полного изма Заместители решили оставить для себя, ибо каждый из них наделялся стать Заведуном XIV. И только в этот момент Заведун XIII понял, какую он допустил грубую ошибку, предложив исключить Хряка из списка Заведунов. И он умер от огорчения.

Давай поговорим серьезно, говорит Ибанист. Ты знаешь, я искренний ибанист. Знаю, говорит Учитель. Но имей в виду, для меня искренность - одна из форм поведения, а не добродетель. Хозяин был тоже искренен. И Троглодит. И Претендент. И... Впрочем, это не имеет значения. Не имеет, говорит Ибанист. Я согласен с тем, что человеческая история есть частичка истории живого вещества на Земле вообще. Но есть что-то такое, что выделяет ее из этой общности. Что? То, что есть продукт усилий самих людей, говорит Учитель. Все, что создается благодаря уму и труду людей и поддерживается ценой его усилий.

Одним словом, человеческая культура. Пусть так, говорит Ибанист. Но она имеет свои законы? Имеет. Какие? А не кажется ли тебе, что в поисках этих законов мы так или иначе придем к вызывающим у тебя насмешку производительным силам, производственным отношениям, базису, надстройке и т.п.? Смотря по тому, кто и что ищет, говорит Учитель. Если человек ищет навоз, он идет на конюшню. А если ищет золото - идет на прииск. Я ничего не имею против тех слов, которые ты употребил. Но они суть чисто идеологические существа, а не научные понятия. Их значение устанавливается не по правилам логики. И оперируют ими не по правилам логики. Согласен, говорит Ибанист. По правилам диалектики. Но диалектика разве не... Нет, говорит Учитель. Диалектика есть орудие идеологии, и только. И никогда и ни при каких обстоятельствах не есть орудие науки. Это иллюзии, будто она есть метод науки. Грандиозные иллюзии, но иллюзии. Мы отвлекаемся в сторону, говорит Ибанист. Ну, а в каком же направлении предлагаешь идти ты? Где лежит твое золото? Почему золото - мое, говорит Учитель. Я не претендую на золото. Я претендую на навоз. Золото - продукт природы. Навоз - продукт человеческой истории. Каковы специфические законы человеческой истории? Смотря по тому, что ты имеешь в виду. Есть законы человеческих ассоциаций - социологические законы. Есть законы человеческих действий вообще и отдельных видов этих действий. В том числе - правила управления массами людей и одурачивания их, правила построения домов и городов, изготовления котлет и борщей и т.п. Есть даже правила ведения спора, согласно которым наш спор лишен смысла. Пойдем лучше выпьем. Кстати, объясни, пожалуйста, как понимать такой принцип ибанизма: производственные отношения СУТЬ отношения между людьми в процессе их производства?

Из музеев ль модернистов я бреду,

С ресторана ль далеко за полночь то-па-ю,

И доселе, как в горячечном бреду,

С удивления вокруг глазами хло-па-ю.

Если жрать захочешь, что захочешь жри.

Одевайся, как взбредет от обалде-ни-я.

Недоволен - речь любую говори,

Выражай без опасений убежде-ни-я.

Я калякать по-ненашему учусь

И с ранья до самой поздней пол-но-чи

Со слезами умиления шепчу:

И живут же, твою матерь, эти сво-ло-чи.

Письмо произвело на ибанских интеллектуалов двойственное впечатление. С одной стороны, завидовали тому, что Певец запросто может сходить в бардак и никто не будет его прорабатывать. Ну, и насчет тряпок тоже. С другой стороны, жалели Певца, поскольку он лишился источников творческого вдохновения. Он все-таки явление в нашей, ибанской культуре. А Западу на него наплевать. Проявляли интерес, пока он был тут, в Ибанске. Гонимый. А теперь...

Срамиздатовцам влепили от пяти до семи, сказал Неврастеник. Совсем немного, сказал Журналист. С ними поступили весьма гуманно. Гуманно, сказал Неврастеник. А за что? Даже по нашим законам их не только нельзя было судить, но даже арестовывать. А их год продержали до суда без предъявления обвинения. Но Вы же не можете отрицать, что есть прогресс, сказал Журналист. Раньше за такое просто расстреляли бы без суда и следствия. А в чем Вы усматриваете гуманизм, спросил Болтун. Употребление этого слова в данной ситуации означает неявное признание того, что срамиздатовцы виновны. А в чем они виновны? Но они же признали свою вину, сказал Журналист. Вы были на суде, спросил Неврастеник. Нет, сказал Журналист. Нас не пустили. А Вам известно, какая игра с ними велась этот год, спросил Неврастеник. Все признали свою вину или нет? А где те, кто не признал себя виновным? Где Крикун и другие, которые делали дело, а не позировали перед иностранцами? А их тоже взяли. Но о них ни слова нигде не говорится. Прочитайте внимательно признания раскаявшихся даже в том виде, как они опубликованы. Пройдет время, и люди будет диву даваться, как можно было за такое судить. Как Вы думаете, этот процесс причинил ущерб Ибанску за границей? Конечно, сказал Журналист. А почему, за это не судят организаторов процесса, сказал Неврастеник.