Коммандос из демиургов - Екатерина Казакова

– Расскажи ему, он имеет право знать, он поймёт тебя, как никто другой… облегчи свою ношу…

Но орк упрямо молчал, не желая открывать сокровенное. Молчали полуразрушенные идолы…Молчала истерзанная земля, потрескавшаяся от обжигающего солнца. Пасущийся неподалёку гшэрд перестал всхрапывать и насторожено замер, раздувая чуткие ноздри. Казалось, будто замолчал целый мир…И только Великая Сестра одобряющее прошептала:

– Ты правильно делаешь, брат, никогда не открывай незнакомцам душу…даже тем, кто одной силой мысли может создать или разрушить целый мир.

Слова степи были услышаны нежданным гостем, и он, признавая свое поражение, склонил голову и тихо обронил:

– Ты правильно делаешь, вождь, что молчишь. Душа подобна горному озеру, она манит к себе, и слишком многим к ней хочется прикоснуться. Кто-то, мучимый жаждой, решит напиться и невольно замутит воду, внося, как песчинки, сомнения. Кто-то прополоскает запылённую одежду и поднимет воспоминания, похороненные в самой глубине и лежащие на дне, словно ил. И очень немногие просто постоят на берегу, любуясь кристальной чистотой…

Чужак замолчал, а опытный воин, с лёгкостью читающий степь, как открытую книгу, заметил, как глаза пришлого, ещё несколько минут назад горящие неистовым светом, заволокло пеленой тоски, и они стали зеркальным отражением его собственных глаз. И орк вдруг понял, что мужчина, кем бы он ни был, страдает не меньше его. Что это гордое воплощение силы готово просить помощи у простого орка. Орка, пытающегося жить, будучи обречённым на медленную смерть от одиночества.

Глядя, как незнакомец нервно сжимает кулаки, воин, давно забывший, что такое милосердие, отложил меч, подошёл к нежданному гостю и, положив руку на его плечо, позволил бушующему в нем вихрю отчаянья вырваться наружу:

– Когда в твоей груди поселяется боль, то поначалу ты боишься дышать. Тебе кажется, глоток воздуха убьёт тебя, и ты сдерживаешь дыхание. Но жажда жизни оказывается сильнее…И ты осторожно делаешь вдох…Тебе не становится легче, боль все так же терзает, но однажды ты просыпаешься и понимаешь, что привык к этой боли. Она врастает в тебя, как дерево, растущее на склоне горы, врастает в землю, чудом занесённую туда ветрами. Ты научишься жить с этой болью, как когда-то научился ходить. И придёт день, и ты поймёшь, боль стала частью тебя… Иногда она будет для тебя занозой, навечно поселившейся в сердце…а иногда она будет превращаться в дикую кошку. И когда ты уверишься, что зверь мирно дремлет у тебя на груди, он вдруг выпустит когти и полоснёт ими, как кинжалами, по зарубцевавшейся ране. Ты будешь биться в агонии, умоляя послать тебе смерть, но забвение так и не придёт… А ты снова начнёшь привыкать к своей вечной пытке, день за днём, зная, что завтра твоя боль не утихнет.

Орк говорил все тише и тише, признавая свое поражение. Казалось, что воин смирился, сдался судьбе…Но вдруг он резко вскинул голову, яростно сверкнул глазами, и его голос зазвенел, как тетива, натянутая на оголённых нервах:

– Чаще всего боль терзает тебя по ночам, когда ты молишься богам, чтобы они избавили тебя от этой муки, но они, как в насмешку, заставляют память переживать минуты, когда Она была рядом. И ты подобно скупцу, пересчитывающему монеты, будешь перебирать воспоминания… Ты спрашиваешь, что даёт мне силы жить? Я отвечу. Это надежда, маленькая искра глупой надежды на то, что я вновь увижу Ее. Пока есть надежда, я готов терпеть эту муку и жить ради призрачной встречи.

Последние слова он прокричал, и его голос разнёсся по всей степи, а где-то вдалеке эхом отозвались разбуженные Духи:

– Ради Неё ты будешь терпеть…ради нее…

И бездушная ночь содрогнулась от силы его любви к Женщине и, как одинокую слезинку, уронила звезду, прочертившую след на чёрном покрывале небес.

– Он достоин ее, – прошелестела Великая Сестра, но в этот раз ее никто не услышал.

* * *

Ер-рейг-Глос… Колыбель Демиургов, мир навечно застывшего совершенства и стерильной красоты. Мир, в котором землетрясения не смещают полюса, а безжалостные цунами не погребают под смертоносными волнами целые континенты. Здесь нет палящего солнца, превращающего цветущие долины в безжизненные пустыни; покрытых многометровыми льдами студёных морей; непроходимых джунглей, кишащих хищными тварями. Тут нет ничего, что может причинить даже невольный вред хозяевам вечно цветущего эдемского сада.

Даже самый придирчивый взгляд не сможет найти хоть частичку хаоса, способную исказить геометрически выверенную идеальность окружающего пространства. Ни одной незавершённой линии, ни одной фальшивой ноты, нарушающей гармонию неслышно звучащих повсюду мелодий, ни одного лишнего штриха, выбивающегося из общей картины великолепия.

В этом мире не бывает эпидемий, войн, катастроф, а его жители не знают старости, болезней и страха. Да и чего могут бояться те, кто способен зажечь искру жизни в холодном ничто и развеять мириады звёзд мановением руки? Казалось, обитатели этого мира должны быть самыми счастливыми существами, но почему-то любовь и радость обходят стороной этот воплощённый рай. Может, потому, что здесь давно царствует скука, затягивающая липкой паутиной равнодушия осколки последних светлых чувств?

Аркандиэл Дикха Магливир, Обладатель Трёх Даров, один из сильнейших демиургов, Глава Попечительского совета Академии творцов вот уже три доли оборота дневного светила с бесстрастным лицом слушал доклад новой ученицы, присланной к нему из гимнасии. Задумчиво прикрыв веки, мужчина даже не пытался вслушаться, что говорит очередная пустоголовая девица из лишённых Силы. На его памяти их было столько, юных, красивых и дерзких, но не способных создать ничего, кроме проблем, и оттого отчаянно желающих найти себе если не мужа, то хотя бы покровителя из числа Истинных, что он давно сбился со счета. Да и разве есть смысл запоминать одну из многих "пустышек", пытающихся попасть в его постель?

Как себя помнил, Арк всегда пользовался успехом у противоположного пола и вызывал зависть у мужчин. Слишком красив, даже по меркам демиургов, слишком талантлив, слишком умён, слишком силен, всего слишком. Прирождённый лидер, расчётливый политик, один из самых одарённых Творцов и беспощадный враг, не прощающий никому попыток задеть его самолюбие. Женщины стремились завладеть его вниманием хотя бы на одну ночь, мужчины мечтали видеть его в числе своих друзей.

Так было до встречи с одной стервой, посмевшей бросить ему вызов. Стервой, при одной только мысли о которой в груди поднимается волна чего-то обжигающего. Вот и сейчас, почувствовав, как на душе становится беспокойно, демиург начал лениво перебирать мысли стоящей перед ним девушки:

– Хм, какая потрясающая неспособность блокировать свой разум, ну и что там у неё в голове интересного? – Подставила родную сестру, чтобы попасть ко мне в дом? – Мило, но не оригинально. – Переживаешь, нравишься ли мне? – Напрасно, я даже не обращаю внимания на то, как ты выглядишь, скажи спасибо, что я согласился потратить на тебя свое время. – Надеешься, что узнав, что ты провела время со мной, женишок-неудачник приревнует? Да он будет гордиться тем, что его женой не побрезговал Истинный. – Творец Сущего… – Какая же скука. – Почему они все одинаковые, что снаружи, что внутри?