Дюна: Пауль - Брайан Герберт

Кто может любить чудовище? Это очень легко, если позволить любви замутить разум.

Бене Гессерит

Доклад о Мерзости

Пауль выключил защитное поле и переступил через мертвое тело Мари Фенринг. Алия смотрела на рукоятку кинжала, торчавшего из тела бывшей подруги, словно не веря, что это дело ее рук.

Чани стояла с крисножом в руке, готовая драться, чтобы защитить Пауля.

— Стилгар, ты жив? — крикнула она.

Наиб, хотя и двигался как в полусне, отозвался:

— Я жив. Яд оказался временным.

Граф Фенринг упал на колени. Лицо его выражало безысходное отчаяние.

— Мари! Мари, моя милая маленькая девочка!

Плечи его тряслись от рыданий, когда он поднял на руки безжизненное тельце и принялся баюкать его. Зиявший за его спиной проход вел к истертым ступеням лестницы, идущей вниз, в тайный лабиринт подземных ходов. Жена Фенринга тоже опустилась на колени, пораженная горем. Казалось, они оба оставили всякую мысль о бегстве.

Волна предчувствия какой-то опасности окатила Пауля, но в предзнании образовалось какое-то слепое пятно, и он не рассмотрел деталей. Он знал, что граф невероятно коварен, но хотел верить, что сможет связать себя с ним узами дружбы, как с другим потенциальным Квисац-Хадерахом.

До сих пор, однако, заговор Фенринга развивался в точном соответствии с планом. Все работало, как хорошо отлаженный часовой механизм. Должно быть, граф понимал, что это весьма рискованная попытка, но решился послать в тыл противника свою дочь как секретное смертоносное оружие с целью не только убить Пауля, но и похоронить джихад. Неужели этот человек с самого рождения воспитывал свою дочь, вынашивая такие далеко идущие планы? Что же это был за отец? Он понял, как бы отреагировал герцог Лето, если бы Харконненам и в самом деле удалось убить Пауля.

Оцепеневшая леди Марго была бледна как смерть, она как будто забыла все свои навыки сестры Бене Гессерит и перестала управлять своими эмоциями. Пауль видел муку, застывшую в глазах матери, но острее всего он чувствовал несчастье графа Фенринга. Грубые, подлинные чувства буквально исходили от него словно осязаемое облако.

— Вы использовали ребенка как пешку в своем заговоре. Своего собственного ребенка!

— О, не Хазимир ее отец, Пауль Атрейдес. — Голос Марго буквально источал презрение и ненависть. — Ты знал ее отца. Это Фейд-Раута Харконнен.

Пауль изумленно воззрился на женщину.

В этот миг граф Фенринг, натренированный за годы многолетней практики самый надежный убийца на службе императора, двигаясь с быстротой змеи, выдернул кинжал из тела Мари и всадил его в грудь Пауля.

— Это мой запасной план, — сказал граф.

Отшатнувшись назад, Пауль пережил это мгновение, как вечность, расколотую на миллионы осколков длительностью в наносекунды. Каждое событие теперь встало на свое место, как кусочки затейливой чусукской мозаики. Либо этот план был разработан во всех мельчайших деталях, либо Фенринг усилил его множеством запасных вариантов, линии которых удачно пересеклись в одной решающей точке.

Кинжальная рана зияла, вызывая сильнейшую боль. Пауль услышал рядом отчаянный вопль Чани:

— Усул!!!

Она снова закричала, но на этот раз Пауль едва слышал ее, как будто между ними была целая галактика.

Истекая кровью, Муад’Диб упал, словно провалившись в бездонную черную пропасть.

Моя Сихайя — вода моей жизни, смысл биения сердца моего.

Моя любовь служит мне якорем среди бурь истории.

Пауль Муад’Диб

Любовная поэма, посвященная Чани

Началась полная неразбериха. Комната наполнилась криками ужаса и воинскими командами. Граф Фенринг отпрыгнул от падающего Пауля. Все еще держа в руке императорский кинжал, убийца включил защитное поле и кинулся к тайному проходу, но его уже блокировали федайкины. Отброшенный ими, он прижался спиной к каменной стене и приготовился защищаться. Марго Фенринг присоединилась к мужу, тоже решив умереть. Оружия у нее не было, но она была Преподобной Матерью Бене Гессерит и, значит, умела драться и убивать.

Охваченные страхом и яростью солдаты сжали кольцо вокруг четы убийц, едва оправившийся Стилгар был с ними, в то время как Корба все еще не был в состоянии встать со стула.

— Взять их живыми! — кричала Ирулан, голос ее срывался, хотя она пыталась придать ему твердость. — Если вы их убьете, мы никогда не узнаем, нет ли других заговоров. Не делайте ошибки, не верьте, что это единственный план!

Стилгар не нуждался в указаниях принцессы.

— Мы не убьем его, во всяком случае, мы сделаем это не сейчас и не так быстро. — Голос наиба перешел в звериный рык. — После казни Уитмора Бладда толпа почувствовала вкус крови. Я бы не хотел лишать их удовольствия.

— Меня, стало быть, ждут игры в допрос, гм? — осклабился Фенринг. — Может быть, нам удастся поделиться опытом?

Находясь внутри защитного поля, он то и дело перебрасывал из руки в руку окровавленный кинжал.

Чани онемела. Зловонный дым все еще стлался по залу, Пауль неподвижно лежал на полу, истекая кровью, вместе с которой его медленно покидала жизнь. В отчаянии, пытаясь спасти любимого, Чани бросилась к нему и зажала рукой зияющую рану. Кровь, алая и текучая, заструилась между пальцами Чани.

Пауль Атрейдес был фрименом во многих отношениях, но у него не было генетической приспособленности к жизни в пустыне. Кровь его не была густой, как у урожденных фрименов, у которых она очень быстро свертывалась.

— Пошлите за врачами! Военного хирурга! Доктора Сук! Быстро!

Двое солдат выбежали из зала, бросившись выполнять приказ. Стилгар и другие федайкины не дадут графу уйти. Издевательски усмехнувшись, Фенринг процедил:

— Может быть, вам лучше заняться вашим Муад’Дибом? Наверное, он хочет сказать вам свое последнее слово.

Чани желала только одного: во что бы то ни стало остановить кровотечение.

— Усул, любимый мой, как мне помочь тебе? Как мне дать тебе силы?

Она сжала ладонями его руки и почувствовала их трепет, как будто он что-то хотел ей сказать. Может быть, врачам удастся вылечить его. Только бы они успели вовремя. Но вдруг Пауль умрет до операции…

Но он и сам боролся, сопротивляясь смерти. Чани знала, что Пауль досконально изучил свое тело и познал его истинную природу после того, как ему сказали, что он Квисац-Хадерах. Но Чани все же сомневалась, что у него хватит навыков оправиться от такой страшной, по-настоящему смертельной раны.

Алия стояла рядом с Чани, но даже она со всей ее Другой Памятью и необычными знаниями не могла ничего сделать.