Дыхание снега и пепла. Книга 2. Голос будущего - Диана Гэблдон

Губернатор густо покраснел и покачал головой.

– Благодарю вас, миссис Фрэзер, – сказал он, слегка кивнув. – Извини, Джордж, я должен поговорить с Бетси.

– Он собирается отослать жену? – спросила я Уэбба, когда мы остались с ним вдвоем.

На сей раз Уэбб проявил себя почти живым человеком: он нахмурился и рассеянно кивнул.

– У него родственники в Нью-Йорке и Нью-Джерси – там безопаснее, да и с девочками к тому же. У нее три дочери.

– Три? Она же сказала шесть… – Я резко умолкла. Шесть беременностей вовсе не означают шесть живых детей.

– Трое сыновей умерли от лихорадки, – пояснил он, глядя вслед своему другу, и покачал головой: – Не везло им здесь…

Тут Уэбб спохватился, и живой человек вновь исчез за холодной маской клерка. Он протянул мне очередную кучу бумаги и вышел, не дав себе труда поклониться.

Я ужинала на чердаке; очевидно, кухарка пока здорова, хотя атмосфера хаоса, граничащего с паникой, ощущалась в доме почти на физическом уровне. Пожалуй, массовое бегство слуг вызвано не столько боязнью малярии, сколько инстинктом самосохранения, подобно тому как крысы бегут с тонущего корабля.

Из своего окошка я видела небольшую часть города, безмятежную в наступающих сумерках. Свет здесь совсем не похож на тот, что в горах, – плоский, безразмерный, четко очерчивающий дома и рыбачьи лодки в гавани, но полностью скрывающий в дымке противоположный берег; казалось, я смотрю в бесконечность без будущего…

Я стряхнула с себя видение и достала из кармана чернила, перо и бумагу, прихваченные из библиотеки. Я пока еще не придумала, как и кому передать письмо; впрочем, у меня осталось немного денег, и если представится возможность…

Я поспешно накропала записку Фергусу и Марсали, вкратце обрисовав ситуацию, и попросила Фергуса навести справки о Джейми в Брунсвике и Уилмингтоне.

Если Джейми жив, то скорее всего находится в Уилмингтонской тюрьме. Брунсвик – крошечное поселение возле бревенчатого форта Джонстон, но там гарнизон милиции, нет смысла его держать. Фортом командует капитан Коллет, швейцарский эмигрант, – Джейми с ним знаком.

У Джейми вообще много знакомых на побережье, еще со времен Регуляции. Например, Джон Эш, с которым они плечом к плечу маршировали в Аламанс. Едва я успела закончить краткое послание к Джону Эшу, как в коридоре раздались шаги. Я поспешно сложила письмо, не заботясь о кляксах, и сунула в карман, а контрабандные чернила и остаток бумаги запихала под кровать.

Разумеется, явился Уэбб, мой привычный тюремщик. Похоже, меня назначили девочкой на побегушках: препроводили в комнату миссис Мартин и велели паковать ее вещи.

Я ожидала поток жалоб или истерику, однако губернаторша была не только одета, но и вполне владела собой, управляя процессом сборов здраво и трезво. Причиной такой собранности оказался губернатор, вошедший посреди сборов с озабоченным выражением лица. Миссис Мартин тут же подошла к нему и нежно положила руки на плечи.

– Бедный Джо… Ты ужинал?

– Нет… А, неважно, перекушу потом.

Он поцеловал ее в лоб, его лицо слегка прояснилось.

– Ты точно поправилась, Бетси? Уверена?

Только сейчас я вдруг опознала в нем ирландца – во всяком случае, человека англо-ирландского происхождения: в обычной речи акцент не прослеживался, но все же временами проскальзывала легкая напевность.

– Полностью, – заверила она, взяла его за руку и прижала к животу, улыбаясь. – Видишь, как пинается?

Губернатор улыбнулся в ответ, поднял ее руку к губам и поцеловал.

– Я уже по тебе скучаю, – сказала она очень тихо. – Ты ведь будешь осторожен?

Он сглотнул, часто заморгал и опустил голову.

– Конечно! Милая Бетси, ты же знаешь – я ни за что не расстался бы с тобой, если бы не…

– Знаю, знаю, поэтому так боюсь за тебя. Я…

В этот момент миссис Мартин подняла голову и заметила мое присутствие.

– Миссис Фрэзер, сходите, пожалуйста, на кухню – пусть приготовят поднос для губернатора. Можете отнести его в библиотеку.

Я кивнула и вышла. Неужели мне наконец выпал долгожданный шанс?

В коридорах и на лестнице было пусто, в полутьме едва мерцали жестяные светильники – судя по запаху, горел рыбий жир. Кухня из кирпича располагалась, конечно же, в подвале. Вместо привычной суеты здесь царила зловещая тишина; казалось, полутемные ступеньки ведут в мрачное подземелье.

В кухне тоже не было света, за исключением очага, вокруг которого собрались трое слуг, несмотря на удушающую жару. Заслышав мои шаги, они вздрогнули и обернулись, безликие силуэты в полутьме. Котел парил, и на секунду показалось, что передо мной три ведьмы из «Макбета», собравшиеся для зловещего пророчества.

– «Огонь, гори, котел, вари, – приветствовала я их дружелюбно, хотя сердце забилось чаще. – Беду с несчастьем сотвори»[56].

– Беду с несчастьем, это верно, – откликнулся женский голос, и кто-то засмеялся. Подойдя ближе, я поняла, почему они показались безликими – то были рабы. Очевидно, бежать им некуда – значит, не смогут передать от меня записку… И все-таки дружелюбие никогда не помешает. Я приветливо улыбнулась, и они робко улыбнулись в ответ, с любопытством разглядывая пришелицу. Никого из них я прежде не видела, да и они меня тоже, хотя наверняка знали, кто я такая.

– Хозяин отсылать жену? – спросила та, что смеялась, доставая с полки поднос.

– Ага.

Я догадалась, что сплетни здесь – ценная валюта, и поделилась информацией в рамках приличия, пока все трое деловито перемещались по кухне, мыли, нарезали, раскладывали.

Молли, кухарка, покачала головой; ее белый чепец напоминал облачко в предзакатном отблеске огня.

– Плохие времена, – прокомментировала она, цокая языком, а остальные согласно забормотали. Видимо, они симпатизировали хозяину… С другой стороны, их судьба неразрывно связана с его судьбой, вне зависимости от личных чувств.

Пока мы болтали, мне пришла в голову мысль: даже если рабы не могут сбежать из дома, все-таки иногда они выбираются за провизией, ведь больше некому. Так оно и оказалось: Саки – та, что смеялась – по утрам ходила покупать рыбу и свежие овощи. Я осторожно закинула удочку, и она выразила готовность доставить письма в типографию – сказала, что знает, где это место с книгами в витрине – за небольшое вознаграждение. Сунув бумаги и деньги за пазуху, Саки хитро подмигнула мне. Бог знает, что она подумала, но я подмигнула в ответ и потащила нагруженный поднос обратно в царство света, пахнущего рыбьим жиром.

Я застала губернатора одного – он сжигал какие-то бумаги. Я поставила поднос на стол, он рассеянно кивнул, но не притронулся к еде. Нерешительно помявшись, я заняла свое привычное место.