Хозяин Пророчества - Николай Бородин

После страны демонов, казавшейся какой-то игрушечной землей с игрушечными «войнами», здешние места можно было, при некоторой слабости зрения и определенной фантазии, даже принять за какое-нибудь курфюршество Империи. Во-первых, здесь была пусть низкая, пусть узкая, но настоящая каменная стена! Оба ее конца уходили к дальним горам, где карабкались по склонам вверх, а защитный пояс широкой дугой отгораживал почти половину долины, в которой и кипела жизнь. Разумеется, здесь не было такой плотности населения и построек, как в Аполее или Барлене, больше похожих на нормальные города, но глаз не мог найти какой-нибудь пустующий участок земли или просто достаточно большое ровное поле. Кроме сравнительно небольших и аккуратных квадратиков огородов все было занято речками, мельницами, мостками, дорогами и складами. Дым от мастерских, благоразумно расположенных с подветренной стороны от города, сползал в низинки и овраги, где благополучно рассеивался.

Ближе к горам начинались чистенькие жилые кварталы, снова отличающиеся по внешнему виду от всего виденного ранее. Дома стояли на толстых бревенчатых сваях, под козырьками любой крыши мог спрятаться от снега небольшой торговый обоз; стены выглядели надежными и видавшими виды, а окошки — маленькими и устроенными с расчетом на крутые холода. Остроглазый Ширш единственный из всех заметил, что почти каждая постройка чуть ли не с самого фундамента до конька изукрашена затейливой резьбой, а сами коньки оканчивались резными головами животных.

Сами же горы являли собой нечто совершенно потрясающее. В теле скалы от подножия до самой вершины, даже сейчас носящей снежную шапку, зияла пропасть с невероятно ровными, явно рукотворными стенками. Этот проход, как подсказала Сетэль, вел на север, туда, где и скрывался от справедливого возмездия Совет фениксов. Через ущелье был перекинут мощный и одновременно изящный каменный мост, соединяющий не только вершины гор, но и две части возведенного на самой верхотуре дворца, частично стоящего на самом этом мосту. Пушистый снег по-хозяйски лежал на каждой крыше, подоконнике и даже на вершинах частокола, и никто почему-то не удивился, услышав, что дворец носит название Снежного. Несмотря на яркий солнечный день, вокруг строений вилась какая-то сияющая пелена, заставляя поверить, что здесь и впрямь обитает местный феникс.

И между жилой и ремесленной частью города находилось нечто, заставившее сердце Альтемира сладко сжаться от приступа нахлынувшей ностальгии, там возвышались стены небольшой крепости, выглядевшей пусть и не слишком грозно в силу малого размера, но достаточно браво. Башенки, как и вообще все укрепления, включая даже громадную по здешним меркам внешнюю стену, поддерживались в отличном состоянии, и над ними гордо реяли флажки.

Сетэль, с чуть ли не материнской гордостью обозревая лежащий внизу пейзаж, совершенно беззастенчиво прочитала мысли паладина и утвердительно заметила:

— Да, смотрится отлично! Жители поддерживают должный колорит на уровне. За что я и люблю этот город — он другой… Практически, добро пожаловать в Слаало. Хотя мы его еще не захватили, но это ненадолго.

Альтемир, которого удивило замечание демонессы, озадаченно вопросил:

— Что значит «поддерживают колорит»? Разве все эти укрепления не построены для защиты от кого-нибудь? Может быть, даже от нас?

Сетэль, фыркнув, изучающе поглядела на паладина, пытаясь понять, издевается он или нет:

— Дорогой, ты же отличный полководец. Погляди на эту громадную, длиннющую, неуклюжую, совершенно бесполезную в обороне стену. Как ты думаешь кого-нибудь реально сдержать на такой растянутой махине, не поставив по демону на каждый шаг? Во всем городе нет столько жителей! А если обойтись часовыми, то враг все равно успеет прорваться до того, как подойдут основные отряды защитников. Достаточно растянуть их силы на определенное расстояние, а потом нанести основной удар в одном месте.

Альтемир, из головы которого демонесса и почерпнула все эти знания, все равно оскорбленно выпрямился, намереваясь сказать ей про разумное устройство великой Северной Стены, прикрывающей Империю от набегов степных бестий, — патриотическая выучка оказалась очень живучей. Но разум, к счастью, все-таки успел возобладать, паладин вовремя вспомнил, что эта хваленая защита была прорвана по очень похожему сценарию, и лишь злобно зыркнул в сторону кирсса, который резко отвернулся, скрывая издевательский оскал. Сетэль, сделав вид, что ничего не почувствовала, продолжила как ни в чем не бывало:

— Тем не менее стены и форт выгодно отличают Слаало от всех остальных городов нашей страны, по крайней мере, в моих глазах. Суровая северная земля, снежные зимы — и жители здесь под стать природе, по меркам Эмпира, крайне необузданные и воинственные. Кстати, сейчас уже мало кто помнит, что демоны-основатели Слаало, как и все мы, отлично умели управлять погодой, так что здешний климат является благоприобретенным. Местная гордость, а как же! Ну и, разумеется, тут всегда были в почете багровое пламя и наша Алая Армия; а фениксов тут недолюбливают, ведь эти птицы олицетворяют собой солнечный свет, а на зимнее солнце, как мы все знаем, надежды нет, оно светит, но не греет. Правда, — демонесса досадливо сжала губы, — нет добра без худа. Здесь очень плохо с искусствами.

— Правда? — отстраненным хором поинтересовались Снор и Кьяр, уже предвкушающие встречу с суровыми северными демонами, с которыми, судя по словами демонессы, наконец-то можно было поговорить о хорошем оружии и доброй схватке.

— Да, увы. Здесь всегда думали, что достойная статуя героя — это плоская морда на деревянном или каменном столбе, а снизу палка, палка, огуречик. — Сетэль издевательски повысила голос, явно кого-то передразнивая. — Схематичное изображение, мол. Ну и, разумеется, эта бесконечная резьба на стенах и крышах — мифологические сюжеты, саги и легенды. В общем, я не ошибусь, если скажу, что, кроме топора, местные художники не знают ничего, да и этот инструмент вечно норовят использовать для решения личных разногласий.

Глаза гномов, буквально воспаривших на крыльях надежды, уже подернулись пеленой сладостной надежды, но, оказалось, рано — демонесса, раздраженно уставившись в пространство прямо перед собой, пожала плечами и заключила:

— Призовут своего прислужника, а чужого норовят отловить и между глаз обухом, обухом! И так до тех пор, пока либо тварь не развалится, либо топор не сломается. Но даже при этом, — Сетэль наставительно подняла палец, — Слаало мне нравится больше Аполея. Родной город, конечно, не выбирают, но здешние жители какие-то более решительные, что ли…

Альтемир, правильно воспринявший последнее замечание на свой счет (тем более что оно сопровождалось фирменным взглядом в обрамлении слегка трепещущих ресниц), традиционно покраснел и, чтобы скрыть смущение, резко заявил:

— Ну хорошо, экскурс в местную историю, надеюсь, можно считать законченным. Но как мы будем брать этого окуня — или что тут у вас ловится — за жабры?!

Сетэль, уже не в первый раз мгновенно поменяв настроение с игривого на серьезное, одарила своих спутников всезнающей улыбкой.

Дорога вниз, к воротам в окружающей город стене, была не такой уж и длинной — не больше лиги. Именно поэтому после краткого военного совета отряд сначала приступил к хорошему отдыху, затянувшемуся до самого заката, и лишь затем, неспешным шагом и держа впереди слегка колышущееся на легком ветерке знамя, двинулся вниз — как подумалось Альтемиру, на, прости господи, «приступ».