Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы - Алан Гринспен

Конечно, ускоренный процесс адаптации и сопровождающий его стремительный рост цен на бензин стали предметами бурной полемики. Когда цены на нефть достигли исторического максимума в $75 за баррель, некоторые критики заявили, что спекулянты и нефтяные компании затеяли колоссальную махинацию с ценами. Новейшая американская история богата резкими скачками цен на нефть, которые порождали волну обвинений в нефтяных заговорах и провоцировали проведение расследований со стороны конгресса. Когда сговор выявить не удается, отчеты тихо отправляются на полку. Конечно, теория заговора выглядит красиво, а ценовые скачки действительно были впечатляющими и весьма болезненными для некоторых потребителей. Однако реальность намного прозаичнее: мы просто видим очередной пример эффективной работы рынков.

Судите сами. Если бы цены не поднялись в результате упреждающих покупок со стороны инвесторов, то потребление нефти росло бы еще быстрее, приближая момент столкновения спроса с потолком предложения. Тогда мировые потребители очень быстро исчерпали бы свои товарные запасы и цены взметнулись бы еще выше, создавая угрозу стабильности мировой экономики. На практике в ответ на рост цен, вызванный спросом со стороны инвесторов, производители значительно увеличили объемы добычи, а потребители поумерили свои аппетиты. Хотя нефтедобывающих мощностей по-прежнему не хватает, они тоже возросли на фоне повышения цен. Таким образом, если бы спекулятивные сделки не привели к увеличению товарных запасов, то мир испытал бы куда более серьезный нефтяной шок, чем тот, который произошел в действительности.

Обладай мы сейчас избытком добывающих мощностей в 10 млн баррелей в день, который существовал 20 лет назад, то ни повышение спроса, ни временные спады добычи из-за терактов, ураганов и внеплановых ремонтов не оказали бы заметного влияния на цены. Неустойчивость баланса спроса и предложения обусловлена не отсутствием нефти в недрах Земли, Проблема в том. что, за исключением Saudi Aramco. те, кто хотел бы вложить средства в добычу (частные международные нефтяные компании), не могут найти выгодных объектов для инвестирования, а те, кто имеет такую возможность (национальные нефтяные компании), предпочитают этого не делать.

Многие страны — члены ОПЕК в ответ на рост цен заявили о краткосрочных планах по увеличению добычи нефти. Но насколько тверды их намерения, судить трудно. Возможности расширения нефтедобычи в других регионах весьма ограничены — в основном это страны бывшего СССР. Но даже там объемы инвестирования уменьшились после того, как российская нефтяная промышленность вновь оказалась под контролем Кремля.

Помимо опасений по поводу нехватки добывающих мощностей озабоченность вызывает и дефицит перерабатывающих мощностей. В 1986-2006 годах мировые перерабатывающие мощности росли всего на 0,9% в год, под стать росту в сегменте добычи (0,8%). На протяжении последнего десятилетия объемы добычи и поставок сырья для нефтеперерабатывающих заводов увеличивались быстрее, чем перерабатывающие мощности. А не так давно мировая нефтепереработка почти достигла предельного объема производства. Если заводы перестанут справляться с поступающей сырой нефтью, то нехватка перерабатывающих мощностей может стать барьером на пути роста потребления нефти — потребителей непереработанной нефти не так уж и много. Применительно к некоторым сортам нефти такая динамика уже наблюдается на фоне усиливающегося несоответствия между преобладанием в мировой добыче тяжелой высокосернистой, «кислой» нефти и растущей мировой потребностью в светлой, малосернистой нефти (на долю тяжелой нефти сейчас приходится более двух третей мировой добычи). Мы не можем изменить качество добываемой нефти, поэтому остро встает необходимость расширения коксовальных и обессеривающих производств, которые позволяют преобразовывать вязкую высокосернистую нефть в светлые бессернистые нефтепродукты. Именно такие нефтепродукты востребованы на рынке, особенно это касается моторного топлива, к которому предъявляются все более жесткие экологические требования.

Тем не менее расширение и модернизация нефтеперерабатывающих предприятий идет недостаточно активно. Например, в США с 1976 года не было построено ни одного нового завода. Несколько таких заводов сейчас проектируется, но основная проблема состоит в неопределенности экологических стандартов в будущем. Строительство нового нефтеперерабатывающего завода, как правило, предполагает финансовые обязательства сроком до 30 лет, поэтому такая неопределенность делает инвестиции очень рискованными. Чтобы обеспечить необходимое расширение перерабатывающих мощностей в США, необходимо ввести в действующее экологическое законодательство оговорку о неизменности правового режима для новых мощностей по переработке либо закрепить график внедрения будущих требований. Это позволит существенно прояснить ситуацию и станет стимулом для продолжения строительства.

Отставание темпов модернизации нефтеперерабатывающих предприятий привело к возникновению существенного ценового разрыва между светлыми сортами нефти (такими как Brent), которые проще подвергаются переработке, и тяжелыми сортами типа Мауа. Кроме того, дефицит мощностей открывает возможности повышения прибыльности нефтепереработки, что также вносит вклад в рост цен на бензин и другие нефтепродукты.

Почему баланс спроса и предложения стал таким хрупким, что даже капризы погоды, не говоря уже о диверсиях и локальных беспорядках, ощутимо влияют на мировые поставки энергоносителей, а следовательно, и на развитие мировой экономики?

Во время первой волны роста нефтяной промышленности (в конце XIX века) производители исходили из того что устойчивость расширения рынка зависит главным образом от стабильности цен. Рычаги ценообразования находились в руках американцев, и в первую очередь Джона Рокфеллера. К началу нового столетия он достиг определенных успехов в стабилизации цен. установив контроль над 90% американских нефтеперерабатывающих предприятий. Даже после того как в 1911 году Верховный суд США раздробил рокфеллеровскую компанию Standard Oil, рычаги ценообразования остались в Соединенных Штатах — сначала у американских нефтяных компаний, а позднее у Комиссии по железным дорогам штата Техас. Десятилетиями эта комиссия повышала лимиты нефтедобычи с целью подавления ценовых скачков и понижала объемы разрешенной нефтедобычи для предотвращения резкого падения цен'.

Действительно, еще в 1952 году на производство нефти в США (44% из которой добывалось в Техасе) приходилось более половины мировой нефтедобычи. В 1951 году излишки техасской нефти использовались для смягчения последствий неудачной национализации иранских нефтяных месторождений, осуществленной Мохаммедом Моссадыком. Излишки американской нефти также выбрасывались на рынок для противодействия ценовому давлению в период Суэцкого кризиса 1956 года и Шестидневной войны 1967 года.

Однако историческая роль американского черного золота завершилась в 1971 году, когда растущий мировой спрос в конце концов поглотил избыточные нефтедобывающие мощности в США. С того времени Соединенные Штаты утратили свою энергетическую независимость. Вначале ценовые рычаги переместились к нескольким крупным ближневосточным производителям, а затем процесс ценообразования стал определяться глобальным рынком, более мощным, чем какая бы то ни было отдельная структура.