Эволюционирующая Бездна - Питер Гамильтон

– Не знаю, какие у нее способности, но они явно отличаются от моих.

– Ты пробовал? – настойчиво повторил Оззи.

– Нет, конечно, нет. – Он повернулся к Аарону. – А ты, ты так отчаянно стремишься установить контакт. Ты не пытался разыскать Гора? Он же Третий Сновидец, храни нас Господь. У него постоянная связь с Джастиной, уже проникшей в Бездну.

– Это вне… У меня не было задания устанавливать связь с Гором.

– Потому что такова новая линия, – с издевкой бросила Корри-Лин. – Ты не способен думать самостоятельно. И, Заступница свидетель, ты никому и слова не даешь вымолвить, когда дело касается твоей работы.

– Ну, что ж, спасибо за вчерашнее развлечение, – сказал Оззи. – У вас уже есть два опробованных способа достучаться до Бездны.

– Ты можешь обратиться к Небесному Властителю? – спросил Аарон у Иниго.

– Сновидения нельзя вызвать нажатием кнопки с надписью «Пуск». Я должен признать, Араминта лучше контролирует свои способности, чем я.

– Небесный Властитель никогда не отправится к Ядру, даже по просьбе Сновидца, – заявила Корри-Лин. – Это мы знаем абсолютно точно. Они провожают туда только тех, кто достиг самореализации.

– Мне кажется, он вряд ли даже поймет наше желание говорить с Ядром, – добавил Иниго.

– В таком случае, вам остается только быстренько свалить отсюда обратно в Содружество и попросить о помощи Гора, – сделал вывод Оззи. – Обычно он знает, что делает.

– Цель этой миссии – физическое перемещение Иниго в Бездну, – сказал Аарон. – В самом крайнем случае для следующей стадии подойдет установление ментального контакта. От этого плана я не отступлю.

– А какова следующая стадия? – с любопытством спросил Оззи.

Аарон на мгновение задумался, и по его лицу пробежала тень какого-то внутреннего беспокойства.

– Я узнаю, когда будет установлен контакт.

– Слушай, старик, если уж ко мне обратились за помощью, я должен знать больше. Кстати, у меня в подвале стоит самый современный медицинский модуль. Что ты скажешь, если мы поместим тебя туда и разблокируем твою нейронную сеть?

– Нет.

Оззи неодобрительно заворчал. Ответ Аарона его не удивил, но его дурацкая запрограммированность начинала действовать на нервы.

– В какой пункт Бездны ты намерен меня забросить? – спросил Иниго.

– В Маккатран, – без тени сомнения ответил Аарон.

– Интересно. Определенно, не Звездный Странник. А это место назначения остается актуальным теперь, когда мы знаем, что на Кверенции уже нет людей?

– Я думаю, да.

– Я не слишком увлекался твоими снами, – продолжал Оззи. – Что в Маккатране могло бы облегчить нам установление контакта с Ядром?

– Ничего, – озадаченно нахмурился Иниго.

– Если в нашем распоряжении нет корабля с ультрадвигателем и ментальное поле до Бездны не доходит, нельзя ли передвинуть Конус? – спросил Аарон.

Майрайан резко рассмеялась.

– Ты надо мной издеваешься, – рявкнул Оззи.

– Значит, базовый механизм не является сверхсветовым двигателем?

– Нет.

– Это маловероятно, но с уверенностью утверждать нельзя, – вмешался голос интел-центра.

Аарон вопросительно посмотрел на Оззи.

– Ну да, – с издевкой протянул Оззи. – Мы можем исследовать скрытые функции, запустить их в работу, и все это за неделю. Нет, тебе определенно необходимо избавиться от блокировки и начать думать самостоятельно. Базовый механизм Конуса больше, чем весь сегмент, и у него есть еще продолжение вне пространства-времени.

– Я должен быть уверен, что учтены все возможные варианты, – сказал ему Аарон.

– Ну так запомни: я не намерен возиться с базовым механизмом. Ни за что.

– Если другого пути к контакту с Бездной нет, значит, это должно быть сделано.

– У нас бесконечное множество вариантов, старик. Мы ведь всего один день их обсуждаем.

– Значит, ты поможешь нам найти способ наладить связь с Ядром? – спросил Иниго.

Оззи долго вглядывался в лицо бывшего мессии, стараясь его разгадать, но потерпел неудачу и сдался.

– Ладно, только я не все понимаю. У меня остаются кое-какие сомнения, и в своей жизни я ошибался много раз, так что могу позволить себе кое в чем признаться. Но это? Что же произошло? У тебя было учение, привлекавшее миллиарды последователей. Что заставило тебя от всего отказаться? Эдеард, конечно, недоумок, но в конце он исправился. Этот моральный постулат проповедуется в каждой из религий, стандартная наживка. Люди преодолевают трудности. Добавь немного страданий, и успех обеспечен. В конце концов, этот парень победил.

– Нет, не победил, – с грустью возразил Иниго.

– Ладно, я немного приврал. Я бегло просмотрел твои сны. Старик, он же отправился в Бездну, оставив после себя мир в наилучшем возможном состоянии. И, наконец, он подарил каждому шанс сделать совершенной его собственную жизнь, как сделал он сам. Разве этого мало? Если бы он жил где-то поблизости три тысячи лет назад, он стал бы настоящим святым, а то и больше.

– Совершенство, – сказал Иниго, – вот ради чего мы страдаем. И никогда не достигаем его. Утопии не существует в реальности. Жизнь по своей природе – это непрерывная борьба. Исключите ее, и жизнь потеряет смысл.

– Что же произошло? – взмолилась Корри-Лин. – Иниго, пожалуйста, что ты видел после того, как Эдеард последовал в Бездну за Небесным Властителем? Расскажи нам. Я верю тебе. И всегда буду верить. Но я заслуживаю знать.

– Я видел сон о совершенстве.

Я ХОЧУ ЛЕТАТЬ.

Моя мысль поднимает тело. И я лечу, раскинув руки, и чувствую бьющий в лицо ветер. Очень приятное ощущение. Я открываю глаза. В сотне футов внизу Главный канал. Темная вода, прохладная и успокаивающая, заполняет длинную протоку. На ее поверхности играют солнечные блики. Черные штрихи традиционных гондол ничуть не нарушают величественной элегантности. Мелодичные песни гондольеров пробуждают воспоминания о древних, мрачных временах.

Почет.

Мы чтим память нашего великого предка, нашего Идущего-по-Воде. В этот день тысячу лет назад он вознесся к Ядру, призывающему каждого из нас. И все мы, кто остался в благословенном мире, собираемся здесь, в древнем месте, чтобы отдать должное его памяти.

Гордость.

Я горжусь тем, что по прямой линии происхожу от Идущего-по-Воде. Я родился в семье его близнецов. Полнота их жизни вызывает у меня восхищение. Моя мать – правнучка их внука. Это родство дает мне частицу его благородства и его силы.

Моя семья.

Мои родные летают вместе со мной. Всемером мы парим над древними зданиями глубоко чтимого нами города. Мы смеемся, наслаждаясь видами чуда. Его медлительные мысли излучают печаль. Мы чувствуем эту печаль, вызванную покорностью неблагоприятной судьбе. Мы уважаем его право на существование. Теперь мы обладаем силой, и никто его не потревожит.