Чужие - Дин Кунц

— Да! — сказала Сэнди. — Я тоже это чувствую. Весь ад, через который я прошла ребенком… ничто не имеет значения после того, что случилось в том июле.

Они погрузились в молчание, пытаясь представить себе, что это было за происшествие, столь грандиозное, что перед ним померкли самые мучительные события прошлого. Но загадка оказалась им не по зубам.

Джек выбрал еще несколько песен в автомате, потом задал множество вопросов остальным, узнал о пережитом ими то, чего не знал раньше, и собрал воедино все полученные сведения. А потом предложил поговорить о стратегии, о завтрашних задачах.

Д’жоржу снова поразили его лидерские навыки. Обсуждение шагов, которые следует предпринять, завершилось всеобщим согласием сделать то, что считал важным Джек. При этом ни у кого не возникло ощущения, что он командует или манипулирует ими. Едва только появившись в жилище Блоков, он доказал, что может взять на себя управление ситуацией и одной только силой своей личности заставить других подчиняться ему. Но теперь он избрал косвенную тактику, и быстрота, с которой все встали на его точку зрения, служила доказательством того, что тактику он выбрал верную.

Д’жоржа поняла, что он произвел на нее впечатление по тем же причинам, что и Джинджер Вайс. Она увидела в нем того человека, которым сама хотела стать после развода, и еще такого, каким никогда не мог стать Алан.

Последним вопросом было возможное нападение людей Фалкерка. Вероятность того, что блоки в памяти вскоре ослабнут или распадутся полностью, стала вполне реальной, и они сделались для своих врагов опаснее, чем когда бы то ни было с позапрошлого июля. Завтра они бо́льшую часть дня будут разделены, выполняя разные задачи и собирая информацию, но сегодня, оставаясь в мотеле, могут стать легкой добычей. Поэтому было решено, что большинство собравшихся лягут спать, а двое или трое отправятся в Элко и ночью будут ездить по городу, постоянно находясь в движении и пребывая начеку. Вероятно, «Транквилити» находился под наблюдением, и противник сразу понял бы, что не сможет захватить всех разом. В четыре часа утра вторая группа отправится в Элко и сменит первую, которая вернется в мотель.

— Я готов войти в первую группу, — сказал Джек. — Сейчас приведу свой «чероки», который оставил на горе. Кто со мной?

— Я! — сразу же вызвалась Д’жоржа, но потом ощутила тяжесть дочери на своих коленях. — Если кто-нибудь возьмет Марси на ночь.

— Нет проблем, она может остаться со мной и Эрни, — предложила Фей.

Джек сказал, что нужен еще один человек, и Брендан Кронин согласился присоединиться к нему и Д’жорже. Реакция священника вызвала у Д’жоржи какое-то особое чувство, горечь, в которой она только потом узнала разочарование.

Поскольку все остальные с раннего утра отправлялись на задания, во вторую команду вошли только Нед и Сэнди. Команды встречались в четыре часа утра у мини-маркета «Арко».

— Если приедете туда первыми, — сказал Джек, — ни в коем случае не покупайте «хамвич». Ну, пожалуй, все. Нужно двигаться.

— Нет еще, — сказала Джинджер, затем сложила руки, посмотрела на свои сплетенные пальцы, собралась с мыслями. — Сегодня, после приезда Брендана, когда у него и у Доминика появились кольца на ладонях, когда конторка мотеля наполнилась этим странным звуком и светом, я все время думала, размышляла о том, что нам удалось узнать, пыталась рационально истолковать чудесные явления. И нашла объяснения для некоторых. Не для всех, а только для некоторых.

Все выразили желание выслушать ее теорию, пусть и не объясняющую всё.

— Как бы различны ни были наши сны, — начала Джинджер, — у них есть один общий элемент: луна. Прекрасно. Все остальное, что мы видим, — защитные костюмы, иглы для внутривенного вливания, кровати с ремнями, — как выясняется, имеет основу в реальности. Поэтому разумно допустить, что луна тоже была важной частью тех событий. Это еще одно воспоминание, пытающееся всплыть в наших снах. Согласны?

— Согласен, — сказал Доминик.

Все остальные закивали.

— Мы видели, как лунная мания Марси сменилась восторгом перед красной луной, — продолжила Джинджер. — А Джек сказал нам, что дня два-три назад обычная луна в его кошмаре отливала кровавым светом. Больше никому из нас красная луна пока не снилась. Иными словами, вечером шестого июля мы видели то, что вызвало покраснение луны. Призрачный свет, который иногда наполняет спальню Брендана, — некоторые из нас видели его сегодня в конторке — это странное преломление того, что случилось с реальной луной в тот июльский вечер. Призрачный свет — послание, имеющее целью разбудить наши воспоминания.

— Послание, — повторил Джек. — Хорошо. Но кто, черт возьми, его отправляет? Откуда берется свет? Как он генерируется?

— Понятия не имею, — ответила Джинджер. — Но позвольте мне не прыгать через две ступеньки. Давайте подумаем, что могло сделать луну красной в тот вечер.

Д’жоржа слушала, как и все остальные, — сначала с интересом, потом с нарастающим беспокойством, а Джинджер встала со стула и, расхаживая по залу, предложила обескураживающее объяснение.

Джинджер Вайс всецело придерживалась научного взгляда на вещи. Она считала, что вселенная во все времена управляется по законам логики и разума и любая тайна поддастся, если подойти к ней логически. Но в отличие от некоторых ученых и многих медиков, она не верила, что живое воображение обязательно создает препятствия для логики и разума. Иначе она, вероятно, не смогла бы создать теорию, которую выложила всем собравшимся в гриль-кафе «Транквилити».

Теория выглядела довольно странно, и Джинджер нервничала: как ее воспримут другие? Поэтому она расхаживала по залу, от музыкального автомата к прилавку, потом назад к столу, говоря на ходу:

— Люди, которые имели с нами дело в первые один-два дня нашего заключения, носили защитные костюмы, которые используют при биологической опасности. Вероятно, они беспокоились, что мы подверглись какому-то заражению. Поэтому часть того, что мы видели, могло быть алым облаком биологического загрязнителя. Когда облако проплывало над нами, луна окрашивалась в красный.

— И нас заразили какой-то непонятной болезнью, — сказала Д’жоржа.

— Возможно, именно поэтому, — продолжила Джинджер, — вчера в том особом месте, неподалеку от шоссе, я внезапно вспомнила о крике Доминика: «Оно внутри меня! Оно внутри меня!» Он мог прокричать это, если вдруг оказался в облаке загрязнителя и понял, что вдыхает его. А Брендан сказал нам, что те же слова — «Оно внутри меня. Оно внутри меня» — спонтанно сорвались с его губ прошлым вечером в Рино, когда комнату заполнил красный призрачный свет.

— Бактерии? Возбудители болезней? Тогда почему мы не заболели? — спросил Брендан.

— Потому что те люди мгновенно провели обеззараживание, — ответил Доминик. — Мы уже пришли к этому выводу вчера, до вашего приезда, Брендан. Но послушайте, Джинджер: свет, который сегодня днем заполнил конторку, был слишком ярким, чтобы символизировать лунное сияние, проникающее через красное облако.