Орудия Ночи. Книга 2. Властелин Безмолвного Королевства - Глен Кук

– Никому не говорите. Эти деньги для нужд принцессы. Записывайте все расходы. Четвертую часть можете оставить себе. – Он посмотрел Грете прямо в глаза. – Никому – ни старым ведьмам, ни мужу, ни даже самой принцессе. Поняли?

Госпожа Шмитт кивнула.

– Я готова вас выслушать, – едва слышно пролепетала Элспет. – Благодарю, что вы приехали.

– Плачý свои долги. И служу империи. Если наследницу уморят голодом и холодом, империи это на пользу не пойдет.

Элспет разжала пальцы, сжимавшие одеяло. Они уже не болели. Тепло наконец-то возымело свое действие.

– Слушайте меня очень внимательно. Ваша жизнь теперь станет легче, но вы не должны привлекать внимание. Будьте покорной, делайте то, что вам велят, никого не оскорбляйте, какие бы фортели ни выкидывали вельможи в Альтен-Вайнберге. Поддерживайте сестру во всем, что бы вы ни думали на самом деле. Ее правление вряд ли войдет в историю, разве что она уступит советникам или окончательно сойдет с ума. Это вполне возможно.

– Грета что-то такое подсыпала в суп, – пробормотала Элспет.

– Вы слушаете меня?

– Слушаю.

– Хорошо. Надеюсь, хоть что-то вы усвоили. Хотя бы то, что от поступков принцессы напрямую зависят жизни других.

Элспет слушала рассказ Ренфрау о судьбе, постигшей ее браунскнехтов и госпожу Хильду Дедал, а из глаз ее катились слезы. Муж потребовал, чтобы Хильда отправилась в монастырь.

– Но как же так – я же не сделала ничего плохого.

– Тогда почему вы здесь?

– Но…

– Признайте, вы же знали, что на вас гневаются в Альтен-Вайнберге. Вы могли бы избежать неприятностей и остаться в Племенце. Тогда ваши люди разделались бы с чудовищем без вас и никто бы не пострадал. Вас осудили бы за обращение к помощи иноземцев, но вы остались бы в Племенце. Но нет – вам непременно нужно было утереть им нос. И в результате вы насмерть перепугали многих могущественных вельмож: они наконец-то увидели, насколько младшая дочь Йоханнеса Черные Сапоги похожа на него.

– Я знаю, Феррис. Я много думала об этом.

– Есть и хорошие новости: замуж вас теперь долго не выдадут. Если это, конечно, хорошие новости.

– Я вообще никогда не выйду замуж.

– Возможно, – улыбнулся Ренфрау. – Но это одна из причин немилости – ваши похождения отпугнули от вас женихов. А ведь каждый чалдарянский двор вами интересовался, портрет ваш перевозили из столицы в столицу, сердца юношей при виде него бились быстрее. И потом вдруг оказывается, что вы целый месяц шатались по полям и лесам в сопровождении простой солдатни.

Элспет вздохнула и еще плотнее завернулась в одеяла. Тон Ренфрау становился все более требовательным, а она еще недостаточно оправилась, чтобы выдерживать подобные нотации.

– Правда, без смешного тоже не обошлось, – чуть смягчился Феррис. – Кое-кто от вас не отвернулся. Джейм Касторигский собственной персоной прибыл в Альтен-Вайнберг, чтобы познакомиться с вами. На Касторигу наседает Навая, и ему позарез нужны союзники. Когда Джейм явился представляться императрице, Катрин влюбилась в него с первого взгляда. Несмотря на разницу в возрасте.

У Элспет наконец-то чуть прояснилось в голове.

– А он и не прочь сделаться принцем-консортом при императрице Граальской Империи.

– Особенно, если она родит ему парочку наследников.

– Когда свадьба?

– Весной. Как это ни смешно, когда откроется перевал Ремейн.

– Мегеры уже знают об этом? – со вздохом спросила принцесса.

– Им сообщат. Когда они узнают новости, то станут обращаться с вами лучше. А после императорской свадьбы ваше изгнание закончится. Если только вы снова не перепугаете советников.

– И все равно я не понимаю.

– Принцесса, кое-кто сумел возвыситься, втеревшись в доверие к вашей сестре. Среди них много пробротских епископальных чалдарян. И им прекрасно известно, что в империи сильно недолюбливают бротских патриархов. Когда вы решили разобраться с перевалом – одно то даже, что вы нашли способных помочь иноземцев, напомнило им о Йоханнесе. Они испугались, что наследная принцесса может вмешаться в ход истории и перевернуть их мир.

Наконец-то до Элспет начала доходить суть.

– Но меня это все не интересует.

Вдруг она вспомнила о главнокомандующем и тихонько пискнула.

– В чем дело?

– Так, мысль одна пришла. Испугалась немного.

– Понятно. Скажите же, вы услышали меня?

– Да, – снова вздохнула девушка.

– Свадьба Катрин – дело еще не решенное. Идут переговоры. На требования Джейма никто из наших не пойдет.

– Значит, я все еще на крючке?

– Да, пока Катрин не произведет на свет наследника, который проживет достаточно долго и сам обзаведется потомством.

– Боже, помоги мне.

– Я уже говорил: теперь ваша жизнь чуть наладится. А после свадьбы Катрин дела пойдут еще лучше: закончится ваше сельское изгнание. Следите за собой и сможете вернуться в Племенцу уже к следующей зиме. Или хотя бы в Альтен-Вайнберг.

– А мои браунскнехты? – печально спросила Элспет, ее мучил стыд.

– Их не простят. Не оправдали возложенного на них доверия.

Элспет опустила взгляд, чтобы не смотреть Ренфрау в глаза, но в тот момент она твердо решила во что бы то ни стало вызволить Альгреса Дриера и остальных. Они не заслужили подобного наказания всего лишь за то, что поддались угрозам дочери Свирепого Малютки Ганса.

Принцесса даже позволила себе едва заметно усмехнуться. В нынешнем положении она не могла сама себя защитить. Ее единственная надежда – это загадочный Ренфрау, который с разных сторон латает скрипящую по швам империю.

– Когда-нибудь…

– Что?

– Когда-нибудь я узнаю, кто вы такой.

На лице Ренфрау промелькнуло удивление, а потом он улыбнулся:

– Ваш отец как-то сказал то же самое.

– И он узнал?

– Увы, судьба раньше прервала его дни. Тише. Послушайте, я вас предупредил. И не один раз. Мне удалось тут многое поменять, и вы не умрете. Но только если будете думать, прежде чем сказать что-либо или сделать. Если перестанете быть дочерью своего отца.

– Я вас поняла, сударь!

– Надеюсь. Искренне на это надеюсь. Но сомнения не оставляют меня. Голос крови еще даст о себе знать. Утром я уеду. Мне нужно в Брот. Умоляю вас, будьте осторожны.

– Но почему никто?.. Почему вы постоянно повторяете одно и то же?

– На собственном горьком опыте я знаю, как тяжело вбить что-нибудь в твердокаменную Иджеву голову.

– Но я…