Затерявшиеся во времени - Саймон Кларк

«Ровер», весь скрипя от напряжения, все лез вперед и вверх по головам варваров, но затем соскользнул вправо и упал набок.

Оглушенный, повиснув на ремне безопасности, Сэм смотрел налево и вниз. «Водительское» окно машины плотно лежало на груде раздавленных тел.

Сэм почувствовал, как чья-то рука тронула его за плечо. Выживший солдат молча показал ему, что надо вылезать. Сэм кивнул. Отстегнув ремень, он с трудом выбрался из-под согнувшегося в восьмерку руля.

К ветровому стеклу тоже прижалась масса раздавленных тел. Само стекло сейчас имело странный «морозный» узор – результат переплетения множества трещин и трещинок.

Поскольку «ровер» лежал на том боку, на котором находилось водительское кресло, вылезать надо было через пассажирскую дверь.

Невыносимо болело все тело.

Сжав зубы, он пополз по сиденьям. Даже не пытаясь открыть тяжелую пассажирскую дверь, он просунулся через выбитое стекло этой двери.

Громко пролаяла винтовка солдата.

Сэм увидел, что солдат стоит на боковой «пассажирской» стенке «ровера», которая теперь была обращена к небу.

Сэм встал рядом с ним. Ноги были как ватные и дрожали. Вокруг кишмя кишели Синебородые. Судя по всему, они готовились разобрать на части двух выживших людей.

– Сэр! Возьмите это. – Солдат протянул ему револьвер. Второй он оставил себе. Сэм схватил револьвер, взвел курок и прицелился в лицо Синебородому, стоявшему несколько ниже Сэма – на земле. Он как раз намеревался нанести удар мечом по ногам Сэма.

Сэм нажал собачку.

Отдача была сильная.

А Синебородый с кровоточащей дыркой во лбу покатился по земле, широко раскинув руки.

Сэм нашел новую цель. Выстрел. Еще один. Остались три патрона. Когда они кончатся, он умрет.

Наконечник копья пробил ногу солдату выше колена. Зажав рану одной рукой, солдат продолжал стрелять.

И вдруг рев. Рев разгневанного быка.

Оглушенный Сэм поднял глаза. Зрелище было потрясающее. Медленно-медленно, фут за футом, автобус пробивался через живое кольцо варваров.

Ли запустил сирену, и это она издавала такие дикие нутряные звуки.

Секундой позже автобус поравнялся с «ровером». Сэм и солдат, которые стояли на стенке «ровера», оказались на одном уровне с окнами автобуса.

Протянулось множество рук. Сэм различил взволнованные лица Зиты и Джада. Даже Ролли, даже Томас Хатер тянули к нему руки.

Сэм ухватился за них, и его втащили в салон. Он плюхнулся на задницу, и автобус помчался по снегу, разрывая кольцо Синебородых, которое Сэм штурмовал несколько секунд назад.

Он поискал глазами солдата, спасшего ему жизнь.

Тому повезло меньше – топор варвара отсек ему руку.

Другой солдат туго перетягивал ему обрубок, хотя автобус сильно бросало из стороны в сторону на буграх и колдобинах заснеженного поля.

Сэм заметил, что у Джада перевязано колено – вероятно, в него попала стрела. Джад сильно хромал, но вполне удовлетворительно справлялся со своим делом: заряжал гранаты и швырял их в Синебородых.

Лицо Сэма было мокро от пота, но он знаком попросил людей расступиться, чтобы встать.

Автобус шел к амфитеатру.

– Нет! – крикнул Сэм, ухватившись за ствол грузовой полумачты, проходивший через весь автобус, как булавка через грудь бабочки. – Ли! Мы не должны останавливаться на этом! Поворачивай обратно! Мы еще раз врежем им по морде!

Полдень, день Рождества 1865 года

Даже в кровавом мареве битвы есть скрытая красота и гармония.

С высоты пассажирской палубы автобуса Сэм наблюдал и то, и другое. Передвижение сражающихся человеческих масс в некоторой степени напоминает передвижение игроков во время хорошего баскетбольного матча. Или смену приливо-отливных движений. Только что основная битва шла у реки. И вот уже фокусная точка действий медленно сместилась к середине прохода. Группы сражающихся образуют как бы узлы, где борьба людей идет с особой интенсивностью, даже со страстью. Затем эти группы растворяются, куда-то исчезают, перегруппировываются, снова сражаются, чтобы тут же раствориться опять.

Сэм следил за происходящим все время, пока автобус утюжил поле битвы взад и вперед. Беспрерывно гремели артиллерийские орудия. Солдаты палили из винтовок и пистолетов. Летели гранаты.

Взрывы гранат создавали сюрреалистические полотна в оранжевых, желтых и золотистых тонах: как будто пестрые цветы вдруг расцветали над белоснежной пеленой снега. Как огромные розы, они мгновенно распускались и так же мгновенно исчезали в никуда. Повсюду на снегу валялись трупы варваров и защитников Кастертона. Большая часть машин уже превратилась в груды искореженного металла. Некоторые лежали вверх дном, у одной колеса еще продолжали вращаться. Третья горела, черный дым столбом поднимался к небу.

И всюду лужи крови.

В носовой части автобуса Карсвелл, ухватившись рукой за дверную стойку и наклонившись вперед, точно резная деревянная скульптура на форштевне корабля, стрелял из своего автоматического пистолета по варварам. Чудеса – он не получил ни единой царапины. Даже усталость его не брала: он стрелял, перезаряжал и снова стрелял.

Райан Кейт палил из своего дробовика. Он матерился, смеялся и плакал одновременно.

– Вот тебе! – Выстрел. – Валяй получай свое! – Еще выстрел.

Зита и Джад стояли за «ящиком», защищавшим водителя. Там они от лампы зажигали фитили гранат и швыряли их в окна автобуса. Взрывы гранат проделывали дыры в воздухе с божественным звуком – КРАК! Раскаленные осколки оболочек гранат разлетались по радиусам, одни чертили прямые линии на снегу, другие впивались в тела атакующих Синебородых.

Была какая-то почти светящаяся энергия в том, как они, как каждый из защитников автобуса делал свое дело. Если бы автобус был даже уничтожен (думал Сэм), то и после этого духи его защитников продолжали бы заряжать, стрелять, перезаряжать и снова стрелять.

Сэм держался за полумачту. Мимо него летела, стирая мелкие детали, заснеженная поверхность поля. Чья-то рука легла ему на плечо.

– Сэм! -Он повернулся и увидел Ролли. Крутые завитки его волос трепал ветер. Глаза горели. – Сэм Бейкер! Ты видишь, что происходит?

Сэм еще раз окинул взглядом поле битвы, покрытое телами мертвых и умирающих.

Ничего не понимая, он качнул головой:

– Что случилось с Синебородыми? Куда они подевались?

«Ну вот и все», – сказала про себя Никель, когда группа Лиминалов и освобожденных ими пленников подошла к барьеру между Лимбо и 1865 годом. Теперь у них уже не будет времени, чтобы убежать, если они столкнутся с Синебородыми, возвращающимися из своего рейда.