Сводные. Я не отпущу тебя - Катерина Лазарева

Вот только самому с трудом верится в свои слова. Я не собирался переводить всё в секс, но если она подастся… Тут я уже за себя не ручаюсь, потому что возбуждение накрывает неконтролируемой волной. И «набрасываться» я, конечно, буду, пусть и не так, как действительно хочется.

Приближаюсь к лицу и вправду притихшей и едва дышащей Милы, почти соприкасаясь с ней носами. Зачем-то медлю и внимаю этому сбивчивому нерешительному дыханию, а потом всё-таки врываюсь губами в губы. Какие нежные… Тёплые… Напряжённые.

Мила собирает ткань моей футболки, сжимая её в кулак с такой силой, что вот-вот порвёт. С трудом соображаю, это такой протест или наоборот, поощрение. Мне от нехитрого и одностороннего поцелуя крышу сносит так, что и самообладание недалеко потерять. Напористо сминаю мягкие губы со вкусом пресловутых фруктов, бешусь от отсутствия отклика. Вернее, от упорного нежелания Милы его проявлять. Я ведь чувствую, что ей не пофиг. Жар между нами скоро всю квартиру подпалит.

Оттягиваю нижнюю губу сестрёнки своими, слегка прикусываю, ловлю то ли испуганный, то ли растерянный вдох. Тут же скольжу языком внутрь, вырывая из Милы тихое всхлипывание. Её язык упорно убегает от моего, а сама девчонка подо мной ощутимо ёрзает. Вот-вот, и укусит.

Проклятье. Долбанный Лёша чуть не вылизывал ей рот, когда я их застал, а со мной эта девка сплошная невинность. Беспомощно хватает ртом воздух, когда я отрываюсь от её губ, чуть не задыхается, когда спускаюсь грубыми поцелуями ниже.

Тогда целую чуть сдержаннее, но не могу устоять от соблазна лизнуть на пробу такую вкусно пахнующую Милу. Сделав это, аж сжимаю челюсть, чтобы не сорваться — кожа под моими губами горячая и очень нежная, а каким-то молочно цветочным запахом хочется чуть ли не затянуться. Эта девчонка как та самая шоколадка «Милка». Сладенькая, но в меру, приятно так. Плавится во рту и оставляет послевкусие.

Дурацкое сравнение. Я как будто хренов романтик, а ведь не должен смаковать моменты.

Но, увы, башка словно отключается и способна только на сумбурные сомнительные мысли. Я с трудом контролирую себя — такое ощущение, что дорвался. Поднимаю ей футболку, выцеловываю на дрожащем хрупком теле какие-то узоры, ласкаю языком, покусываю, оставляю засосы, пока руки наощупь пытаются освободить девчонку от лифчика. Кто вообще носит лифчик дома, что за фигня?..

Впрочем, она вообще стала куда более закрыто одеваться с тех пор, как я приехал. Тех коротеньких шортиков не видать, а жаль. Хочу снова смотреть на неё в них. А лучше без. Без вообще всего.

В безумстве опускаю руку к резинке её домашних штанов. Глажу большим пальцем выпирающую тазовую косточку, одновременно поцелуем поднимаясь выше, к груди, второй рукой открывая себя больше доступа. Скорее где-то на задворках подсознания улавливаю, что Мила всё это время тоже не бездействует. То ногтями сильно впивается мне в плечи, то оттягивает за волосы в попытке отстранить, то крупно дрожит, то бьётся в моих руках. Мне всё это почти не ощущается, упорство и безумная жажда перекрывают реальность.

Жарко дышу, оставляя на нежной коже ощутимо яркий засос, и начинаю стягивать ей штаны вниз. Мила вздрагивает и что-то быстро говорит слабым охрипшим голосом. Вроде слышу «пожалуйста».

Вскидываю на неё взгляд и замираю. Не знаю, какие там были другие слова, но сразу понимаю, что меня просили, буквально умоляли остановиться.

На лице Милы ни тени наслаждения или желания. Она смотрит на меня с таким ужасом и страхом, что моё возбуждение как отрезает. Только и могу, что растерянно и медленно подниматься с неё. Девчонка при этом моём действии сразу отползает и судорожно пытается поправить одежду. Её грудь тяжело вздымается, волосы в беспорядке, а губы дрожат. Всё это отзывается во мне странным оцепенением. Ощущение как в детстве, когда нечаянно сломал, разбил какую-то важную вазу.

Хотя нет. Оно сейчас даже более стрёмное. Тяжело дышу, а сердце бешено бьётся. Пытаюсь напомнить себе, что ничего такого не произошло. Разве я насильник, если вовремя остановился?

— Я… Я говорила с тобой, как с братом! — выпаливает срывающимся голосом Мила, и я аж вздрагиваю.

Не думал, что она мне вообще что-то скажет. Встаёт вся такая напуганная, пятится к двери, смотрит обвинительно. Явно старается держаться, чтобы не разреветься и меня ещё к совести призвать.

— Я никогда не был и не буду твоим братом, — сам не знаю, почему говорю это настолько жёстко.

Зато до Милы явно доходит. Она смотрит на меня с каким-то странным ошеломлением, будто до этого мы дофига родственниками друг друга чувствовали. А потом девчонка резко дёргается и убегает, хлопая дверью.

*************

Вроде бы это называется «терять нечего». Ну или «я идиот». Неважно. Как ни назови, суть одна — я с пугающим хладнокровием беру телефон и смотрю, что там получилось.

Морщусь от первоначального диалога, удаляю его к чертям. Потом вообще убираю звук, а то палевно — я сам про объятия там заговорил, а Мила в конце ещё и пищала что-то протестное.

Мысль о девчонке вызывает странную смесь неловкости, досады и жара по телу. Организм какого-то хрена опять реагировать начинает, особенно, когда я обрезаю это видео. Кадры мелькают перед глазами, и мы с Милой так офигенно горячо смотримся вместе, что это бьёт одновременно и по башке, и по глазам и по всему сразу. Дышу неожиданно громче и тяжелее. По видео всё охрененно взаимно выглядит, и даже её трепыхания очень даже похожи на проявления страсти. Настолько, что организм тут же верит и недвусмысленно реагирует, а в голове зарождаются картинки того, как это могло быть.

А ведь Милка ещё здесь. Хоть и в комнату к себе удрала. Интересно, что делает? Сразу легла, или тоже думает обо мне?

Ухмыляюсь собственным мыслям. Во-первых, какая нафиг разница, а во-вторых, если Мила и думает обо мне, то только о том, какой же я мудак.

И, наверное, она даже права. Потому ещё толком не придя в себя, я сразу отправляю полученный видос Лёше с припиской: «1:0 в мою пользу. У вас ведь были только поцелуи».

Хмурюсь, разом закинув в рот несколько виноградин. Какая же тупая формулировка. В том числе ещё и тем, что я будто стремлюсь убедиться, что у Лёши с Милкой и вправду далеко не зашло. Хотя почти уверен. Её реакция на мои действия говорит о многом.

Хотя, может, только о том, что я этой девчонке противен.

Кривлюсь. Что за долбанный