Соблазн на всю ночь - Лиз Карлайл

— Думаю, дело было уже передано в Уайтхолл, — сказал Тристан, потирая подбородок. — Можно спросить, чем именно вы занимались в тот час на Стрэнде?

— О, я не делала там ничего особенного. Просто ходила по магазинам, — стала торопливо объяснять леди Федра. — Вы ведь знаете, что это любимое времяпрепровождение всех женщин. У мистера Кембла очень интересный и элегантный магазин, там столько необыкновенных вещей, мне всегда нравилось в него заходить.

— Понятно. — Тристан принял объяснение леди Федры, хотя эта женщина и не производила впечатления любительницы бегать по магазинам. — А этот мистер Кембл? Что он за человек?

— Я не знаю, что о нем сказать. — Леди Федра на мгновение замялась. — Он очень сильный, уверенный в себе человек. У него есть связи. В том числе в министерстве внутренних дел. Полагаю, его друг лорд де Венденхайм в курсе всего происходящего.

Тристан на мгновение задумался. Как его уже успел проинформировать отец, связи мистера Кембла тянулись не только в министерство внутренних дел, но и в те места которые дурно попахивали. Как бы то ни было, но именно к мистеру Кемблу в магазин ввалился человек с ножом между лопатками, и вряд ли это было случайностью. Нет, определенно Горский пытался кого-то найти.

Без сомнения, теперь отец пошлет его к де Венденхейму или вызовет этого дьявола к своей постели для разговора. И Роберт Пиль будет очень недоволен, что Хокстон пытается перехватить у него инициативу и обойти его. Впрочем, министерство внутренних дел и министерство иностранных дел не впервые сталкивались лбами.

Но это не его проблема, сказал себе Тристан. Предлога задержаться еще на какое-то время у него уже не было.

— Хорошо, — сказал он, поднимаясь. — И благодарю вас, леди Федра, за вашу откровенность. Надеюсь, ваша семья с пониманием отнесется к тому, что мне пришлось с вами побеседовать.

Федра тоже поднялась.

— Знаете, мистер Толбот, мне в моем положении позволено уже немногим больше, чем вы изволили подумать. Я сама решаю, с кем мне видеться и разговаривать, — заметила она.

Неожиданно Тристан понял, что он понравился леди Федре, он произвел на нее впечатление. Он знал, что женщины находят его красивым и проникаются к нему доверием. Единственная проблема заключалась в том, что леди Федра, кажется, увидела в нем лишь приятную внешность, а вот что касалось ума — в этом ему было отказано. В нем увидели оболочку без начинки.

Когда они вышли в коридор и леди Федра стала закрывать дверь в комнату, Тристан стоял так близко от нее, что она уловила исходящий от него тонкий аромат дорогого мыла и чего-то еще, пахнущего бергамотом. Ее сердце подпрыгнуло к горлу, на мгновение остановилось.

— Боюсь, какое-то время вам придется пожить с небольшой проплешиной на затылке, мистер Толбот. — Она напряженно улыбнулась. — Мне пришлось выстричь вам несколько прядей.

«Мне пришлось выстричь вам несколько прядей»! Как будто он не заметил этого. С удивлением Тристан обнаружил, что леди Федра могла быть и насмешливой, и язвительной. Та лексика, которую она использовала, занимала тонкую грань между вежливостью и колкостью. Предупредительность на ее лице лишь подчеркивала тонкость ее игры. Тристан посмотрел на нее новыми глазами.

— Что ж, — наконец проговорил он, — осталась одна вещь, которую мне хотелось бы сделать.

— Да? — выдохнула леди Федра. — И что же это?

Тристан держал свою шляпу за спиной.

— Мне бы хотелось правильно отблагодарить вас за, все, что вы для меня сделали, — сказал он. — Или, вернее, неправильно. — Сказав это, Тристан быстро наклонился и накрыл ее рот своими губами.

Это было трудно назвать поцелуем, это было что-то приятное, волнующее и захватывающее. Его губы оказались мягкими, шелковистыми и теплыми, они осторожно опустились на ее губы. Его ресницы вспорхнули совсем близко от ее лица, на мгновение коснувшись ее щеки.

Федра стояла на месте, словно пораженная молнией.

Этот мужчина, у которого были повадки дикого зверя, мог быть таким удивительно нежным…

Потом так же неожиданно это все закончилось. Он отстранился от нее, и на его лице появилась самоуверенная и насмешливая ухмылка. В глазах — озорные огоньки. Ничто, кроме влажно поблескивавших губ, не выдавало того обстоятельства, что он только что поцеловал леди Федру. Казалось, он даже и не прикасался к ней, все происшедшее было какой-то мистификацией, иллюзией. Леди Федра выглядела сейчас как человек, у ног которого только что остановилось цунами.

— Вот так-то, — тихо проговорил он. — Пусть это послужит вам хорошим уроком.

Немного придя в себя, она тихо спросила:

— Уроком?

Тристан многозначительно подмигнул ей.

— Молодая девушка никогда не должна оставаться наедине с отъявленным повесой, — сказал он, — особенно с таким, кто не может похвастаться наличием мозгов. Но вы должны знать, леди Федра, что я очень вам благодарен за все, особенно за восхитительный поцелуй, который вы мне подарили.

Он повернулся и зашагал по коридору, затем прошел в холл. Надевая перчатки, Тристан шагал с таким видом, как будто весь этот огромный роскошный особняк, все слуги в этом доме, да и вообще весь мир вращались вокруг него.

Да, он был прав, и он сказал правду, подумала про себя Федра. Этот человек был всего лишь обаятельным пройдохой, повесой с красивым лицом. Собственно говоря, он был недостоин даже пощечины.

Она подошла к двери, распахнула ее и бросила на Тристана высокомерный взгляд.

— Я бы дала вам пощечину в ваше чертово ухо, сэр, если, бы была уверена, что это принесет вам пользу, — проговорила она низким, звеневшим от напряжения голосом. — А теперь всего хорошего, мистер Толбот.

К ее ужасу, Толбот обернулся и вдруг весело рассмеялся.

— Леди Федра! — воскликнул он. — Что за язык!

После этого он бросился вниз по лестнице. Что-то насвистывая, Тристан бежал так быстро, перепрыгивая со ступеньки на ступеньку, что, наблюдая за ним со стороны, нельзя было и предположить, что несколько минут назад ему зашили глубокую рану на голове.

Но, достигнув нижней ступеньки, Тристан вдруг остановился, как будто в чем-то засомневавшись. Продолжая держаться рукой за перила, он обернулся и посмотрел на Федру. В его лице появилось что-то мрачное, на нем проступили какие-то неясные эмоции.

— Только один вопрос, леди Федра. Можно?

— А разве у меня есть выбор?

Глаза Тристана поймали ее взгляд, сделавшийся мгновенно тяжелым, темным и непроницаемым.

— Тот умерший мужчина… — тихо проговорил он. — Вы назвали его Горским.

Невидимые чаши весов опасно сменили свое положение. Федра почувствовала, что ее сердце остановилось.

— Да? Неужели я назвала его имя? — резко спросила она. — Но разве его не так зовут?