Вещий князь. Книга 2. Первый поход - Андрей Посняков

— Не богов, чучело, — презрительно скривился Ирландец. — Благодарить надо кормчего. Ну и того дурня, что ему помогал — или мешал, не знаю, — рулить вон тем здоровым веслищем.

— Что это за земля? — оправившись от шока, деловито осведомился ромей. — Кажется, не совсем похоже на Эссекс.

— Ты прав, Михаил, — согласно кивнул фриз. — Нас отнесло к северу. Это Мерсия.

— Мерсия?! — Ромей в ужасе закатил глаза. — Но здесь же…

— Не кричи так, — обеспокоенно закрутил головой Адальстан. — Распугаешь команду. Ты хотел сказать, здесь же даны? Да, именно так. Но, хоть убей, не пойму, чем они отличаются от нашего покровителя Рюрика Ютландца? Вообще же, ты прав, — внезапно посерьезнел он. — И хорошо б нам отсюда выбраться поскорее. Но пока не утихнет шторм…

— Похоже, нам уже ничего не поможет, кроме молитвы, — вдруг перебил его Михаил, кивая на середину реки. — Драккары данов!

Они, конечно, предпочли сдаться. Ну что такое потрепанный штормом кнорр с командой из двадцати человек и тремя пассажирами против трех боевых кораблей с тремя сотнями хорошо вооруженных профессиональных воинов? Адальстан даже и рыпаться не пытался. Улыбнулся да приветственно помахал рукою. Ну, даны. Ну, ограбят. Первый раз, что ли?

— Двенадцатую часть можешь оставить себе, — после того, как кнорр был обобран буквально до нитки, милостиво разрешил предводитель данов — высокий черноусый викинг с такими белыми волосами, каких не было, пожалуй, и у Фриддлейва Красавчика. Адальстан бросился к нему со словами благодарности. Не столько за возвращенную часть товара, сколько за то, что не убили и не взяли в рабство, а ведь вполне могли бы. — Не благодари, не надо, — скривился датский хевдинг. — Мы же не разбойники, мы честные викинги. Понимать надо!

— Да уж, честные, — пробурчал себе под нос Ирландец. — Таких разбойников еще поискать — наищешься.

Обобрали всех качественно — какие там, к троллям лесным, сокровища в поясах — их выпотрошили в первую очередь, — спокойно, профессионально, с полным знанием предмета. Ирландец бы, конечно, возмутился, но счел более благоразумным промолчать. Что же касается Трэля — так у него и брать было нечего, монеты он уже давно отдал кормчему.

— Хорошо некоторым, — глядя на него, кривился Конхобар. — Гол, как рыбина. Умеют же люди устраиваться! Интересно, а где наш рыжий? — внезапно забеспокоился он. — Ты, случайно, не видал его?

Трэль пожал плечами. Делать ему больше нечего, как только следить за всякими рыжими.

— Может, его волной смыло? — с затаенной надеждой расспрашивал всех Ирландец. — Или даны по башке стукнули?

Поискали. Не было нигде на кнорре рыжего Вазга. Не было, естественно, и камня, про который пока знал только прощелыга Конхобар. И, зная о том, хмурился. Еще бы… С таким камнем может друид делов наделать. И еще вопрос, будет ли он лояльно относиться к нему, Конхобару. Всенепременно захочет наказать. Ух, сволочина!

— Эй, Адальстан, чего там вопит этот датский ярл?

— Предлагает пойти в деревню и выпить!

— Да ну?

— Говорит, у них там сегодня какой-то праздник.

— Так тогда идем?

— Всенепременно!

Эх, знать бы, куда подевался рыжий!

А рыжий в это время спокойно сидел в камышах, любуясь суматохой на кнорре, презрительно ухмылялся и думал. Камень теперь был при нем. Осталось добраться с ним до Ирландии, до священного холма Тары, а уж там… Да, и теперь вполне свободно можно избавиться от надоевшего детского тела! С камнем это проще простого. Вот только кого выбрать? Местный крестьянин? Нет, он, кроме проблем своей деревни, ничего не знает и знать не хочет. Тем более куда-то там путешествовать — уж слишком крестьянину это затруднительно. Да и подозрительно тоже. Тогда — викинг? Вон тот, беловолосый хевдинг. Нет, тоже опасно. Столько людей будет вокруг… конечно, с камнем пройдет и это… но к чему лишний раз рисковать, хватит уже, отрисковался. Вспомнив шторм, рыжий Форгайл-Вазг передернул плечами. Хорошо бы попался какой-нибудь средней руки купец… или странник. Да, да, именно странник. Вон, слышно, как бьют колокола. Монастырь поклонников распятого бога? Скорее всего. А где монастырь, там и паломники. В конце концов, можно и в нынешнем своем виде раздобыть рясу… да уж больно несолидно это рыжее тело. Не вызывает оно никакого трепета, никакого желания склониться в угодливом низком поклоне, вообще, если и вызывает какое-то желание — так это влепить хорошую затрещину или оттаскать за ухо. Нет, надо искать новое тело.

Осторожно выбравшись из камышей, рыжий пацан, не привлекая особого внимания местных жителей, быстро направился к монастырю. Путь его пересекала дорога, и рыжий, не дойдя до деревни, свернул на нее, машинально отметив, что здесь совсем недавно была хорошая сеча — вдоль дороги и рядом, в лугах, валялись уже освобожденные от доспехов и оружия трупы. Некоторые из них казались знакомыми. Пройдя по дороге мили две, рыжий нашел то, что искал. У копны свежего сена, в тенечке, сидели, развернув между собою тряпицу с нехитрой трапезой, два монаха. Пожилой — невысокого роста, полненький, с толстым добродушным лицом и лысиной, обрамленной венчиком седых волос, и молодой парень — тощий и длинный, с вытянутым, каким-то лошадиным, лицом. Стараясь не шуметь, рыжий обошел копну сзади и достал из-за пазухи камень…

В психиатрической клинике доктора Нортигейма, что близ норвежского города Тронхейма, дернулась закатанная в смирительную рубашку девица. В темно-синих глазах ее вспыхнули, подобно газовой сварке, фиолетовые искры. Двое санитаров — волонтеров из гражданской службы, — разговаривая, прошли мимо палаты, в которой находилась девушка. Один — молодой вислогубый парень, стриженный под ноль, с серьгой в левом ухе — глянул в решетчатое оконце двери.

— Задергалась что-то наша Магн, видно, не очень-то помогают уколы, — догнав напарника, быстро сказал он. — А красивая ведь девка, жаль — сумасшедшая. Я б такой…

— Говорят, она пела в какой-то группе, — обернулся другой санитар — более старший, обросший бородой и волосами так, словно вернулись вдруг веселые времена хиппи. — Я, правда, не слышал… Но говорят, неплохо пела. Да ну ее, Свен, пошли-ка лучше выпьем пивка.

— Ты же знаешь, я не пью, — покачал головой Свен.

— Как хочешь, — пожал плечами «хиппи». — Тогда я один. Посмотришь там все?

— Само собой, можешь не беспокоиться.

Заверив напарника в лучших намерениях, вислогубый Свен быстро обошел коридор и вновь очутился у запертой палаты Магн.

Его коллега «хиппи» достал из холодильника несколько банок пива и, блаженно вытянув ноги, растянулся перед телевизором в пустом полутемном холле. Начиналась его любимая музыкальная передача. С легким уклоном в ретро. В ревущие семидесятые.

Свен хорошо изучил привычки напарника. Знал — от пива и ящика его сейчас не оторвешь, даже если очень захочешь.

А несчастная девушка, сумасшедшая Магн, жрица Магн дуль Бресал, чувствовала волшебное излучение камня. Его все-таки взяли человечьи руки. Там, в далеком прошлом и ее настоящем. Магн не знала, кто отыскал камень, только чувствовала какое-то зло. И еще знала четко — нужно немедленно вернуться обратно. Иначе… этот сверкающий кристалл, волшебный Лиа Фаль, символ Ирландии, будет служить злу. Такого не должно было случиться. В общем-то, Магн давно ожидала чего-то подобного и готовилась — вскрыла в коридоре электрический щит — для проникновения обратно в прошлое: кроме внутренней энергии ей нужна была и внешняя. А розеток в палатах не полагалось. Там, у щита, ее и застукали санитары — закатали в смирительную рубашку, и если б не сосед — сумасшедший электрик, бывший в клинике на хорошем счету, — полетела б к чертям вся затея. Тот вечерком просунул-таки провода в палату Магн. Вон они висят, с аккуратно срезанной на концах изоляцией, прямо над койкой, покачиваются, словно жало змеи. Девушка попыталась подняться — куда там, — а ведь рядом, ведь всего-то чуть-чуть… Может быть, ударить ногами в стенку? Да, от сотрясения, возможно, они и свалятся… а может, и не свалятся. Но санитары сюда прибегут — вмиг. Значит…