Кто нашел, берет себе - Стивен Кинг

«Бискейн» надо было поставить в гараж, где его никто не увидит. Черт, машины вообще следует избавиться, но с этим придется подождать. Сначала Полина Маллер. Большинство людей на Сикоморовой улице настолько привязаны к телевизорам, что, если бы в прайм-тайм перед чьим-то домом появилось НЛО, они и его бы не заметили, но только не миссис Маллер. Ближайшая соседка Беллами превратила подглядывание в настоящее искусство.

- Ой, вы только посмотрите! - Воскликнула она, приоткрыв двери … Как будто не наблюдала за ним через окно кухни, когда он парковался. - Морри Беллами! Во всей своей красе!

Моррис выдавил из себя что-то вроде мягкой улыбки.

- Привет, миссис Маллер.

Она обняла его. Подобное приветствие было лишним, но он покорно обнял ее в ответ. Затем она повернула голову, всколыхнув складки кожи под Подбитый-Ридди, и закричала:

- Берти! Берти! Это Морри Беллами!

Из гостиной донеслось бормотание, отдаленно напоминавшее слово привет.

- Заходи, Морри! Заходи! Я поставлю кофе. Знаешь, что у меня есть? - Она жутко кокетливо повела неприродно черными бровями. - Торт от Сары Ли!

- Звучит привлекательно, но я только что вернулся из Боссто. Ехал без остановок и крайне устал. Просто не хотел, чтобы вы, увидев в соседнем доме свет, вызывали полицию.

Она выжала обезьяний визг, который, вероятно, обозначал смех.

- Какой ты заботливый! Но ты всегда таким был. Как мать, Морри?

- Хорошо.

Он понятия не имел, как мать. После того как он в семнадцать лет вышел из колонии, а в двадцать не смог вступить в Городской колледж, отношения между Моррисом и Анитой Беллами свелись к одиночным разговоров по телефона. Разговоры эти были холодными, но вежливыми. После последней споры той ночи, когда его арестовали за незаконное проникновение и другие приятности, они почти перестали думать друг о друге.

- Возмужал, - сказала миссис Маллер. - Девушкам, наверное, нравишься. А какой худенький был!

- Когда работаешь на стройке …

- На строительстве! Ты! Святый Боже! Берти! Моррис работает на строительстве!

В гостиной снова послышалось бормотание.

- Но потом работы не стало, и я вернулся сюда. Мать говорила, что я могу жить в доме, если она не найдет постояльцев. Но я, наверное, ненадолго.

Он даже не представлял, насколько был прав.

- Пойдем в гостиную, Морри, поздороваешься с Бертом.

- Лучше в другой раз. - Чтобы опередить дальнейшие уговоры, он крикнул: - Эй, Берт!

Новое бормотание на фоне неистового взрыва смеха из сериала «С возвращением, Коттер».

- Ну, тогда завтра, - сказала миссис Маллер, снова задвигав бровями. Она словно копировала Граучо Маркса. - Спрячу пока тортик. Могу даже взбить сливки.

- Отлично, - кивнул Моррис. Вряд ли до завтра миссис Маллер умрет от сердечного приступа, но все может произойти. Как сказал другой великий поэт, надежда цветет в человеческой душе вечно.

Ключи от дома и гаража находились там, где и всегда, висели справа от крыльца. Моррис загнал «Бискейн» в гараж и поставил ящик старика на бетон. Ему даже хотелось взяться за четвертый роман о Джимми Голде, но записные книжки были свалены скопом, и к тому же у него, видимо, глаза вылезут, прежде чем прочитает хоть одну страницу с мелким почерком Ротстайна.

Завтра, пообещал он себе. После того как поговорю с Энди и пойму, как он будет с этим разбираться, расписания их по порядку и начну читать.

Он сунул сундук под старый родительский рабочий стол и накрыл листом пластика, который нашел в углу, после чего зашел в дом и осмотрел родные пенаты. Здесь мало что изменилось, что было довольно противно. В холодильнику не было ничего, кроме банки консервированных пикулей и пачки пищевой соды, но в морозилке нашлось несколько упаковок полуфабрикатов «Хангри мен». Одну упаковку он поставил в микроволновую печь, повернул ручку на 350 и поднялся наверх к своей старой спальне.

«Мне повезло, - подумал он. - Добился. У меня на руках неопубликованные рукописи Джона Ротстайна восемнадцати лет работы ».

Он очень устал, чтобы чувствовать радость или даже удовольствие. Он почти заснул, принимая душ, а потом еще во время поедания жуткого на вид мясного рулета с картофелем быстрого приготовления. То же он сумел доесть, после чего с трудом снова поднялся наверх. Заснул через сорок секунд после того, как его голова коснулась подушки, и проснулся на следующее утро в девять двадцать.

После хорошего отдыха, лежа на детской кровати, которую прочертил луч солнечного света, Моррис наконец почувствовал радость, и ему очень хотелось поделиться ею. А это означало встречу с Энди Халлидеем.

Он нашел в шкафу штаны цвета хаки и симпатичную полосатую рубашку, смазал волосы гелем и гладко причесал их назад, затем заглянул в гараж проверить, все ли в порядке. Кивнув, как ему казалось, приветливо миссис Рислер (которая снова наблюдала за ним сквозь занавески), он вышел на улицу и направился к автобусной остановке. В центр города он прибыл почти в десять, прошел один квартал и заглянул на Эллис-авеню, где на тротуаре под розовыми зонтиками стояли столики кафе «Счастливая чашка». Конечно, Энди был там, пил кофе во время перерыва. К тому же он сидел спиной, и Моррис смог подойти к нему незаметно.

- Гав! - Рявкнул он, хватая Энди за плечо старой вельветовой куртки.

Его старый друг - его единственный друг в этом глупом насмешки над городом - подскочил и развернулся. Кофе перевернулась и разлилась на стол. Моррис отступил на шаг. Он хотел напугать Энди, но не настолько.

- Слушай, о …

- Что ты сделал? - Спросил Энди низким, торопливым шепотом. Глаза его сверкали за стеклами очков в черепаховой оправе, которые Моррис всегда считал признаком показной манерности. - Что ты сделал?

Моррис ожидал совсем другого приветствия. Он присел.

- То, о чем мы говорили. - Он пристально вгляделся в лицо Энди и не увидел веселого, немного пренебрежительного интеллектуала, которого представлял из себя его друг. Энди казался испуганным. Чего он боялся? Морриса? Возможно. Себя? Почти наверняка.

- Я не с то …

Моррис принес с собой пакет с коричневой бумаги, который взял на кухне. Из него он получил один из записных книжек Ротстайна и осторожно, чтобы не затронуть лужицы кофе, положил его на столик.

- Образец. Один из целой кучи. Их меньше полутора сотни. Я еще не успел перечислить, но это настоящий джек-пот.

- Убери! - Снова зашипел Энди, как персонаж плохого шпионского кино. Его глаза бегали из стороны в сторону, но все время возвращались к записной книжке.

- Идиот, убийство Ротстайна на первой полосе «Нью-Йорк Таймс», все каналы только о нем и твердят.

Это известие потрясло Морри. Тело писателя должны найти еще только через три дня, а то и через шесть. Поведение Энди было еще более странным. Он напоминал затравленную крысу.