Вернуть Веру - Юлия Резник

Ладно. Проехали. Не то вконец настроение испортится...

- Меня пригласили работать в его шоу, - заметила я, вставая. После массажа во всем теле ощущалась небывалая легкость. И, может быть, на фоне ее камень, который я носила за пазухой все это время, стал казаться мне совсем неподъемным…

- Ты серьезно? И что?

- Согласилась. От таких предложений не отказываются.

- Дел-а-а. И что? Вы уже виделись?

- Да там такая история – закачаешься. Все началось в последний день съемок новогоднего шоу.

Стелла вытащила из кармана телефон, сверилась с часами и пробормотала:

- У меня есть еще сорок минут до того, как садик закроется. Быстро рассказывай, что там произошло, не то я умру от любопытства…

Я и рассказала. Стелла поцокала языком, сокрушенно покачала головой и изъявила желание поучаствовать в судьбе нашего подкидыша в финансовом плане. Я в свою очередь клятвенно пообещала не забыть сбросить ей реквизиты, когда те у меня появятся. Этот вопрос тоже лег на мои плечи…

В общем, посиделки с подругой прошли для меня не напрасно. И деньжат ненароком выклянчила, и о фиаско с Олегом забыла. Если бы еще не этот разговор о Гуляеве – было бы вообще прекрасно.

Я достала телефон, чтобы вызвать такси, проверила входящие. Вавилов так и не объявлялся, и бог его знает, почему я выдохнула с облегчением. Вот и пойми нас, женщин! Пока ждала машину, поболтала с Настькой. Убедилась, что та благополучно добралась к папеньке, и успокоилась. Домой, на удивление, домчали быстро. Не иначе, как чудом. Я немного поработала со сценарием, сделала себе пометки, кого следует обзвонить, что закупить и так далее… Наметила план своих действий на следующую программу и так погрузилась в работу, что не заметила, как за окном стемнело. Я зевнула. Растерла переносицу и, налив себе бокал вина, устроилась перед телевизором. Трезвой я бы это вряд ли могла сделать. Набрала в поисковике Ютьюба «Гуляй-шоу». Всплывающими подсказками на экране высветились заставки сразу нескольких, наверное, самых рейтинговых передач. Осушив половину бокала в два жадных глотка, я, не чувствуя ни потрясающего букета, ни вкуса, вытерла тыльной стороной ладони губы и решительно нажала на кнопку «энтер». А уже через пять минут поняла, что одним бокалом тут явно не обойдется.

Гулев… черт его дери, был великолепен. Он так органично смотрелся в кадре, так естественно себя вел как со звездами планетарных масштабов, так и с обычными малышами из этой детской рубрики… название которой я так и не запомнила… Стас мог одним взглядом, одним движением брови заставить народ смеяться, усиливая комичность ситуации стократ. Это была какая-то особенная магия. Дар… Его чувство юмора, его мгновенные реакции, его умение вставить свои пять копеек в самую, казалось бы, занудную или высокопарную речь приглашенного гостя, заставляя смеяться и его самого, и зрителя.

Второй бокал ушел, как в сухую землю. Я раздраженно щелкнула пультом, вырубая телевизор. Но в тишине стало только хуже. И я включила музыку. Вылила остатки вина в бокал, да только не успела выпить.

- Мама! Ты дома?

Как воришка, застуканный на горячем, я спрятала пустую бутылку за шторку и, прихрамывая, двинулась на звук дочкиного голоса. И вот тут меня ждал сюрприз. Какого-то черта за спиной Настьки стоял Гуляев. Ну, или кто-то, очень похожий на него…

Увидев меня, Ника запнулась. Мне даже показалось в какой-то момент, что она не устоит вовсе, ведь что-то там было с ее ногой, отчего она заметно прихрамывала утром… Но когда я, отставив с дороги Настьку, шагнул вперед, чтобы не дать ей упасть, Ника ухватилась за косяк и отшатнулась в сторону. И это была ведь необдуманная реакция. Шарахнуться от меня… Но о-о-чень говорящая. Вот прямо очень…

- Ой, мамочка, а ты почему дома?! Я ведь тебя не ждала! А тут смотрю, свет горит. Думаю, мало ли… Вдруг грабители какие? Или… - Настька закрыла ладонью рот и медленно осела на обитую велюром банкетку. - Или вы здесь с Олегом? Тогда мы, это… того… пойдем. Вот же я лоша-а-ара.

- Я тебе пойду! – встрепенулась Ника. – Олега на работу вызвали.

И вроде она дочке докладывала о своих делах, а взгляд все равно сползал в мою сторону. С какого только перепуга. Она ж не Настька, которая в силу ветра в голове думает, будто связь её матери с другим мужиком сможет меня задеть. Потому как не может. Тогда не могла, а уж сейчас подавно. Или…

- Лучше скажи, почему ты не с отцом… И что здесь делает… Кхм… Эээ… -  Вот, я как раз об этом! Она даже слов подобрать не может, чтобы меня идентифицировать. – Стас.

Ну, спасибо. По имени назвала. Хотя, готов поклясться, про себя она меня не иначе как мудаком зовет. Если вообще вспоминает.

Настька склонилась к ногам и, оттягивая неизбежное, принялась развязывать шнурки на кедах. Не знала девица, как поведать матери о своих приключениях. То ли стыдилась… То ли не хотела отца подставлять. Каким бы уродом тот ни был.

- Настя! Я слушаю… - чуть сощурилась Ника.

- Ну, что ты меня у порога пытаешь? – взбрыкнула та, так и не расшнуровав кед, стащила их, наступая на задники. Размашистым шагом пересекла холл, а у входа в коридор оглянулась. В ее бездонных маминых глазах застыла невысказанная просьба. «Хелп и сос», блин, что называется.

- Иди к себе. Я сам все матери объясню.

Настька пробурчала что-то невнятное и, с облегчением выдохнув, трусцой поскакала вглубь квартиры.

- Какого черта? – ошалела Ника.

- Слушай, есть что-нибудь пожрать? Я за Настькой сорвался, не успел поужинать, – огорошил я Нику, стараясь на нее не смотреть. Рассчитывая на то, что моя бесцеремонность заставит её переключиться с главного и хоть немного остыть. Не вышло. Нет, с главного она, конечно, переключилась, а вот с «остыть» было как-то сложнее… Глядя на меня, казалось, у нее вот-вот пар из ушей повалит.

- Ты серьезно думаешь, что я стану тебя кормить?

- Ну, ты же хочешь узнать, что случилось. Нет ужина – нет информации.

Ох, как она на меня посмотрела! Будто я только что одержал победу в ее личном хит-параде ненависти. Ну, и нахрена я это все затеял, спрашивается? Девчонку домой доставил? Доставил. Вот и надо было валить, сдав ее с рук на руки матери, а не, как теперь, на серьезных щах требовать свой ужин, который наверняка застрянет прямо в глотке, если, конечно, случится чудо, и кто-то в принципе меня покормит. К тому же я ведь понимал, что она не воспримет мои слова всерьез, приняв их за издевку.

- Ладно. Пойдем. Только еда у меня вчерашняя.

- А я не гурман, Ника.

- Вера.

Я промолчал. Потому что глупым было это все. И споры вокруг имени, и наши посиделки в кухне, такой знакомой… Ника как раз взялась обустраивать дом, когда мы поженились. Помню, как она прибегала ко мне советоваться по поводу цвета стен или фасадов кухонных шкафчиков. Она же не знала, что мне похрен на это все было. Как и на нее… Я в тех стенах задыхался. Они меня к земле придавливали. Так с хрена ли меня должно было волновать, какого цвета эти самые стены?