«Святые» реликвии: миф и действительность - Сергей Александрович Арутюнов

художника. Что же касается того, можно или нет считать отпечатавшегося человека Иисусом, это уже вопрос не науки, а веры, выходящий за рамки решаемой средствами науки проблемы подлинности плащаницы.

Историк и журналист А. Дубровский в упоминавшейся выше подборке писем читателей по вопросу о плащанице, опубликованной в журнале «Наука и религия», отметил, что в последние годы об исследованиях по туринской плащанице «информационные банки молчат». Мы можем подтвердить, что сделанный нами запрос в информационные банки США о состоянии проблемы на 1 марта 1985 г. не дал ничего нового по сравнению с данными, обобщенными в наиболее полной сводке материалов по результатам исследования плащаницы — статье профессора Гонконгского университета У. Мичема, опубликованной в журнале «Каррент антрополоджи» (1983, № 3). Обсуждение проблемы плащаницы в среде ученых, по-видимому, временно прекратилось, и это вполне понятно: все, что можно было извлечь из данных СТУРП, уже извлечено, а новых исследований не проводилось. Для дальнейшего прояснения исторических загадок, заданных туринской плащаницей, нужны новые конкретные исследования новыми методами. О них, как сказано выше, мы узнаем в лучшем случае весной 1988 г.

Останки ушедших в нирвану

Август 1877 года. Остров Цейлон (Шри-Ланка). Город Канди, когда-то столица довольно влиятельного Кандийского царства, а в конце XIX в. небольшой городок в горной части острова, — резиденция чиновника английской колониальной администрации. Идет пятая и последняя ночь Канди эсала перахяры, иначе говоря — сингальского[13] праздника, совершаемого в честь Зуба Будды в месяце эсала (июль-август) в городе Канди. В толпе зрителей, нетерпеливо ждущей появления праздничной процессии, находится русский востоковед Иван Павлович Минаев. Впоследствии он опубликует дневник своего путешествия по Индии и Шри-Ланке, и мы прочтем в нем описание того, что он увидел в эту ночь[14].

Где-то после девяти часов вечера, когда уже совсем стемнело, послышались резкие звуки, постепенно становившиеся все громче. Наконец появилась процессия: первыми шли факельщики, за ними — музыканты с флейтами и барабанами. Далее в строгом порядке двигались служители храма Зуба, одетые в очень живописные костюмы: особенно красиво смотрелись их шляпы, похожие на треуголки, украшенные золотым шитьем. За служителями храма важно шествовали два небольших слона, на каждом из которых сидели по три человека с цветами. Кругом теснились люди с барабанами, флейтами и т. д. За двумя слонами двигались еще три. Шедший посередине громадный слон вез в золотой клетке реликвию из храма Зуба. За слонами двигалась толпа плясунов и музыкантов. Плясуны прыгали, приседали, выбивали ногами дробь, кружились, поднимались, заламывали руки. Среди них были даже два человека на ходулях. За ними спокойно и величественно шествовал главный служитель храма святого Зуба. Вокруг него несли опахала, веера и знамена.

Вслед за этой процессией шли четыре других — по одной от каждого из четырех храмов, которые наряду с храмом Зуба принимали участие в празднике. В каждой были факельщики, плясуны, музыканты, жрецы. В каждой был слон, который нес святыни данного храма. Каждая являла собой фантастическое и феерическое зрелище одновременно: тропическая ночь, роскошная растительность, уйма горящих факелов, оглушающая лавина звуков, ибо каждый музыкант играет что-то свое, торжественно шествующие со своей ношей слоны и тысячи зрителей, которые не только стоят, но и сидят на стульях вдоль дороги, среди них даже знатные дамы в цветах и кружевах.

Это было первое в русской литературе и в течение многих десятков лет оставшееся единственным у нас описание торжественной церемонии в честь Зуба Будды — самой популярной реликвии буддийского мира.

Как гласит буддийская традиция, тело Будды было кремировано в местечке Кушинагара в Индии, а его зуб был выхвачен из огня одним из его учеников. С тех пор в течение восьми веков он хранился в Индии и лишь в IV в. н. э. был привезен на Шри-Ланку. Считается, что это произошло в 361 г. в период правления царя Шри Мегхаванна. Привезли его весьма романтическим образом принц Данта и принцесса Хемалатха, спрятав в локонах принцессы. Они бежали из царства Калинга, где хранился Зуб и где в связи с начавшейся войной ему грозила опасность стать добычей врага. Зуб считался столь важной реликвией, что царь Шри Мегхаванна почтил его появление на Шри-Ланке торжественным праздником и символически передал Зубу всю полноту власти над своим государством, а в своей царской резиденции в Анурадхапуре построил для него специальный павильон, получивший название Дхамма Чакка, что в переводе с палийского языка означает «Колесо Закона», и учредил в его честь большой ежегодный праздник.

Китайские монахи Фа Сянь (V в.) и Сюань Цзан (VII в.) оставили человечеству самые ранние описания этого праздника, который они наблюдали во время своих путешествий по странам Востока. Их заметки, по сути, не очень отличаются от того, что наблюдали путешественники и исследователи в XIX и XX вв.: те же процессии со слонами, факелами, музыкантами и танцорами. Пожалуй, можно отметить два момента, которые исчезли в ходе веков. Первый — размещение вдоль дороги, по которой будет идти праздничная процессия, тех 550 «телесных форм» в виде животных и людей, обличья которых, согласно буддийской традиции, принимал в своих предыдущих жизнях и перерождениях Будда (царь, ученик брахмана, торговец, царь обезьян, конь, олень, голубь и т. д.). Все они были великолепно выполнены и смотрелись как живые. Второй, очень важной деталью праздника было выставление Зуба на всенародное обозрение. Царь в присутствии представителей самых знатных аристократических семей государства распечатывал футляр, в котором хранилась реликвия, вынимал ее и показывал всем окружающим. В этот момент ей воздавались всякие почести, курили благовония и т. д., после чего царь опять помещал Зуб в футляр, запечатывал его тремя печатями, в том числе царской печатью. Затем все опять торжественно возвращалось в храм, где и хранилось до следующего праздника.

Присутствие царя на всех праздничных мероприятиях считалось не просто обязательным — без него они не могли состояться. Дело в том, что со времени появления Зуба на Шри-Ланке он почитался не просто как реликвия великого учителя Гаутамы по прозвищу Шакьямуни («аскет из рода Шакья»), ставшего при жизни Буддой («просветленным») и проповедовавшего на рубеже VI–V вв. до н. э. свое учение. Зуб Будды превратился на Шри-Ланке в одну из регалий сингальских царей и почитался вдвойне — и как реликвия Будды, и как регалия, владение которой давало право на занятие царского престола.

Однако не все в истории этой реликвии ясно. Есть данные, позволяющие усомниться в подлинности Зуба, точнее, в том, является ли ныне хранимая в Канди реликвия тем самым зубом, который был привезен на Шри-Ланку