Искушение астрологией, или Предсказание как искусство - Дэвид Берлински

Свойства, выступающие из потока прилагательных и причастий Птолемея, дают возможность представить вполне понятные личности, людей с определенными характерами. Но закон природы, связывающий небеса и судьбу человека, Птолемей так и не изложил.

На протяжении многих веков Александрийская библиотека служила символом учености. Это величайшее в античном мире собрание манускриптов неоднократно разрушалось и почти столько же раз восстанавливалось. В ходе своей военной кампании Юлий Цезарь, по слухам, поджег причалы, на складах которых находилось сорок тысяч книг. Конечно, узнав о том, что среди уничтоженных огнем томов были бесчисленные экземпляры его собственных «Галльских войн», он закипел от ярости, однако сделал то, что делали все цезари, — зашагал прочь, прекрасный в своем гневе. Упорные александрийцы потушили пожар, восстановили причалы, снова заполнили библиотечные полки и вернулись к привычной жизни. Именно в этой библиотеке в первой половине II века до н. э. и собрались семьдесят два ученых раввина. «Шведский стол» тогда быстро опустошили, и, как и боялись знатоки, рулеты были уничтожены первыми. Наесться досыта не удалось, но и голодных не осталось.

В VI веке н. э. Александрийская библиотека была окончательно разрушена. Восстанавливать ее уже не стали. Великолепное собрание свитков исчезло навсегда. Бесценные свитки сгорели, были потеряны или проданы, среди них — и трактат Аристотеля; очень вероятно, что его использовали для записей, а может, в него даже кто-то сморкался.

Великой библиотеки не стало, но она навсегда осталась в памяти людей подобно знаменитому маяку у Александрийской гавани, одному из чудес света, который продолжает светить, несмотря на то что светильники его потухли много веков назад.

Глава 4 Рак Уроки латыни

Август был первым римским императором. Жестокие гражданские войны поставили Римскую республику на колени. Август положил этим войнам конец. Пройдет почти пятьсот лет, прежде чем последний римский император будет предан забвению.

Воцарение Августа стало возможным благодаря предсказанию астролога, составленному по дате рождения императора (Август родился в 63 году до н. э.). Римский писатель Светоний так рассказывает эту историю в своей развеселой, но весьма кровавой книге «Жизнь двенадцати цезарей» [64]:

Но Феоген был, конечно, не первым астрологом, рассуждавшим о римской политике. О таких астрологах говорил и Цицерон. В одной из своих чрезвычайно скучных речей [65], обращенных к сенату, давно привыкшему лицезреть, как великий оратор попеременно то возбуждается, то успокаивается, он заметил с некоторой резкостью, что астрологи нередко предрекали политикам, которым вскоре предстояло принять смерть от чьей-то руки, долгую жизнь и безоблачную старость. Неточность их прогнозов Цицерон воспринимал как обвинительное заключение их ремеслу.

Но какими бы ни были пророчества других астрологов, Феоген в данном случае оказался прав. Август пришел к власти, как и предсказывалось, и правил Римской империей более пятидесяти лет.

Однако вера императора в судьбу имела свои пределы. Ближе к старости Августа стало раздражать, а потом и пугать то, что астрологи заняты прогнозированием длины его жизни. Подобные вычисления оскорбляли его величие. Да и последствия имели плохие. Кто знает, на какие глупости может толкнуть людей осознание того, что дни императора сочтены? В те времена, когда он с судьбой был на «ты», Август относился к астрологам с большим уважением. Теперь же решил: что бы ни уготовила ему судьба, астрологам лучше держать язык за зубами. В 11 году он издал эдикт. Предсказывать год его смерти, исчислять длину его жизни стало делом запретным. Более того — не рекомендовалось исчислять длину жизни любого человека, даже если это делалось с глазу на глаз. А лучше всего астрологам вовсе отказаться от этого отвратительного занятия, независимо от того, кто объект их предсказаний: император или простой римлянин. Астрологам было приятно, что сам император признал могущество их ремесла. В дальнейшем они воздерживались от предсказаний на публике, что лишь привнесло некую мистику в их пророчества, которые отныне произносились в укромных местах, за высокими оградами садов или в расслабляющей тишине терм.

Римляне не отличались особой любознательностью. Переняв и усвоив достижения греков в науке и культуре, они вполне удовлетворились и греческими богами, благо добрые эллины были готовы поделиться. Гений римлян проявился в военном деле, юриспруденции, коммерции и в искусстве управлять государством.

В мире за пределами императорского двора простые люди вели повседневную жизнь: кто-то — жизнь раба, кто-то — господина. Они женились, давали детям образование, создавали деловые предприятия, подписывали контракты. Затевали тяжбы, продавали золото, чинили обувь, шили одежду, занимались юридической или врачебной практикой, вели хозяйство. В целом римляне были оптимистами. Тем не менее во все годы существования империи в народе жили темные суеверия, и даже тогда, когда Рим казался незыблемым, как само море, в воздухе витало ощущение того, что и слава, и могущество огромного государства не вечны.

В Риме никогда не было недостатка в жрецах, весталках, прорицателях, заклинателях, служителях мистических культов, наставниках в эзотерических знаниях, предводителях сект, хиромантах, ворожеях и тех, кто способен узнать будущее по внутренностям животных. Людям повсюду чудились знаки, которые они всячески трактовали. Астрологи встречались на каждом шагу. Вынужденные зарабатывать на жизнь своим знанием, они открывали конторы и давали консультации, вели бизнес, организовывали рекламу и, когда небеса бывали к ним неблагосклонны, прирабатывали медициной, предлагая страждущим диагноз, выведенный не только по симптомам, но и по звездам. Надо заметить, пациентам такое лечение очень нравилось.