Беременна от его отца - Дина Исаева

К моему удивлению, в палату вошел Кирилл. Окинул меня внимательным взглядом, от которого захотелось съежиться. Я невольно отступила на шаг назад и опустила голову. Неизменная реакция на этого мужчину. Полное смятение, ступор. Всегда излучающий силу, уверенность, всегда безукоризненно одетый и невероятно красивый. И я… В спортивных штанах и толстовке, с пучком на голове и без макияжа.

– Здравствуй, Яна. Извини, что заставил ждать. Саша не приехал за тобой по моей вине. Сегодня на работе важное совещание, сыну нужно на нём присутствовать. К сожалению, это совпало с твоей выпиской. Все претензии адресуй мне, – уголок его рта дернулся вверх, серые глаза потеплели.

– Спасибо, что вы приехали, – я попыталась улыбнуться. Сердце колотилось так, что Кирилл мог услышать. И напоминания о том, что мне нельзя волноваться не помогали.

– Это все твои вещи? – Кирилл подхватил сумку, стоящую на кровати. – Хорошо, пойдём. Я припарковался прямо у входа.

По пути к главному выходу я ловила заинтересованные взгляды персонала. Медсестры едва ли не облизывались, оглядывая Стоцкого. На меня же бросали завистливые взгляды. Кирилл притягивал всех как магнит.

Кирилл галантно открыл дверь своей машины, помог мне сесть. Рядом с ним у меня всегда было ощущение, что я всё делаю не так. Недостаточно правильно, недостаточно грациозно. Почему мне так неуютно в его присутствии? Эта реакция меня пугала. Если я действительно неравнодушна к этому мужчине, разве можно в этом случае оставаться с Сашей?

Первое время мы ехали в молчании.

– Никак не могу привыкнуть, что ты беременна, – неожиданно произнес Кирилл и, сощурившись, посмотрел на меня.

– Понимаю, – я с трудом сглотнула ком в горле. Снова повисла пауза. Я не знала что сказать.

– Я порой бываю чересчур категоричным – издержки ведения бизнеса. Не принимай на свой счет. Лезть в личную жизнь сына я не планирую.

Его твердый голос немного утихомирил бурю внутри меня. От Кирилла исходила невероятная энергетика. Невозможно было противиться ей. Я тихо выдохнула и снова уставилась в окно.

Молчание больше меня не тяготило. Я с удовольствием вдыхала запах его парфюма – терпкого, древесного. Это так было так странно, ведь Сашу я умоляла не пользоваться туалетной водой, когда едет ко мне в больницу. Я реагировала на запахи очень остро. Почему с Кириллом не так?

Невольно, украдкой наблюдала за ним. Особенно взгляд притягивали руки, лежащие на руле. Большие, сильные, смуглые. От их вида становилось трудно дышать. Я вдруг представила, как эти руки касаются меня: трогают лицо, плечи, спускаются ниже… Собственная испорченность заставила меня закусить губу и мотнуть головой. Да что со мной не так?

Когда мы подъехали к дому, я была страшно рада, что испытание подошло к концу.

– Сиди. Я помогу тебе вылезти, – безапелляционно произнес Кирилл, и мне не осталось ничего, кроме как послушно ждать. Теплая ладонь обхватила мою руку, обдав щеки горячей волной крови.

– Следуй за мной, – его глаза смотрели в мои. – Я покажу тебе спальню.

Я почувствовала острую нехватку кислорода. В моей голове эта фраза прозвучала… странно.

– Я имею в виду вашу комнату, – быстро исправился Кирилл. – Твою и Саши.

Кирилл

Яна перемещалась за мной по дому настороженно, едва ли не на цыпочках. Держалась чуть поодаль, и на любое мое пояснение об устройстве техники опускала глаза и кивала. Возможно, ее смущало нахождение в незнакомом доме, а возможно, то, что мы с ней вновь были наедине в замкнутом пространстве. Ситуация между нами странная, но имеем то, что имеем. Девушка, с которой я провел ночь, станет матерью моего внука. И ведь не расскажешь никому о таком.

– Продукты доставляют трижды в неделю, – инструктировал я. – Покупать ничего не нужно. Готовит домработница. Если у тебя есть свои предпочтения, напиши, я внесу в список.

Яна в очередной раз кивнула, улыбнулась немного криво и обвела взглядом кухню. Выглядела она немного бледной.

– Давай-ка ты сядешь. Тебе нехорошо.

Она словно меня не слышала, а потому мне пришлось взять ее за плечи и самому подвести к стулу. Под пальцами ощущались выпирающие ключицы, тонко и нервно бился пульс. Невольно подумалось, не сильно ли я сжал? Яна была хрупкая, тонкая. Голову наполнили нежеланные звуки: ее прерывистое дыхание, тихое аханье. К ним примешались картины, которые мне лучше было забыть: теплые податливые губы, руки, обвивающие мою шею, изгиб позвоночника.

– Выпей воды, – я налил в стакан минералки и протянул ей.

Яна обхватила его обеими руками и сделала глоток. Тонкая шея дернулась. Это нормально, что она ждет ребенка и по-прежнему такая худая? Больница и стресс могли сказаться неблагоприятно. Надо самому за ней присмотреть. Саша хороший парень, но временно свернул не туда. Да и меня рядом не оказалось. Может быть, уделяй я ему больше времени, не потянуло бы его на азартные игры. Справится ли он? Новорожденный ребенок – это большая ответственность. Теперь ему придется стремительно взрослеть.

– Спасибо, – Яна отставила стакан на стол и подняла на меня свои голубые глаза, которые сейчас казались почти прозрачными. – Вы не думайте, со мной все в порядке. Это токсикоз, видимо. Прихватит, а потом неожиданно отпускает. Мне еще повезло. Некоторых девочек в палате сильно тошнило.

– Ты говори, если что-то нужно, не стесняйся. Мое отцовство больше двадцати лет назад случилось, и нюансов я не помню. Помню только, что Инга постоянно хотела мандаринов. Их тогда было не так просто достать.

Из бледного красивое лицо Яны стало розовым. Она заерзала на стуле, опустила глаза и через секунду снова впилась ими в меня.

– А почему Саша ваш единственный сын? Вы никогда не думали, чтобы во второй раз стать отцом?

Я невольно усмехнулся. Если еще лет пятнадцать назад я об этом раздумывал, то сейчас однозначно готов сказать "нет". Работа съедала все мое время, а дети – это время, забота, внимание. Моя жизнь меня устраивала такой, какая есть.

– Нет, Яна. Становиться отцом не входит в мои планы. Поздно мне. Слишком привык к свободе и комфорту. Ребенку нужно себя посвящать, а у меня бизнес и постоянные разъезды.

Яна опустила голову, кивнула, а потом вдруг резко вскочила на ноги.

– Туалет направо, да? – пробормотала, пока, не оглядываясь, шла к дверям. – Кажется, меня все-таки тошнит.

Она появилась на кухне спустя десять минут. Кажется, ее и впрямь сильно тошнило, потому что глаза у нее были красными.

– Думаю, тебе лучше отдохнуть. Я провожу тебя в комнату.

Яна пыталась возражать, говоря, что дойдет сама, но я взял ее под локоть и осторожно подвел к лестнице. О ней мне хотелось заботиться. Было в ней что-то особенное, и дело, пожалуй, не в том, что она носила моего внука, и не в том, что у нас с ней в прошлом что-то было. В Яне чувствовался стержень, и одновременно она была абсолютно беззащитной.