Отец моей подруги - Ева Мелоди

Не могу я звонить ни Павлу, с которым после отвратительного разговора видеться не имею никакого желания, ни уж тем более Олегу.

Голова кружится, когда плетусь в ванную привести себя в порядок. Крашусь чуть сильнее обычного, чтобы скрыть больной вид. Взгляд падает на шею – засос все еще виден. Столько времени прошло! Вспыхнув, натягиваю водолазку. Всякий раз, когда вижу эту метку, меня пробирает дрожь, словно вновь ощущаю тот порочный поцелуй Олега.

Пока добираюсь на метро до квартиры Олега, приходит СМС от Лоры Воронцовой:

Мне жаль, но больше в твоих услугах мы не нуждаемся. Советую забрать расчет и вещи на этой неделе, потом аннулирую пропуск.

Шокированно пялюсь на СМС. Сколько работаю – на моей памяти так уволили только одну девушку. За то что она переспала с женихом Воронцовой. Но я-то каким боком ей насолила?

Неужели из-за Олега? Может потому что Лора дружит с бывшей женой Олега? Василиса конечно очень эмоциональная дама. Вдруг Олег ей рассказал о том, что между нами произошло?

Мне становится нехорошо, еле ноги передвигаю, так не хочется в квартиру идти! Только мысль о бедном Маркизе, который ждет меня, толкает вперед. Просто погулять с собакой. Я даже не встречу ее хозяина, – твержу себе под нос молитву.

Если уж начинает не везти – то во всем подряд – не могу найти ключи в сумочке, от квартиры Олега. Роюсь лихорадочно, пока не вспоминаю – они остались в другом рюкзаке. Приходиться нажать на звонок. Дверь открывает помощник Олега, и я так рада этому, что едва не бросаюсь парню на шею.

– Все в порядке, Ян? Выглядишь немного странно, опоздала… – спрашивает он участливо, отстраняясь от меня, потому как реально подаюсь вперед, и чуть не падаю, сохранив равновесие в последнюю секунду.

– Я ключи забыла, – вздыхаю.

– Всего-то? Не проблема, я сейчас дам тебе еще один комплект. Точно только в этом дело?

– Помоги ошейник застегнуть, – бормочу себе под нос, и через пару минут мы с Маркизом уже вышагиваем по аллее.

Маркиз перебирает ногами с редким проворством, радостно обгавкивая всех встречных собак. А мне, с каждой минутой становится все хуже, перед глазами все буквально плывет, лай отдается в висках пульсирующей болью.

С трудом выдержав двадцать минут прогулки, тащу упирающегося пса обратно к дому. Ему еще и лапы мыть… тоже моя обязанность. От одной мысли что придется наклоняться, затаскивать тяжелого пса в ванную, мне дурно. Пожалуй, я и правда сильно заболела, придется тащиться в поликлинику.

– Сейчас мы тебя покормим малыш, – вздохнув, отпираю дверь. Вот только у меня ничего не получается, ковыряюсь в замке, чувствуя, как потеет затылок – у меня так всегда при температуре.

– Да что же это…

Дверь вдруг распахивается, но без моего участия. Поднимаю голову – на пороге стоит Олег.

– Привет, – произносит чуть насмешливо. – Проблемы?

Проблем у меня по горло, но я не собираюсь делиться с ним. Слегка опускаю глаза, чтобы в его лицо не пялиться, вот только зря я это сделала. Потому что взгляд упирается в его ключицы, мощные плечи, и ниже, в грудь, обтянутую влажной футболкой. Папочка выглядит так, словно только что с тренировки. Похоже так и есть – крепкие мощные ноги обтягивают тонкие спортивные штаны. Почти ничего не скрывающие, а скорее подчеркивающие выдающиеся достоинства сложения.

Я и так горю от температуры, а теперь и вовсе, буквально плавлюсь.

– Проходи, чего в дверях застыла, – спокойно произносит хозяин квартиры.

Маркиз дергает за поводок.

– Он голодный, – говорю зачем-то, проходя в коридор.

– Я тоже, – вдруг произносит Олег. – Готовить умеешь? У меня сегодня все наперекосяк. Даже еду забыл заказать.

– Я не очень… но яичницу могу, наверное…

Что за безумие происходит? Меньше всего мне хочется сейчас кормить Олега. Но резко отказать в простой, хоть и неуместной просьбе, тоже не решаюсь.

Наклоняюсь, отцепляю поводок, снимаю с собаки ошейник и Маркиз с громким гавканьем устремляется в сторону кухни. Я же, останавливаюсь напротив комода, куда убираю поводок, и замираю. Из зеркала на меня смотрит совершенно красная, растрепанная, с безумными круглыми глазами девица, мечтающая о том, чтобы провалиться сквозь землю. Полная, в общем, идиотка. Взгляд падает на синяк. Резко отворачиваюсь от зеркала и едва не врезаюсь в Олега. Он хватает меня за руку, успевая поддержать. Невольно подаюсь к нему. Он смотрит на засос, я уверена. Совсем слабая отметина…

Ну почему я, идиотка, сегодня не загримировала ее?!

Архипов протягивает руку и касается отметины, и я резко отшатываюсь в сторону. От его прикосновения накатывает слабость. Слишком интимно. Когда он стоит так близко, в памяти всплывает все, что было между нами в тот злополучный день. Черт, ну нельзя же так, веду себя как позорище! Вот только чем больше пытаюсь успокоиться, тем ярче пылают щеки.

– Я и правда не очень хорошо себя чувствую… извините меня.

Нервно сглатываю. Я словно в бреду. Ну нельзя же так реагировать на мужчину! Приди в себя, идиотка! Он отец твоей подруги и если поймет, что ты до сих пор течешь и таешь при его приближении, то снова начнет тебя презирать! Но моему организму похоже все равно на все увещевания. Олег стоит рядом, прикасается ко мне и реакция неизменна – меня бросает то в жар, то в холод.

Вырываю руку, делаю шаг в сторону кухни, но Олег снова касается меня, чуть пониже предплечья.

– Не пойму, что с тобой происходит, ты не заболела?

Он неожиданно резко притягивает меня к себе, обхватывает ладонью мое лицо, его палец больно давит на подбородок. Всхлипываю. Стою перед ним как партизанка, готовая к пыткам.

– Что случилось? Ты выглядишь испуганной и расстроенной.

– Ничего не случилось, отпустите меня, пожалуйста. Мне собаку покормить надо. И в институт. Если вам правда нужна помощь с завтраком, и другого выхода нет, я сделаю яичницу. Но я тороплюсь! Отпустите мое лицо… пожалуйста.

Олег усмехается, убирает руки, отходит на шаг.

– Давай куртку. Раздевайся. Кофе тебе сделаю…

– Нет… спасибо, я тороплюсь, на лекцию опаздываю…

Не хочу я «раздеваться», даже слышать это слово из его уст просто невыносимо! Я как раскаленная печь! И с каждым словом Олега становится только хуже. Не могу смотреть на него, на чертову борцовку, липнущую к телу, на струйку пота, скользящую с виска на шею, которую хочется остановить пальцем.

Что за безумие? Как его остановить? Но похоже, я безнадежна.

– Олег…

Его имя соскальзывает с моих губ, и я тут же забываю что хотела сказать. Не могу сейчас посмотреть ему в лицо, но почти физически ощущаю власть его взгляда. Он подчиняет себе мою волю. И тут приходит ужасная мысль, что если Архипов захочет овладеть мной прямо здесь и сейчас, я не смогу сопротивляться. Да и не захочу…