Полночные хроники. Взор теней - Бьянка Иосивони

– Не думаю, что моя память отыщется там.

– Понимаю, это не очень приятно, но необходимо. – Ингрид помахала палочкой в воздухе. – Я возьму анализ. Вдруг обнаружу бактерии или что-то необычное.

Ее тон был дружелюбным и спокойным, однако не терпящим возражений.

И я осознал, что недооценил ее. Как и Максвелл, Ингрид по первому впечатлению казалась совершенно безобидной. Платье в цветочек, миленькие улыбочки, миниатюрный рост. Зато теперь я понял, что с ней не забалуешь. Она возьмет эти пробы, хочу я того или нет. И что-то мне подсказывало – пререкаться не стоит. Поэтому я со вздохом открыл рот, позволяя ей пропихнуть палочку в глотку.

И это было только начало. Неужели я всерьез думал, что доктор Фаулер обследовал меня вдоль и поперек? Черта с два. Следующие несколько часов Ингрид меня щупала, слушала, расспрашивала, заставляла касаться с закрытыми глазами кончика носа и стучала по коленям молоточком. Сделала рентген, МРТ головного мозга. Я бегал на беговой дорожке, облепленный электродами, сдал кровь и мочу. Спасибо, что обошлось без бесплатной гастро- и колоноскопии.

На улице уже стемнело, когда все закончилось и мне наконец разрешили одеться. Я совершенно вымотался. Так вымотался, что не обращал внимания на урчащий живот, желая лишь одного – рухнуть на кровать и забыться сном на ближайшие двенадцать часов. Даже больничная койка с жестким матрацем теперь казалась мне пуховыми перинами.

Получив от снисходительно улыбавшейся Ингрид разрешение идти, я поспешил убраться подальше от всех этих аппаратов и вездесущего запаха больницы. Я ушел из своей палаты не для того, чтобы в соседнем помещении превратиться в лабораторную крысу.

– Привет. Выглядишь паршиво.

Я поднял голову. Удивленно моргнул.

Рокси разглядывала меня, облокотившись о стену рядом с дверью. Ингрид заставила меня раздеться до трусов, но теперь я снова был в широченной футболке, застиранных штанах и тапочках, которые мне выдали. Поскорее бы вылезти из этих вещей, избавиться от них. И плевать, что тогда мне придется ходить голым.

Рокси скользнула взглядом по моему лицу, и в ее глазах появилось сочувствие. А может, мне просто показалось.

– За мной, – и она куда-то пошла, даже не поинтересовавшись, как прошел осмотр.

Последнее меня ни капли не расстроило, настроения болтать не было. К тому же я наслаждался поистине шикарным видом, пока бежал следом за Рокси. Да, бежал. Она передвигалась так быстро, будто мы маршировали на плацу.

Не делая крюков, Рокси привела меня снова к лифту, на котором мы поехали наверх. Сорок четвертый этаж. Неплохо. Я следовал за Рокси по длинному коридору. Дойдя до какой-то приоткрытой двери, Рокси толкнула ее и жестом пригласила меня войти. Первое, на что я обратил внимание, – кровать у стены. Незатейливая, зато с двумя подушками и отогнутым одеялом, она манила к себе. Подойдя, я рухнул на постель. Матрац оказался великолепным, мягким, полной противоположностью тому, на котором я лежал в лазарете. Я перевернулся на спину и приподнялся на локтях.

Эта комната не отличалась размерами, зато в ней было замечательное огромное окно с видом на город. Еще двухстворчатый шкафчик, письменный стол, стул и небольшой телевизор. Обстановка скромная, неброская – и очень дорогая. На столе бутылка воды, рядом стопка черных шмоток, на полу две пары обуви. Особенно мне понравилось, что в комнате очень тихо – а также не пахло смертью и больницей.

– Тебе еще что-нибудь нужно? – Рокси стояла в проходе, держась за дверную ручку.

– Да, моя память.

– Смешно, – хмыкнула она и, не дав мне ответить, указала себе за спину. – Туалет, общие ванные через три комнаты и в конце коридора.

– Спасибо, – кивнул я и, поколебавшись, все-таки спросил: – Что будет дальше?

– Ингрид обработает все анализы и составит заключение. Это займет несколько дней. Может, у нас появится решение – или хотя бы объяснение твоему нынешнему состоянию.

– А если нет?

Рокси пожала плечами:

– Значит, попробуем другие способы. Никому из нас это не нравится, но до поры до времени я вынуждена с тобой нянькаться. Пока мы не разберемся, связана ли потеря памяти с призраком, захватившим твое тело. А теперь спи. Уже поздно.

Я задумчиво смотрел вслед Рокси. Дверь за ней давно закрылась, но я продолжал пялиться. Затем со стоном рухнул на кровать.

Мысли беспорядочно кружились в голове, я пытался найти во всем происходившем хоть какой-то смысл. Тщетно. Точно я знал лишь одно: Рокси ошибалась. Мне нравилось, что она за мной присматривает. Безумно нравилось.

Рокси

– Уверен, что это правильный путь? – спросила я, покосившись на Финна.

Мы шли по плохо освещенному переулку – все дальше и дальше от пабов. Музыка и голоса за спиной почти стихли, шрам на плече не горел, а значит, поблизости не было никаких призрачных сущностей, которых следовало отправить в подземный мир. И это досадно, потому что после многочасовых поисков и мучительной кропотливой работы мы все-таки засекли одного призрака на окраине квартала Сохо. И где он?

– На девяносто пять процентов, как сказала бы Линнея, – уверил меня Финн. В его голосе звучали нотки веселья.

– Очень полезная информация, – сухо прокомментировала я, но пошла дальше.

Финн подбросил кинжал в воздух и ловко поймал его.

– Мы рядом с указанными координатами, так что шансы неплохие.

Я с сомнением на него посмотрела. По-моему, мы рядом с чуть подвыпившими и мертвецки пьяными горожанами или заблудившимися туристами, но никак не с призраком, которого ищем. Которого я ищу, если совсем точно. Но в плече не жгло. Даже не покалывало. Никаких ощущений.

Спустя несколько шагов Финн, продолжавший играться с оружием, выдал:

– Честно говоря, знай я полгода назад о том, что нас ждет, хорошенько бы подумал, нужна ли мне такая напарница…

– Для тебя не секрет, что я должна вернуть в подземный мир четыреста сорок девять призраков, – нахмурилась я. – Я первым делом рассказала тебе именно об этом…

– А вот и нет. Первым делом ты сказала, что ненавидишь драться врукопашную и будешь очень рада, если твоим напарником станет охотник на гримов, который возьмет эту часть на себя.

Вместо ответа я закатила глаза. Финн добровольно согласился работать со мной в паре, потому что мы ровесники и отлично друг друга дополняем. Как вольная охотница, владеющая амулетом, я предпочитала дальний бой, в котором использовала арбалет и магию, а Финн – охотник на гримов – с удовольствием колотил разных тварей. Мы оба от этого выигрывали.

– Ладно, вторым, что я тебе сообщила, было это. Иначе Максвелл никогда не разрешил бы нам охотиться вдвоем.

В штабе совсем немногие знали о моей миссии. Максвелл с Ингрид были первыми, кому я о ней рассказала, приехав в Лондон во второй раз.