Древний мир для попаданки 2 - Ксения Ос

****

Рив был в прострации. Честно говоря, когда его ранили на охоте, он уже знал и был готов, что уйдет к предкам. Он даже не боялся этого — раньше или позднее разницы не было, учитывая как часто гибнут такие как он, но сожалел лишь об одном. Рила. Мужчина не питал напрасных надежд, понимая, что Вара, его новая жена, быстро выгонит девочку в общую хижину. Это было понятно, но обидно, учитывая, что жилье строил он сам, а женщина просто пришла к нему, но таковы были законы племени. И это больше не казалось правильным.

Впрочем, раньше Рив никогда не задумывался о несправедливости. Он был здоров, а его дочь всегда сыта и даже шкуры на теле после каждой удачной охоты меняла на новые. Почему то до того как его ранили он не думал как живут женщины в общей хижине и даже считал что все честно — сильные имеют много еды, а слабые должны сами выживать и заботиться о себе.

Но это было раньше, пока не касалось его маленькой Рилы. Теперь же мужчина только зубы сжимал от бессилия, представляя, как злобная Манга отправит его дочь добывать мясо и молил предков оставить его еще хоть на немного.

Впрочем, почти полностью оторванная рука и большая рана не давали надежды на благополучный исход. Рив даже удивился, когда другие охотники подняли его и принесли в племя — он был уверен, что его как обузу и больше не полезного для племени, оставят в лесу. Нет добивать бы не стали — не принято, но и помогать не все стали бы.

Мужчина даже испытал некую благодарность за возможность увидеть дочь, хотя и понимал, что если бы они добыли мяса, то тащить его точно не стали бы — еда важнее.

Дальше Рив помнил мало и смутно. Он помнил вой Вары и ее закономерный вопрос — зачем принесли бесполезного охотника? Помнил полные слез глаза Рилы и размытые лица любопытных, ожидающих пока он уйдет к предкам, соплеменников. А еще ему померещились, забирающие боль, прохладные руки на теле, где раны были особенно страшными.

— Предки? Уже? — вяло подумал он, уплывая в темноту и сожалея, что так и не успел позаботиться о дочери.

То, что он остался, Рив осознал не сразу. Мужчина долго присматривался к совсем белой и худой, дающей ему ароматную, пахнущую мясом воду, женщине, потом к довольной, радующейся Риле и чуть сам не рассмеялся — он здесь, не ушел.

Несколько светил мужчина спал, ел и приходил в себя, двигая по возможности практически здоровой, но слабой рукой, а дочь крутилась рядом, рассказывая, что случилось в племени.

Новости его не порадовали. То, что Вара отказалась за ним смотреть, он догадался и сам — это было понятно, но то, что она ищет нового мужа пока он еще даже не ушел к предкам, стало неприятным сюрпризом. Он даже хмыкнул злорадно, когда Рила рассказала, что все отказываются брать его жену к себе, а потом стал пристально и недоверчиво следить за ухаживающей за ним женщиной.

— Чего она хочет? — Спросил он дочь, когда женщина в очередной раз вышла из хижины, — что она возьмет? Мясо, шкуры?

Девочка только плечами пожала неопределенно.

— Она ничего не просила, — призналась дочь тихо, — она не захотела брать хорошие шкуры, которые я принесла из нашей хижины. Она хорошая — никто не хотел смотреть за тобой и кормить нас, а она стала.

Рив нахмурился. Поступок женщины был странным и не понятным — зачем она это делает? Он стал с большим интересом, но с опаской смотреть за ней, помогая по мере возможностей, а они — эти возможности, были пока еще очень не велики, но не услышал ни одного слова упрека. Странная она все же. Вара уже давно потребовала бы мяса, корешков и новых шкур, а эта молчит и смотрит внимательно и с улыбкой….

Чем дольше размышлял мужчина, тем больше менялось его мировоззрение. Он уже не хотел возвращаться к бывшей жене, зная, что в любой момент та может уйти к более сильному охотнику, зато, глядя на жизнерадостную, сытую и всем довольную Рилу, был благодарен этой странной женщине. Только сейчас пришло осознание, что если бы его не стало, Сайя — какое странное и непонятное имя, никогда не выгнала бы его дочь из хижины.

Это осознание изменило все и он уже не с подозрением, а с интересом стал следить за странной чужачкой, а вскоре понял, что не видит ее худобы, а внимательные, почти белые глаза, смотрят с хитринкой и какой-то насмешкой, словно видят все, о чем он думает.

Рив и сам не заметил, как эта невзрачная девочка превратилась для него в стройную красивую женщину.

— Она вырастет, — шепнуло, что-то внутри, — не упусти, все будут хотеть взять ее себе.

— Нет. Моя, — рявкнул неожиданно для себя мужчина и сам удивился глухому раздражению о мысли, о чужих хижинах.

С этого момента, Рив принял окончательное решение и стал обживаться, не торопясь предъявлять права на свое старое жилье, а легко общавшаяся с женщиной и счастливая Рила, только подтвердила правильность его решения.

Впрочем, долго спокойствие не продлилось. Вара, эта глупая и жадная женщина, узнала, что он, Рив, стал здоров, и снова потребовала взять ее к себе. Мужчина даже задохнулся от таких перспектив.

— Зачем? — Спросил он глухо, — ты ходила в другие хижины, значит не жена больше.

— Ты был слабым, — тут же возмутилась женщина, а Рив кивнул понятливо.

Да, раньше он бы понял логику поступков женщины и даже посчитал бы их справедливыми… но это раньше… не теперь…

— Ты была здоровой, а я слабым и был не нужен, — уточнил он, сложив руки на груди, дождался согласного кивка и улыбнулся, — значит теперь я снова сильный, а ты слабая?

Не ожидавшая такого поворота разговора, Вара обернулась на вождя с шаманом, но не дождавшись поддержки, кивнула неуверенно.

— Вот, — обрадовался неизвестно чему Рив, — теперь ты мне не нужна. Ты слабая, а я сильный. Зачем ты мне?

Кажется, слова мужчины сломали, что-то в сознаниях соплеменников. Некоторое время все молчали, а потом послышался шквал голосов, одобрительных и возмущенных криков и даже драк где то рядом. Особенно громко кричала Вара, но она Риву была уже не интересна. Он даже сказал «нет» шаману и отказался от собственной хижины, которую не хотела оставлять его бывшая жена, и которой сманивал его вождь, чтобы не терять сильного охотника.