Будь моей няней - Маруся Хмельная

— Вам не кажется, что начинать собеседование при приеме на работу с обвинений в адрес работодателя — не лучшая тактика? — усмехнулся граф. — К тому же я хоть и сказал все другими словами, но, по сути, ведь вы имели в виду именно это.

— Ваши слабые умственные способности в настоящую минуту извиняет ваше нервное напряжение в последнее время. Я сказала, что у меня нет опыта и профессионализма для такой сложной задачи.

— И желания.

— И желания тоже, да.

— И что из этого появилось за последнюю неделю? — выразительно поднял брови граф.

— Только желание, — вызывающе посмотрела я ему в глаза.

— Можно узнать, почему вдруг?

Потому что дети не должны отвечать за ошибки взрослых. Со мной ребенком подло поступили взрослые. А сейчас я, будучи взрослой, решила так поступить с детьми. Но это несправедливо по отношению к ним. Это другая история, не моя.

Но графу я этого не скажу.

— Я чувствую часть своей ответственности и вины за то, что случилось с… Элли. Ведь я просила и девочек, и вас довериться Розамунде.

Граф еще немного посверлил меня взглядом и сказал в сторону:

— Хватит прятаться, Памела, выходи. И решение будет за тобой. Берем мы Имму или нет?

Я растерянно оглянулась. Словно из стены появилась Надина, подошла к отцу, взяла за руку и исподлобья на меня смотрела. Да, несмотря на разный цвет глаз, тяжесть взгляда у них наследственная.

— Магия невидимости? — охнула я, вопросительно посмотрев на графа.

— Нет, маскировки, — усмехнулся тот. — И это не все сюрпризы, мэлл Имма… Лимманн. Так что спрошу еще раз. Вы уверены, что хотите стать гувернанткой моим дочерям? — выделил он слово «гувернанткой», намекая на то, какое определение я дала этой должности и что в нее вкладываю в нашем с ним разговоре.

— Я готова попробовать. Не могу обещать, что из меня получится идеальная гувернантка, — повторила я его интонацию, — но я отнесусь к своим обязанностям со всей ответственностью и душой.

Надина сжала своей хрупкой ладошкой папину огромную, отвернулась и убежала в палату.

— Ну что ж, моя дочь дала вам второй шанс, Имма. Надеюсь, вы его оправдаете. Но я не допущу вас к своим дочерям, пока вы не назовете свое настоящее имя. Я должен знать, с кем имею дело, — жестко сказал граф.

— Ваше право, — кивнула я. — Но Имма Лимманн — мое настоящее имя. Вам же хочется узнать, откуда вы меня знаете или где видели. Хотя я удивлена, не помню, чтобы мы с вами встречались у герцога Маррокуна. Он был моим опекуном.

Глаза графа вспыхнули узнаванием. А еще в них промелькнула какая-то непонятная мне эмоция. Промелькнула и пропала.

— Да, точно. У него в доме я вас и видел.

Я покосилась на него, но промолчала. Не сказать чтобы граф со своим ростом и фигурой был незаметен. Странно, что я его не помню. Впрочем, нет, не странно. В то время все мои мысли и внимание занимал другой. Кроме него я никого не видела и никого не замечала. Это отметил и сам граф после того, как спросил:

— Почему вы ушли от него?

— Обычная история, — непринужденно соврала я. — Влюбилась в его сына и, когда тот женился, не смогла этого вынести.

— Да, я, помню, обратил на вас внимание, уж очень герцог нахваливал ваш ум и кротость. Но вы были так влюблены в Лероя, что никого, кроме него, не замечали. Значит, он женился?

— Да, и довольно давно. Честно говоря, я уехала и больше ничего о них не знаю. Мне так легче.

— Странно, что он выбрал не вас. Мне казалось, он отвечает вам взаимностью.

— Возможно, когда-то так и было. Но герцоги не женятся на простолюдинках, граф. Вам ли этого не знать, — усмехнулась я.

— Не могу отвечать за всех. По любви иногда женятся. Я вот женился на Ракшане, хотя она была всего лишь цветочницей. Очень красивой цветочницей, — добавил он со странной кривой улыбкой.

— Ракшане повезло. Мне — нет, — отрезала я. — Я удовлетворила ваше любопытство?

— Вполне. Хотя непонятно, как герцог оказался опекуном простолюдинки.

— О, это долгая сентиментальная история. Как-нибудь расскажу вам, — отмахнулась я. — Если совсем коротко — оказалось, что я его дальняя родственница. Не по прямой линии, конечно, а по линиям внебрачных связей некоторых родственников.

— Понятно, — усмехнулся граф. — Но я все же с удовольствием как-нибудь выслушаю подробности.

— Любите сентиментальные истории, граф?

— Очень. Особенно про миловидных девушек. Мэлл Имма, вы можете приступить к обязанностям с сегодняшнего дня. Правда, никаких дел у вас на сегодня и ближайшие дни нет. Элли в лечебнице, мы с Пэм будем здесь. Как и Камилла, но мы с вами договаривались, что я нанимаю вас только для младших дочерей…

— Но я бы хотела, чтобы Камилла не знала об этом, — прервала я.

— Почему? — удивился граф.

— Тогда я на нее вообще не буду иметь влияния. А так есть шанс, что хоть иногда я буду услышана.

Граф одобрительно посмотрел на меня, и впервые за все это время в его усталых глазах промелькнуло что-то вроде надежды или облегчения.

— Я во всем вас поддержу, Имма, — заверил он меня. — Обращайтесь, если что. И советую не затягивать, идти ко мне сразу, как возникнет проблема.

Я неуверенно кивнула. Конечно, хотелось бы со всем справиться самой, но не стоит переоценивать свои возможности, как это сделала Розамунда. Надо помнить о последствиях, какие, например, случились с ней. И с поддержкой графа, возможно, у меня получится.

— Если мои услуги пока не нужны, я бы предпочла выйти тогда, когда можно будет увидеться с Мири… Элли, простите… без вреда для ее здоровья. А пока я решу свои насущные вопросы. С работой, жильем…

— Мое предложение остается в силе, Имма, — сказал граф. — Три тысячи тинов…

— Нет! Вы пообещали их мне в минуту отчаяния. А я отказалась. Надо было пользоваться моментом, — улыбнулась я. — Тысяча тинов прекрасная зарплата для няни без опыта работы.

— Вы не учитываете такой фактор, как мои дети, которых в городе уже прозвали монстрами, — отплатил ответной улыбкой граф.

— Мэллорд граф… — растерялась я.

— Называйте меня либо мэллордом, либо графом. Наедине можете звать по имени, Антуаном. Общие дети, знаете ли, это так сближает, — подмигнул он мне, как заправский ловелас.

Только выглядел при этом многодетный отец так, будто его мочили несколько дней в уксусе. И я рассмеялась.

— А Элли зовите, как хотите. Вернее, как она вам позволит. Боюсь, честь называть ее Миреллой вы уже утратили и восстановите не скоро, — вздохнул граф.