Преступление без наказания - Светлана Алешина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От нечего делать я вынула из сумки блокнот и начала записывать в него, как я говорила, «счастливые мысли». Статья в завтрашнем номере, конспект которой уже рождался у меня под пером, должна была произвести фурор. Я улыбнулась, вспомнив, что капитан Зеленцов ни одной фразой не обмолвился о том, что описывать происшествие в Шанхае нельзя, и теперь из этого его промаха я собиралась сотворить небольшую такую аппетитную бомбочку для читателей.
Пожарные приехали первыми, но не намного быстрее ОМОНа. Сидя за широкой витриной гибэдэдэшного фонаря, я прекрасно видела, как промчались мимо нас сначала две пожарные машины, а за ними еще две.
— Быстро получилось, — пробормотал гибэдэдун и, весело посмотрев на меня, с зазнайством мелкого служаки добавил:
— Так работают профи, девушка.
Я промолчала, а сержант, продолжая чувствовать свою причастность к промчавшейся силе, сдвинул фуражку на затылок и покровительственно предложил:
— Чаю хотите? Он у меня с мятой!
— Спасибо, не нужно, — ответила я и, встав со своего стула, подошла к окну.
Дом еле выглядывал своими верхними этажами слева из-за крыши ближних пятиэтажек, и я, вглядываясь в темные неосвещенные прямоугольники новостройки, поняла две вещи: одна — ничегошеньки отсюда я не увижу — и вторая — для логического завершения статьи неплохо было бы описать свои впечатления от действий ОМОНа и пожарных, освежив описание парочкой реплик. Слова «шли бы вы отсюда поскорее» с указанием на седого майора удачно подчеркнули бы бесстрашие наших репортеров. Говоря «наших», я, разумеется, имела в виду всей редакции, а не только себя лично.
Итак, желание сформулировалось, осталось только воплотить его в конкретные действия.
Я повернулась к сержанту, умудряющемуся следить за нами и за улицей, поглядывая за своим напарником, помахивающим жезлом на дороге.
— А есть ли смысл нам ждать? — спросила я. — Все равно же раньше утра нормально нас допросить не получится, а документы вы у нас уже проверили, все данные записали, может быть, мы поедем?
Сержант нахмурился — с силой помотал головой.
— Это уже не моя епархия, — сказал он, откручивая крышку своего термоса. — Сказали, что приедут опера, значит, нужно ждать их. Чай будете?
— С мятой? — без энтузиазма уточнила я.
— Так точно, — кивнул сержант. — В некоторых книжках врут, что мята отрицательно действует на потенцию, это не правда, гарантирую, но вас в любом случае это волновать не должно.
— Надеюсь, — ответила я и, поправив сумку на плече, сказала:
— Мне нужно выйти ненадолго, оставляю вам в залог своих товарищей и свое удостоверение. Через пять минут вернусь.
— Давайте подождем оперов, а? Они сказали, что скоро подъедут, — сержант так настойчиво это произнес, что во мне вдруг поднялось раздражение.
Какого черта!..
— Знаете что, господин сержант, — с тихой угрозой произнесла я, — мне неинтересно, кто вам и что сказал. Я пока не арестована, а приехала сюда сама и оказала содействие органам. Так почему, спрашивается, я должна сидеть здесь под вашей охраной и даже выйти не могу, когда мне нужно?! Или вы хотите, чтобы я завтра же прописала в своей газете о вашем произволе?!
— Да какой произвол? — залепетал сержант, растерявшийся от моего напора. — Я же о вашей безопасности пекусь!
— К тому же открытое письмо вашему руководству заставит вас пожалеть о своем поведении!.. — выпалила я и прислушалась к эху того, что произнесла. По-моему, получилось совсем неплохо.
Я так разошлась, что начала даже входить во вкус этого дела. К тому же сержант, как видно, не склонен был терять голову, а тем более место службы из-за какой-то вздорной журналистки и примирительно махнул рукой.
— Да ну вас, девушка, — почти дружелюбно пробурчал он, окидывая меня хитрым взглядом. — Так бы и сказали, что вам по-маленькому надо…
Наши ребята обычно в пивной ларек ходят. Он не работает уже, но сторож пускает. Дело-то человеческое.
Я покраснела и, ничего не сказав, опустила глаза, стараясь не смотреть ни на этого хама, ни на Ромку с Виктором, быстрой походкой вышла на улицу и поспешила отойти в тень ближайшей пятиэтажки. Прекрасное впечатление от собственного красноречия разбилось о людскую примитивность.
Осталось одно огорчение, и больше ничего.
Немного успокоившись, я направилась к дому, понимая, что сейчас, когда вырвалась, возвращаться без маленькой журналистской победы будет стыдно перед самой собой.
Пожар, как я и предполагала, не оказался большим и угрожающим. Да на этом этаже и гореть-то нечему было, если хорошенько разобраться: наверняка после того, как сгорели лавки с газетками, огонь натолкнулся на кирпич и, разумеется, договориться с ним не сумел.
Когда я подошла к знакомому подъезду, стараясь держаться в тени, здесь стояла только одна машина пожарных, вторая уже уехала.
Пожарные сматывали шланги, и запакованный в негнущуюся униформу начальник расчета хрипло орал на своих подчиненных, объясняя, что в дежурке их ждет телевизор, а здесь больше делать нечего.
Здесь же находилась и пустая машина ОМОНа.
Ее экипаж, как видно, прочесывал этажи многоэтажки.
Разглядев все это, я подумала, что, наверное, все-таки зря сюда пришла, потому что интересного и достойного упоминания в анналах «Свидетеля» все-таки не предвидится. Однако из сложившейся ситуации нужно было выжать максимум, и я подошла к милицейской машине.
Хмурый, притоптывающий на месте от нетерпения майор помахал мне рукой.
— Уходите отсюда, девушка, ничего здесь нет и не будет. У нас учения, так что все в порядке.
Я подала ему свое удостоверение, и, небрежно взглянув на него, майор сморщился, словно я как-то неудачно, с его точки зрения, пошутила.
— Ну вы даете, блин, откуда только… — начал было майор, но, наступив на горло собственной песне, нахмурился и пробубнил:
— Все равно для вас, девушка, ничего интересного тут нет. Да и для нас тоже.
— Ну а все-таки, — прилипла я, оправдывая перед собой свой приход сюда, и задала немного неуместный вопрос так только, для затравки. — В чем причина пожара, как вы думаете? Это был поджог?
— Пока ничего нельзя сказать определенно, — ответил майор, — разбираться в причинах — дело следствия. Наше дело совсем другое, девушка, мы занимаемся обезвреживанием преступников.
Понимая, что, пойдя на контакт, мой собеседник попался, я с самым невинным видом задала следующий вопрос:
— Кого-то уже поймали?
Майор, однако, на провокацию не пошел — Я неясно высказался?! — рявкнул он, выкатывая глаза и темнея лицом. — Учения у нас! Учения! Если желаете приключений, то можем поймать вас и всунуть в багажник! Вон отсюда!