Гнездо Седого Ворона - Владимир Свержин

— Ну, что застыли?! В кабину! — между тем командовал стюард, все больше злясь на перепуганных бородачей. — Полетная карта у тебя?

Один из «угонщиков» молча закивал, словно надеясь заслужить жизнь и свободу суматошными наклонами макушки…

— Смени штурмана. Давай, пошевеливайся! Не спи на ходу! А ты — следи, чтобы в салоне было тихо. Ну, быстро, быстро!

Спустя мгновение Седой Ворон увидел ноги стюарда, блестящие туфли, проследовавшие мимо, едва не коснувшись его щеки. Стрелок присел над Ирбисом, запустил ему руку за пазуху и вытащил медальон.

— А с этим хламом что делать?! — уточнил еще один угонщик, сопровождая недобрые слова увесистым пинком под ребра Седого Ворона.

— Храни как зеницу ока, — откликнулся главный. — Он нужен Шефу живым.

«Интересно как получается, — стиснув зубы, думал резидент Ноллана. — Какие-то невнятные любители-террористы захватывают самолет, такое случается. Но тут же оказывается, что на борту присутствует еще пара угонщиков, классом повыше. При этом им нужен я, то есть, конечно, может, и не я, а один из нас двоих. Или оба? Нет, оба не нужны. Выстрел не был случайным. Но это явно имеет отношение к планам мистера Эдварда, и только к ним. Стюарда не заинтересовали ни толстенный бумажник напарника, ни его „Роллекс“, только медальон. Кто-то что-то пронюхал…»

Он вспомнил недавнюю встречу в бункере Ноллана. Неужели кто-то из тех избранных — крыса?

Мембрана динамика напряглась, выдохнула дрожащий голос: «Просьба всем пристегнуть ремни, мы начинаем аварийное снижение».

«Что еще за новости?! — мелькнуло в голове разведчика. — Где тут можно приземлиться, пусть даже аварийно?!»

Похоже, этот вопрос волновал не его одного. В салоне загомонили. Из приоткрытой двери пилотской кабины послышалась невнятная скороговорка: «Говори только на английском или пушту!»

— Мы не сможем там сесть! — переходя на ломаный английский, объявил пилот. — Это безумие.

— Сможете, — заверил стюард.

— Это же площадка для легкомоторных самолетов! Мы либо врежемся в скалу, либо скапотируем![1]— Очевидно, близость неминуемой смерти придала командиру авиалайнера храбрости.

— Будете садиться на брюхо. Иного выбора нет.

— Но… он же развалится!

— Не сразу, приятель. Если ты все сделаешь правильно, у нас будет около минуты, чтобы покинуть этот летучий клозет. Повезет, так и больше. А взлетать вам больше не придется, — в устах террориста это звучало приговором.

— Тогда, — летчик решительно вскочил с пилотского кресла, — я отказываюсь!

— На место! — голос угонщика разом утратил ласковую интонацию. — Если ты посадишь самолет, будешь жить. А нет — его посадит этот бородач, а тебя я уже сейчас по частям начну выкидывать за борт. Все понял?

Салон винтокрылой машины погрузился в гробовую тишину. Лишь бродившие в недоумении куры выглядели довольными жизнью.

Пилот нехотя занял свое место.

— Кто верит в бога — молитесь, — послышалось из динамиков.

Не сказать, что это добавило оптимизма пассажирам, обуявший всех ужас заставил языки прилипнуть к нёбу.

«Видимо, какой-нибудь тайный аэродром, может, торговля наркотиками, оружием… — крутилось в голове разведчика. — Ничего другого в этих горах попросту нет. И, судя по карте, быть не может. На аэродроме, вероятно, ждут и тщательно готовят встречу. Иначе к чему городить весь этот огород с угоном самолета. Если так, его шансы не то что равны нулю, уж скорее они склоняются в сторону отрицательных величин. Смерть будет казаться самым желанным исходом.

Надо менять ситуацию, чем скорее, тем лучше».

— Джентльмены, — не отрывая головы от пола, начал Седой Ворон, — если у нас аварийная посадка, может, лучше сесть и пристегнуться?

Стюард, уже дошедший до кабины, оглянулся и смерил пленника неприязненным взглядом. По сути, тот был прав. Аварийная посадка, да еще и без шасси… Пойдет что не так, и «ценный трофей» просто будет размазан о заднюю стенку.

— Усади его, — нехотя скомандовал главарь. — И держись рядом.

Подручный вновь ткнул заложника под ребра.

— Вставай.

Тот повиновался.

— Все-все, я не делаю резких движений. Ваша взяла. — Он демонстративно поднял руки и медленно, чтобы не тревожить противника раньше времени, направился к креслу.

— Садись, — резко скомандовал провожатый. Судя по выговору, тот был далеко не англичанином.

— Да-да, конечно. — Седой Ворон опустился на потертое сиденье и потянул на себя болтающийся ремень безопасности.

— Скорее! — прикрикнул угонщик.

— О'кей, уже готов.

При этих словах его левая рука метнулась к гортани террориста, и сжатые пальцы, точно острие копья, ударили в кадык. Таким незамысловатым тычком в монастыре он вгонял пятерню в забитый мелкой галькой чан.

— Да вы тоже присаживайтесь, — любезно порекомендовал резидент Ноллана, ловя обмякшее тело и устраивая его на месте Ирбиса.

Соседка через проход открыла было рот, чтобы взвизгнуть: из уголка губ террориста вытекала тонкая струйка крови.

Мастер выживания приподнял сжатый кулак и выразительно повел глазами из стороны в сторону, так что женщина поперхнулась собственным криком и закашлялась.

«Один есть, — с удовлетворением подытожил бывший послушник Шаолиня. — Теперь стюард».

Он покосился на бамбуковую палку, зажатую в руке трупа. Нет, стрелялка еще может пригодиться. Да и с главарем стоит переговорить до того, как он отправится к праотцам. Мертвецы, как известно, невнятно отвечают на вопросы.

Он достал толстый журнал из кармашка переднего сиденья и начал его сворачивать в трубочку. «Вот так, туже, еще туже».

Самолет резко пошел на снижение, и многие пассажиры схватились за уши от внезапной перемены давления.

— Сэр! — окликнул Седой Ворон. — Нельзя ли потише, а то вон приятелю вашему плохо, кровь идет.

Пилот выровнял лайнер, и тот мчался над каким-то ущельем, едва не касаясь крыльями отвесных каменных скал.

— Что там еще?! — хватаясь рукой за кресла, стюард направился вдоль по салону на зов пленника. Надзиратель полулежал, обмякнув мешком, прислоненный головой к стене у иллюминатора.

— Кажется, без сознания, — любезно пояснил пленный.

— Эй! — главарь протянул руку, чтобы тряхнуть «спящего».

Два удара почти слились в один. Первый — точно дубинкой — туго свернутым журналом по запястью, выбив стрелялку, второй — торцом в центр грудной клетки. Не изо всех сил, чтоб, не дай бог, не проломить ребра, но так, чтобы дух вон. Третий удар плотной глянцевой трубой по затылку, уже вдогон падающему телу.