Проснуться живым - Надежда Первухина

– Ну, это дело не мое, я к тебе под одеяло не лазила,- проворчала Мать Потерянных.- Только вибути в это верят. И колдун Тонтон Макут уже отправил по твою душу трех кошонгри.

– Мертвых убийц?! Черных демонов?

– Само собой. Они будут охотиться за тобой, пока не отомстят за смерть твоего мужа. Или пока не умрет колдун Тонтон Макут. Только он живет вот уже триста лет и недавно завел себе новую наложницу. Так что его смерти ты не дождешься. Лучше готовься к своей. И напоследок я тебе вот что скажу, девочка, хоть и не нравится мне твой характер: зря ты с нами связалась. Зря.

– Помогите мне! Помогите! - закричала Надежда и схватилась за протянутые вокруг нее бечевки.

Те мгновенно вспыхнули как вольфрамовые нити и испарились. А очнувшийся от транса голый Викентий заорал вслед за клиенткой, потому что вспыхнувшая бечева обожгла ему руки так, что вздулись волдыри. Он грохнулся на пол, скорчившись от боли, внезапно обрушившейся на каждую клетку его тела.

– Что это было? - простонал дипломированный маг. В голове у него гремел оркестр из бетономешалок и отбойных молотков, плечи свело судорогой, а в желудок словно залили расплавленного свинца.

– Включите свет,- прохрипела Надежда и кое-как слезла-свалилась со стола, начав шарить на полу платье.- Да включите же свет!

Викентий обожженными руками неумело выполнил просьбу. Уже одетая Надежда, едва глянув на его ладони, всплеснула руками и принялась помогать ему одеваться, поминутно спрашивая, есть ли у Викентия в доме аптечка с бинтами и противоожоговой мазью. Где-то в районе самых темных углов книжного шкафа тихо подвывали Надеждины светобоязливые служанки. В комнате царил полный разгром. Одевшись и слегка придя в себя, Викентий увидел, что в его замечательном магическом столе прожжены солидных размеров дыры: как раз в тех местах, где находились стилеты. Самих же стилетов не было и в помине.

– М-магия…- ругнулся (ой, блин, как же голова трещит!) повелитель духов и сурово взглянул на Надежду.

– Я вам все объясню,- пообещала та неуверенно…

И тут проснулся Гремлин.

– Братва! - рыгнул он, отравляя атмосферу продуктами переработки коньяка «Мартель» Дустовского ликероводочного завода.- Когда колдовать будем?!

– Наколдовались уже,- мрачно брякнул Викентий.- Под завязку.

Потом они тихо-мирно расположились на кухне. Надежда умело забинтовала ожоги отэксплуатированного ею мага. Викентий выпил две таблетки темпалдола и ощутил, что бетономешалки и отбойные молотки в его голове пошабашили и отправились, видимо, на другую стройку. Степан пил крепкий кофе, тщетно пытаясь протрезветь. Кофе тоже сварила Надежда. Она вообще вела себя несколько странно: словно пыталась угодить двум малознакомым мужчинам…

Или просто боялась выходить за порог этой квартиры.

Викентий после всего происшедшего (а произошло ли оно?) неторопливо возвращался к нормальному восприятию действительности и задумчиво рассматривал свою странную клиентку. Нет, уже не с точки зрения того, что под платьем скрывалось тело, способное возбудить даже кладбищенскую статую. Его занимал другой парадокс. Викентий даже придумал ему название. «Парадокс контрабандной магии». Все просто и все невероятно сложно. Он, Викентий, реально в магии смыслит столько же, сколько воробей - в синдроме Шерешевского-Тернера. И владеть ею не может, как не может тот же пресловутый воробей ввести генетические изменения в клиническую картину пресловутого же синдрома. Далее. Если взять за исходную точку то, что Надежда сама пришла за помощью к Викентию как к магу (по объявлению), следовательно, ей так же чужды оккультные способности. Должны быть чужды, во всяком случае…

Тогда почему в столешнице прожжено пять дыр неизвестно куда подевавшимися стилетами? Почему Викентий помнит только то, как Надежда приказывала ему повторять за нею всякую тарабарщину, а дальше он начал себя «условно ощущать» лишь с момента, когда ладони словно обожгло утюгом? Что он делал - нагой - перед распластанной перед ним на столе голой женщиной? Нет, судя по предупредительно-равнодушному лицу Надежды, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего секс, не было.

Значит, между ними - им и клиенткой - возник некто третий (Степан не в счет и служанки эти малахольные тоже). Возникла магия.

Только какая-то непонятная.

Непривычная.

Ни черная, ни белая, ни серая даже!

К о н т р а б а н д н а я.

– Вы будете кофе, Викентий? - осведомилась Надежда тоном благовоспитанной уроженки Мэнсфилд-парка.

– Нет.- Бывший психиатр посмотрел на клиентку недобрым взглядом.- Вы меня манерами не умиляйте. Объяснитесь, будьте любезны, что здесь произошло! И что вам, наконец, от меня надо!!!

Надежда поставила кофейник на стол и воззрилась на мрачного дипломированного мага взором оскорбленной невинности:

– Это я как раз у вас хотела спросить, господин Вересаев!

Бывший психиатр чуть не онемел от такой наглости.

– Вы,- зашипел он,- явились ко мне, угрожая оружием и требуя выяснить местонахождение вашего супруга, так?!

– Д-да… Но насчет оружия вы зря. Оно ведь у меня не заряжено. Я обратилась к вам с чистой душой и искренним желанием, а вы…

– Что я?!

– Как?! Вы даже ничего не помните?! - изумилась прекрасная вдова загадочного африканца.

– Не помню.

– Ничего себе! Вы чуть не силой заставили меня раздеться донага, разделись сами…

– Я?! Вас?! Заставил?!

– Да. Велели лечь на стол, понатыкали возле моих рук, ног и головы кухонных ножей…

– Кухонных?!

– А потом стали призывать каких-то темных духов, чтоб они в вас вселились и поведали все тайны.

– Я схожу с ума,- медленно протянул Викентий.- Степа, ты слышишь, я призывал темных духов!

– Да, это на тебя не похоже,- авторитетно заявил бледный от неумеренного потребления коньяка Степан.- Не твой стиль работы. Вы ему, графиня, пардон, горбатого-с лепите! С-с-с, что ж так голова-то, зараза, раскалывается!

– Ах, не вызывали? - прищурилась Надежда.- А кто же тогда вещал загробным голосом, что мой муж умер у себя на родине от укуса змеи?

– Кто вещал? Я не вещал. Степан, может, все-таки ты вещал?

– Я не мог,- после долгих размышлений заключил Степан.- Я был в отключке. Это ты вещал, Кешаня, точно!

– Вот-вот! - Тон Надежды был каким-то истерично-обличительным.- Наконец-то вы поверите! Уж не мне, так хотя бы вашему другу!

– Значит, я сказал вам, что ваш муж пропал потому, что уехал к себе в Африку и там подлая африканская змея лишила его права жить и любить. Так?

– Так.

– Какая душещ-щ-щипательная история! - констатировал Степан.

– Больше я вам ничего не наговорил? - сердито покусывая губы, поинтересовался бывший психиатр.