Слова на стене - Джулия Уолтон

Я: Спасибо! Я что-то должен знать перед тем, как отправлюсь на встречу?

Майя: Все. Самые разные факты. Старые кинофильмы. Названия столиц. Классическую литературу.

Я: Какие именно старые фильмы?

Майя: Например, «Унесенные ветром», «Волшебник страны Оз», «Касабланка». Они любят черно-белые.

Я: Отлично. «Касабланку» я смотрел.

Майя: Поздравляю.

Я: ☺

*Примечание: Поставить смайлик – самое адекватное действие почти во всех случаях, когда вы не знаете, как еще можно ответить.

Доза 1,5 мг. Доза не меняется. Появились определенные улучшения. Визуально заметно, что субъект становится более расслабленным во время сеансов.

10 октября 2012 года

Несколько дней назад я сделал на ужин цыпленка с рисовой лапшой, целиком и полностью буквально с нуля. Кажется, это самое лучшее блюдо, которое я когда-либо готовил, поэтому да, я этим горжусь. Мне нравится кормить людей. Это очень простой способ сделать их счастливыми, и я получаю искреннее удовольствие от того, что сразу же вижу их радость и буквально ощущаю их наслаждение.

Больше всего я люблю заниматься выпечкой, но мама всегда казалась мне счастливой, когда она приходила вечером домой, а ужин уже был готов. Пол вряд ли самостоятельно даже тост себе правильно поджарит. Даже забавно, что существует нечто, чего он не умеет.

Нет, я не стесняюсь того, что обожаю готовить. Да, меня частенько раньше дразнили за такое увлечение, да и пошли бы они все куда подальше. Они не могут и себя самих накормить, а я могу. И это сильный довод в мою пользу. Пожалуй, это мой единственный, но мощный плюс. Может, я не всегда способен справиться с определенными жизненными ситуациями, но если я голоден, я сумею приготовить себе что-нибудь получше горячего бутерброда или овсянки. А если мне придется готовить еду для кого-то другого, то я определенно смогу это сделать. В процессе приготовления пищи есть нечто такое, что заставляет почувствовать больше свободы от всевозможных ограничений. Никому и никогда не придется заниматься рабским трудом и корпеть ради меня у горячей плиты. По крайней мере, этого у меня не отнять.

Кроме того, когда я готовлю, симптомы проявляются значительно реже. Я слишком сосредоточен на своем деле. Это ведь точное искусство. Ну хорошо, можно немного поэкспериментировать с травами и специями, но остальное нужно скопировать в точности, а для этого требуется определенное количество практики.

На днях, когда я решил приготовить цыпленка в панировке, то вдруг обнаружил, что кто-то спрятал все ножи. Я спросил у мамы, в чем дело. Она сначала колебалась, но потом все же сказала: это Пол решил, что, когда я готовлю, в доме должен присутствовать кто-то из взрослых. При этом она не смотрела мне в глаза, а потому я очень ярко представил себе их беседу, которая заключалась в том, как бы получше избавиться от всяких опасных штучек на кухне. На Пола это было даже как-то не похоже. Как правило, у него есть причина на каждое действие. Я понятия не имею, что могло так сильно напугать его.

С их стороны было просто подло так поступать. В смысле, они же могли мне честно во всем признаться! Я бы их тогда понял. Я ведь не хочу, чтобы они меня боялись. И не надо им от меня ничего прятать. Я же не какой-нибудь неуправляемый психопат! А то, можно подумать, сейчас я закончу с цыпленком и начну гоняться за людьми, потому что мне внезапно захочется всех резать и колоть…

Такого же не произойдет, верно?

Майя увидела мою записную книжку. Ту, в которую я записываю разные интересные рецепты. Когда она меня спросила, зачем все это, я только пожал плечами и пояснил, что люблю готовить.

– Что именно готовить? – поинтересовалась она.

– Да все, что угодно. – Я рассказал про маму, про то, что ей приходится работать допоздна, но как бы она ни выматывалась, все равно поздно вечером она заставляла меня сидеть на кухне рядом с собой и за едой расспрашивала о том, как я провел день. Даже если это была обычная каша. Ей казалось это очень важным. Делить еду с кем-нибудь еще. И вот тогда я понял, что еда тоже должна что-то значить, что-то представлять собой.

А это было уже забавно, потому что мама у меня повар так себе. Нет, не то чтобы она плохо готовила, но все же так, средненько. В общем, все, что она готовит, получается достаточно вкусно. Вот только она не любит этим заниматься, а в еде это всегда чувствуется.

Единственное, что она готовит с искренней любовью, – так это печенье по-деревенски. У нее получаются этакие воздушные пышки с сырной начинкой. Пожалуй, это было первым блюдом, которое я научился готовить самостоятельно. И эти пышки остаются по-прежнему единственным угощением, которое у нее получается на славу, даже лучше, чем у меня.

Наверное, я заболтался, потому что, когда поднял глаза, то увидел, что Майя успела снять очки. Без них она смотрелась как-то по-другому. До сих пор я не замечал крошечные зеленые искорки в ее глазах. Потом я понял, что уже очень долго пялюсь на нее.

– Ну, наверное, я замучил тебя совершенно не нужной смутной информацией личного характера, – сказал я. Тогда она протянула мне мою записную книжку и улыбнулась.

– А моя мама терпеть не может готовить, – начала она. – Всегда ненавидела. Нас в семье трое детей, я и двое маленьких братиков. Плюс еще папа. Когда она возвращается домой из больницы, то даже смотреть на кухню не может. В основном обедом занимаюсь я, а так у нас самое распространенное блюдо – яичница. – В этот момент Майя выглядела уставшей. – У моего отца нет четкой ежемесячной зарплаты, – как бы между прочим добавила она. – Он водопроводчик, работает на себя. И когда заказов много, то и денег выходит порядочно, а вот когда их почти нет, тогда маме приходится выходить на подмену в больницу, и папа в это время остается с мальчишками дома. – Майя снова взглянула на меня. – Родители не ожидали, что родятся близнецы.

– Я думаю, к этому никто не готов. Это же ровно на сто процентов больше, чем просто ребенок, – заметил я.

– И от них столько какашек! Справиться с подгузниками было нереально. – Ее передернуло, и я рассмеялся.

Больше эту тему она не развивала, и мне пришлось самому заполнять паузу. Когда вместо одного ожидаемого ребенка у вас получается двое – это означает вдвое больше работы и финансовых затрат. Майя не стала останавливаться на том, что испытывала ее мама в тот момент, считая подобное событие ударом ниже пояса. Она приняла все так, как есть, и продолжала жить дальше. И хорошо еще то, что папа при случае всегда мог помочь с братишками.

Вы просили меня описать Майю. Вы имели в виду ее внешность? А то мне показалось странным, что вы ждете от меня мельчайших подробностей, включая интимные, как будто вы извращенец какой-то…

Она крохотная.

Я уже говорил об этом и раньше, но, как кажется, вы меня не до конца поняли. Меня называли и Снежным человеком, и Франкенштейном всю жизнь, и когда Майя садится со мной рядом, я такой и есть на самом деле. Правда. Если бы жители той самой деревни увидели нас вместе, то зажгли бы факелы и явились ко мне с расправой.