Дела эльфийские, проблемы некромантские - Дарья Снежная

Я молча подняла книгу, положила на первую парту. «Расы и сущности». Автор Рисса Нортская. Никакого уважения к преподавательскому труду.

Сама такой же была.

Однажды в Межрасовке Рион — автор картинки, висящей над моим рабочим местом, и я устроили настоящий погром в аудитории. По всему классу парили перья и клочки пергамента, на наколдованных ножках бегали по стенам и полу древние фолианты. Особо пугливые господа забились под столы либо, наоборот, запрыгнули на них — в зависимости от того, что пугало больше: книжка с паучьими лапками, норовящая сбить с ног, или воткнувшееся в ухо перо.

Мы сражались на указках, ловко перескакивая со стола на стол. Я была уверена, что победа уже моя, но, увы, парта со мной оказалась не согласна. Столешница разломилась, я с визгом упала прямо на вошедшего в аудиторию преподавателя, чей преклонный возраст не позволял несчастному испытывать какие-либо нервные потрясения. Увидевший всю картину ректор Межрасовки слегка побагровел и потребовал зайти к нему после занятий. Рион гадко похихикивал с задней парты, преподавателя чуть не хватил удар, а меня едва не исключили. Вообще-то я вылетела бы оттуда пушечным ядром, не будь у ректора на хорошем счету.

Правда, вынесла из той ситуации я всего один урок: опору надо выбирать подходящую мне по весу, а то так ведь и покалечиться можно.

А мои ученики прижухли так, словно только что разнесли вдребезги как минимум половину Академии без возможности восстановления.

— Прошу всех следовать за мной, — спокойно проговорила я. — Вещи можете оставить в кабинете. Или вписать в завещание.

В тишине кто-то нервно икнул. Я поспешила заверить, что это была лишь шутка, и предложила добровольно сдаться тем, кому уже заранее боязно.

С задних рядов неуверенно поднялись три руки. Две девушки и парень. Те самые, у которых с начала года наиболее напуганный вид. Или он у них всегда такой?

— Тогда открывайте Теорию боевых заклинаний и из кабинета ни ногой. Еще не хватало, чтобы вас сир де Асти застукал где-нибудь в коридоре. А будете шуметь — на следующую практику насильно вытащу. Договорились? — И я мило улыбнулась.

Ребята активно закивали и судорожно начали листать учебники.

— …а мы скоро вернемся, — замерев на пороге, проговорила я и, зловеще гыгыкнув, добавила: — И, возможно, не все.

Моей профессиональной гордостью было дипломное задание, которое я выполнила безукоризненно, а в дипломе добавилась строчка: «Обладает сильным внутренним резервом, уникальными знаниями и быстрой реакцией в условиях повышенной опасности. Рекомендуется для преподавательской деятельности, для участия в боевых магических действиях, для заданий, в которых требуется нестандартный подход».

Специально для выпускников пробудили одно из самых красивых мест Дариола. Кристально чистое озеро, заключенное среди гор, чьи вершины прятались под снежными шапками, а основания пестрели летней зеленью…

Видимо, именно его недоступность и привлекала желающих свести счеты с жизнью. Родное название озера уже давно забылось, а от поколения к поколению переходило новое имя — Озеро смертников, или Мертвое озеро. Сотни неупокоенных душ так и не смогли вырваться из кольца гор, словно из заколдованного круга, регулярно заманивая в свои ряды случайных путешественников, жителей окрестных деревень, влюбленные парочки, бегущие подальше от людских глаз и не верящие в проклятья…

Двоих моих одногруппников вытащили со дна в последние удары сердца. Насколько я знаю, второй парень на следующий год все-таки получил свой диплом. А вот первый, кажется, остался жить в доме у знахарки, что испытывала на нем новые целебные заклятия и зелья: парню было без разницы, что происходит, он просто ничего не соображал.

Еще трое отказались даже приближаться к озеру. Вместо диплома они получили рекомендательную записку в духе «Подходят для работы в сфере торговли, в магические дела желательно не впутывать». Дословно не помню, но смысл примерно таков.

Когда к заданию приступила я, преподаватели уже ни на что не рассчитывали, но спустя полвески нежить неровным строем шагала в глубины озера, досматривать вечные сны.

Объяснить, как это получилось, я так и не смогла. В отчете о практике пришлось много сочинять, вместо дипломной работы он начал походить на очередную байку, но преподаватели посчитали его крайне убедительным. Даже прошли слухи, что в каком-то из учебников мой способ был обнародован.

…К этому времени мы уже пришли на кладбище. Ученики не особо прониклись историей про мои заслуги перед системой образования Дариола, и я вздохнула: придется вдохновлять действиями.

«Наше» кладбище представляло собой пару-тройку десятков покосившихся памятников, небольшую часовню с огромной трещиной в стене и жуткие дебри из высокой травы и кустарников. Некроматерия здесь ощущалась довольно слабо, но мне хватит и этого, зато ученики, случайно хапнув с излишком, не доставят никому проблем.

— А сейчас, детки… — начала было я, хрустнув пальцами. «Детки» сжались в один большой комок. Кто-то настороженно озирался, кто-то с надеждой и мольбой смотрел на меня, а кто-то спокойно изучал сидящую на кресте неподалеку ворону. — Студент Д’арк, я не мешаю вам созерцать красоты этого места? — осведомилась я, отвлекшись от остальных.

— Что вы, отнюдь! — всплеснул руками любезный ученик. — Вы в них очень гармонично вписываетесь.

Таких изысканных комплиментов мне еще не делали.

Подманив наглеца поближе к себе, подальше от поддержки одногруппников, я принялась заученно вещать о некроматерии, ее свойствах, правилах использования и о том, чем это все чревато.

— …И никогда, — особенно выделила голосом я, — запомните, никогда не прикасайтесь к местам массовых гибелей, к «проклятым» местам вроде Озера смертников, к братским могилам и прочим особо агрессивным местам. Зачастую материя так и ждет, чтобы неопытные подобия некромагичащих колдунов разорвали эту тонкую границу между мирами.

Читая лекцию, я небрежной походкой прогуливалась между крестами и обелисками, сцепив руки за спиной и попинывая носком сапога засохшие ветки и небольшие камешки. Ну точно мой профессор по основам знахарства. Он тоже любил вытаскивать нас на свежий воздух и заставлять собирать ему ингредиенты для будущих отваров.

— А почему? — Ли, оказавшийся совершенно не брезгливым, уселся на один из памятников и закинул ногу на ногу.

— А потому, студент Д’арк, что даже ваших умений и жутких клыков, лап, или что там еще присутствует у вашей звериной ипостаси, не хватит для того, чтобы упокоить хотя бы часть пробужденных. Особенно если в горе иссохших костей найдется тот, кто при жизни вел за собой целое войско. — Я остановилась у ближайшего креста. — А теперь немножко практики. Вас уже учили накладывать что-нибудь вроде «оцепенения»? — с милейшей улыбкой поинтересовалась у студентов я, те лишь отрицательно покачали головами. — Жаль, очень жаль.

— Да вы вызывайте. — Ли не сбавлял оборотов, оказавшись явно самым смелым из группы. Причем не столько в отношении нежити, сколько в отношении меня. — А мы так, по обстоятельствам сориентируемся…