Как удачно согрешить - Бронвин Скотт

— Теперь ситуация изменилась, — уклончиво отозвался мистер Браунинг. По его тону Риордан догадался, что плохие новости еще не закончились.

Откинувшись на спинку стула, он сцепил пальцы рук.

— Разумеется, ситуация изменилась. Эллиот оставил детям солидное состояние, в то время как их родной отец Исмаил не дал ничего, кроме разваливающегося на куски имения.

Никто не хотел обременять себя заботой о двух сиротах, не имеющих никаких перспектив в жизни.

— Условия опеки также претерпели изменения, — с тревогой в голосе добавил адвокат, в подтверждение своих слов пододвигая Риордану лист бумаги. — Предыдущий граф считался достойным опекуном.

— Хотите сказать, я таковым не являюсь? — воскликнул он, чувствуя, как в душе начинает закипать гнев.

— Я ничего не хочу сказать. Таково мнение ваших оппонентов.

Браунинг кивнул на лист бумаги, побуждая Риордана прочесть его.

Риордан, с каждой секундой распаляясь все больше, быстро пробежал глазами длинный список приписываемых ему грехов: неподобающий образ жизни, разврат, любовь к азартным играм, отсутствие у детей распорядка дня, неспособность дать им вразумительное образование и все в том же духе. Все вышеозначенное могло бы быть нивелировано присутствием в его доме женщины, которая смогла бы стать детям матерью. Эту роль леди Вейл конечно же предназначала для себя. Риордан счел предложение смехотворным, потому что та стала бы еще худшей матерью, чем… чем… что ж, никакого удачного сравнения, как ранее сегодня выразилась мисс Колфилд, ему даже не приходило в голову.

— У детей будет распорядок дня. Так и передайте Вейлам. — Риордан оттолкнул от себя лист бумаги, запустив его через весь стол с чувством удовлетворения. — Я нанял гувернантку.

Пусть теперь Вейлы попытаются перекозырять его. Раз они так стремятся к порядку, они его получат. Мисс Колфилд со своей любовью к структурированности очень бы обрадовалась.

Закашлявшись, Браунинг заерзал на стуле.

— Со всем уважением к вам, милорд, у вас уже было пять гувернанток.

— Они, как вы выразились, «были» не у меня.

При столь явном вульгарном намеке Браунинг снова закашлялся.

— Хорошо. Скажу по-другому, они находились у вас на службе. За очень короткий период времени в вашем доме сменилось пять гувернанток.

— Ну и что из этого?

Если этот тощий, похожий на хорька адвокатишка намеревается перейти на сторону его оппонентов, Риордан, черт побери, заставит его заявить об этом в открытую.

— Видите ли, милорд, столь большое количество, к сожалению, свидетельствует не в вашу пользу.

— Это вы так считаете. — Риордан пронзил Браунинга жестким взглядом. — Мой брат оставил детей на мое попечение, а не на попечение Вейлов, и сделал это не просто так. Вейлы могут протестовать сколько вздумается, но завещание Эллиота остается неоспоримым.

Он надеялся, что английский закон, эта неколебимая громада, устоит и на этот раз.

Мистер Браунинг хранил молчание, с каждой секундой все более тягостное.

— Мистер Браунинг, скажите что-нибудь, — спокойно произнес Риордан.

— Я искренне соболезную вашей утрате, милорд. Покойный граф очень мне нравился. — Тем самым адвокат подразумевал, что до нынешнего наследника ему нет никакого дела. Риордан уже привык к подобному обращению. Не в первый раз его сравнивали с братом, и всегда не в его пользу. — Обстоятельства смерти графа бросают тень на непогрешимость его последней воли.

— А теперь скажите то же самое, но проще, чтобы и я понял вас.

— Вейлы могут заявить, что перед смертью он лишился рассудка.

Риордан принялся изучать свои руки.

— И выиграют дело?

— Не знаю. Это имеет значение?

Не имеет. Чего нельзя сказать о скандале, который за всем этим разразится. Память Эллиота будет замарана. Риордан сделает все, что в его силах, чтобы этого не допустить. Его брат при жизни стал святым и скончался при загадочных обстоятельствах. В любом случае он не заслужил, чтобы его прилюдно изучали и подвергали осуждению.

Риордан снова пододвинул к себе лист бумаги с перечнем своих грехов: любитель женщин, беспорядок в доме, отсутствие у детей матери. К величайшему сожалению, Браунинг во всем прав. Никакая гувернантка не сможет заткнуть собой эту брешь. В задумчивости он принялся барабанить пальцем по столу. Гувернантка-то не может, а вот законная супруга — другое дело.

Он поднял глаза на Браунинга. В голове созрел план, который поможет и сохранить память Эллиота, и спасти детей.

— А что, если я женюсь?

Ему придется сделать это очень быстро, причем выбрать достойную кандидатку, так как его жена должна обладать безупречной репутацией. С появлением законной супруги Вейлы уже не смогут заявить, что в его доме не хватает женской руки. Да, этот план может сработать.

— Какие еще новости? — осведомился Риордан. По вопросу Вейлов сегодня ничего больше было сделать нельзя, но, возможно, адвокат порадует его какими-нибудь другими утешительными новостями?

Браунинг тут же разочаровал его, отрицательно покачав головой:

— Расследование смерти вашего брата зашло в тупик. Мы опросили слуг в его доме в Сассексе. Они не заметили ничего необычного в дни, предшествующие печальному инциденту.

Риордан нахмурился. Не очень-то Браунинг многословен!

— А почту его проверяли? Не получал ли он каких-либо писем или сведений, которые могли бы его расстроить?

Очень сложно поверить в то, что нечто столь тревожное могло прийти по почте. Эллиот был по натуре невозмутимым, его не так-то просто было вывести из равновесия.

— Никому ничего об этом не известно. Мы провели тщательный осмотр его личных покоев, а также и всех прочих комнат в доме.

— Что насчет отношений?

Риордан едва заставил себя произнести этот вопрос вслух, считая его порочащим память брата. Однако на данный момент все возможные версии уже отработаны, но ничего полезного узнать не удалось. Финансовое состояние брата, как и долги, в полном порядке. И все же что-то не так. Не мог же Эллиот совершить самоубийство без причины.

— Едва ли я понимаю, что вы имеете в виду.

Браунинг озадаченно нахмурил брови. Риордан надеялся, что адвокат хоть раз призовет на помощь собственное воображение, избавив его от необходимости облекать этот вопрос в более понятную словесную форму. Но нет, очевидно, придется выразиться прямо.

— Не предпочитал ли мой брат отношения с мужчинами? Не было ли у него любовника? — сквозь зубы процедил Риордан.

Он знал, что существуют мужчины, которые убивали себя либо чтобы не допустить разоблачения, либо вследствие такового. В любом случае это слишком большой стыд. В прошлом году, к примеру, пятый сын герцога Амхерста был уличен в мужеложстве, а спустя три дня его труп обнаружили в Темзе. Эллиоту как-никак было тридцать три года, и, насколько Риордану известно, он никогда не влюблялся и всерьез не ухаживал за леди, хотя и знал о своем долге обзавестись потомством для передачи титула. Они с братом были очень близки, и он бы знал о подобном. Не так ли?