Любовь, ведьма и котики - Эля Рин

Свернув в кусты, я продираюсь через заросли, закрыв лицо руками, перебираюсь через кучи бурелома, путаюсь в высокой траве и наконец почти вываливаюсь на маленькую полянку.

Ровно посредине нее разворачивает лепестки призрачный серебристо-пурпурный цветок. Затихает ветер, трава не шелестит, и деревья перестают шептаться. Все замерли в ожидании. И тут слышится тоненький хрустальный звук, как будто где-то неподалеку лопается волшебная струна.

Я подхожу совсем близко и протягиваю руку к цветку.

Мне кажется, что сейчас я сорву его и все изменится. Абсолютно все.

Но мне не страшно. Наоборот, кажется, в крови начинают танцевать пузырьки шампанского, кончики пальцев колет от предвкушения, и сердце заходится от радостного волнения.

Потом я поднимаю глаза… и вижу напротив себя, в тени деревьев, на краю поляны черную тень. Которая тоже охотится за волшебным цветком и, кажется, готова на все, лишь бы он достался ей, а не мне.

В этот момент меня будто что-то подцепило за шиворот, дернуло, как рыбку на крючке, и вырвало из сна. Я ахнула и села на кровати, и тут же под руку сунулась Джу… Замурчала, потерлась лобиком – эй, эй, что случилось? Все хорошо, я же рядом…

– Слово… Там на табличке было какое-то слово, – пробормотала я и потерла щеки ладонями.

Потом настал следующий день, и позвонила Инна.

Я спросила ее, помешивая закипающий кофе:

– А что говорит сам Сигизмунд?

– Да как обычно! «Мяу» – и смотрит на меня так, будто все уже устроил наилучшим образом и можно ни о чем не волноваться.

На этой фразе меня как током ударило. Я вспомнила.

Парк в Петербурге. Рядом с которым мы жили в детстве. Сосновка. Вот что было написано на табличке во сне.

Пазл сложился.

Я вмиг отбросила все планы на июнь в Москве и поняла, что еду в Петербург. Тем более что нарисовался идеальный повод.

Еду за своим цветком папоротника и внутренним шабашем.

И никакие черные тени меня не остановят.

Кажется, я так и задремала прямо на подоконнике. Потом пришла Джу и стала пихать меня головой в бедро, уговаривая перебраться на кровать. В ответ я отмахивалась и бормотала что-то про важность красивого вида из окна для душевного спокойствия, а еще обещала поймать сон и зарисовать его пальцем на стекле. Но потом все же сдалась, добрела до кровати и заснула прямо на покрывале, не переодеваясь в пижаму.

Наутро настроение у меня было такое, как под Новый год в детстве, когда ты еще не определилась, верить в Деда Мороза или нет. Вроде как всем известно, что подарки под елку кладут родители, но, с другой стороны, никак нельзя исключать вмешательства высших сил. Поэтому приходится себя хорошо вести и держать в уме на всякий случай стих, чтобы, как понадобится, мигом взлететь на табуретку и оттарабанить без запинки.

Я долго пила кофе на кухне, залитой солнечным светом. С чувством, с толком, с расстановкой намазывала кусочки багета малиновым вареньем, резала яблоки и груши на тонкие-претонкие прозрачные ломтики, такие, чтобы сквозь них можно было смотреть в окно. Кофе с молоком из огромной кружки, запах свежего хлеба, треньканье какой-то пичужки за окном и танцующие на занавесках резные тени листьев… казалось, что это никакой не центр города, а дача на краю леса. Темного-темного сказочного леса, который сегодня откроет все свои тайны.

Потом на кухню вплыл Сигизмунд, медленно, с достоинством кивнул Джу, а в мою сторону даже ухом не повел. Не очень-то и хотелось, между прочим. Наверно, стоило унести еду и поесть в комнате… но на кухне было так тепло и по-утреннему уютно, что я решила – потерпим. Он – мое общество. А я – его.

Потом я разложила все свои вещи по кровати и долго прикидывала, что надеть на встречу с телевизионщиками. Самого миллионера мне не обещали, но должны были явиться режиссер, какой-то креативный директор (или даже целых два), руководитель съемочной группы и юридическая служба. Как со стороны телеканала, так и со стороны «жениха». Интересно поглядеть, что они там понаписали, эти юристы. Что надо отдать организаторам реалити-шоу во временное, но исключительное пользование тело и душу? Что проигравшая жертвует все свое имущество в пользу бедных детей Сомали в рамках благотворительности? Что никто не несет никакой ответственности за жизнь и здоровье участниц, даже если им приспичит тащиться на торфяные болота Англии конца девятнадцатого века в ночи? Очень, очень интересно.

В итоге я остановилась на легкомысленном платье в цветочек и светло-зеленых босоножках, из-за которых мы с Джу чуть на поезд не опоздали. Ну, очень глубоко в шкафу они были закопаны, что поделать. К вечеру мне точно станет тошно от каблуков… но кто сказал, что по траве в парке нельзя ходить босиком? «Даже не буду сюда заезжать», – решила я. Сначала подписываем бумаги… или не подписываем, если там окажется полный бред. Потом перекушу где-нибудь, и прямиком в Сосновку.

Хотя… был в этом плане один изъян.

Мне хотелось взять с собой Джу. Вдруг ее тут без меня Сигизмунд тиранит почем зря? Выговаривает ей, например, за нерадивую хозяйку. То-то она большую часть времени не в духе. С другой стороны, не таскать же ее с собой целый день. Когда это было необходимо, например в дороге, Джу стоически преодолевала трудности пути в процессе сна. Но таскать весь день переноску – я прокляну все. А носить Джу на руках или на плече… тогда, пожалуй, котя сильно устанет и расстроится.

– Слушай, – я подхватила Джу и усадила на стол напротив себя. – Скажи… тебе тут уютно? Нормально? Сигизмунд не обижает?

Джу изобразила недоумение всей своей мордочкой:

– М-м-м-яф? – обижает? Меня? Скажешь тоже.

– Я никак не могу решить, брать тебя с собой или нет.

Джу склонила голову набок и прислушалась к чему-то внутри себя. Или к звону струн будущего. Иногда мне кажется, что она знает гораздо больше, чем показывает… Ну или мне просто хочется так думать.

– Миу, – тронула меня лапой. Погладила по щеке мягкими подушечками, спрятав когти, и уютно зафырчала. – Миу-ми.

– Точно хочешь остаться здесь?

– Ми!

– Ну ладно. Тогда я пошла!

– Мяу! – мол, удачи! Я знаю, все будет хорошо.

С Сигизмундом я показательно не попрощалась.

Доехав до бизнес-центра на Звенигородской, я посмотрела на время и порадовалась тому, что почти не опоздала. Минут на пять, не больше.

И это было последнее, что хотя бы примерно соответствовало моим планам на тот день.

Сначала я долго