Грешная тайна - Эмма Уайлдс

Вот в это она вполне могла поверить. Нынешний маркиз совершенно не походил на Гарри — необычайно веселого и очаровательного.

Даже здесь, в коридоре, слышались звуки музыки и смех, но они постепенно затихали, и у подножия лестницы с изящными перилами уже царила полная тишина. Джулианна вдруг остановилась, и супруг взглянул на нее вопросительно. А она думала о том, что если сейчас поставит ногу на первую ступеньку, то тем самым даст понять, что готова подняться в спальню с мужчиной, которого почти не знает.

Сможет ли она это сделать?

Но ведь он ее муж!

Тихо вздохнув, Джулианна стала подниматься по лестнице.

Наверное, он побелел как мел. Наверняка побелел. Ох как же неудачно все совпало! Разумеется, Майкл понимал, что ему придется иметь дело с неуверенной в себе девственницей, однако надеялся, что как-нибудь с этим справиться. Но как ни странно, она весь вечер держалась весьма достойно для такой юной особы. А вот его, взрослого мужчину, немного смутило такое количество гостей, хотя он и до этого знал, что на свадьбе будет чуть ли не весь Лондон. Конечно, он не мог не заметить, что его жена ужасно нервничала — он чувствовал это, но, наверное, лишь очень немногие понимали, в каком она состоянии.

И вот сейчас он вел свою молодую жену в их общие покои. И думал при этом о ране. Черт возьми, разумеется, он был ужасно собой недоволен. Его еще в зале, во время танцев, то и дело бросало в пот — эта проклятая рана все сильнее болела. Но не мог же он стоять в сторонке и наблюдать за танцующими…

А потом, уже перед самым уходом, кто-то из знакомых с силой похлопал его по плечу, поздравляя с женитьбой. О Боже, в тот момент ему потребовались все силы, чтобы не взвыть от боли. И показалось, что он под одеждой и бинтами истекает кровью. Наверное, просто показалось…

Фицхью, конечно же, скажет, что он сглупил, отказавшись позвать доктора. Впрочем, Фицхью это сказал сразу же — как только увидел его в ту проклятую ночь. Но он тогда думал только об одном как бы продержаться еще несколько часов и немного поспать. И вот теперь… Теперь ему хотелось рухнуть на кровать — только вовсе не для того, чтобы провести первую брачную ночь со своей юной женой.

Но уж если он из чувства долга перед семьей женился на этой девушке, то ему следовало довести дело до конца. Он просто обязан это сделать.

При других обстоятельствах он бы с легкостью с этим справился, ведь Джулианна на редкость красива. Но он был ранен, ужасно устал, и к тому же… Проклятие! Ему предстояло переспать с бывшей невестой своего брата!

Она шла рядом с ним, и ее грудь под тканью платья поднималась чуть чаще, чем обычно. Вероятно, его юная жена пыталась скрыть волнение, но ей это не очень-то удавалось. Щеки ее заливал нежный румянец, что напомнило Майклу выражение «краснеющая невеста». А когда они, добравшись до следующей лестницы, поднялись на третий этаж, Джулианна начала дрожать.

Теперь они шагали по следующему коридору, в самом конце которого и находились их покой. Несколько минут спустя молодые супруги миновали ряд гостиных, украшенных элегантными креслами, роскошными турецкими коврами в бледно-зеленых и бежевых тонах, а также его собственным недавним приобретением — резным столиком, купленным в Испании. Когда-то столик принадлежал испанскому вельможе, утверждавшему, что это подарок королевы Изабеллы его прославленным предкам. Несомненно, это была чудесная вещица, так что, возможно, вельможа не соврал. Но даже и без истории о «королевском происхождении» Майкл купил бы столик, потому что он очень ему понравился. Вырезанный на столешнице узор казался таким изысканным, что сразу становилось ясно: такая вещь могла быть заказана только монархом.

«Может быть, потом, в другое время, Джулианна заметит этот чудесный столик и скажет о нем что-нибудь», — подумал маркиз, взглянув на молодую жену. А сейчас, судя по ее виду, она совершенно ничего не замечала вокруг и шла словно во сне.

Наконец Майкл подвел жену к двери комнаты, теперь ставшей ее спальней. Переступив порог, он тотчас же передал ее горничной, пухлой девушке, густо покрасневшей при появлении маркиза с супругой.

«Боже, помоги мне!» — мысленно воскликнул Майкл. Взглянув на жену, произнес:

— Я даю вам полчаса, миледи.

Сообразив, что слова его прозвучали слишком уж резко, слишком холодно, Майкл со вздохом подумал: «Какой же я идиот. Напыщенный болван».

Смягчив тон, он добавил:

— Я буду вон там. — И указал на дверь, разделявшую их спальни. — Пожалуйста, дайте знать, когда будете готовы ко сну.

Джулианна посмотрела на него своими огромными синими глазами, и ее густые ресницы опустились.

— Да, милорд. Как пожелаете, — тихо ответила она.

Такой ответ не очень-то понравился Майклу. Слова жены прозвучали как капитуляция. И казалось, что он просто приказал ей спать с ним. Разумеется, у него имелись супружеские права, но в спальне он предпочитал искреннюю пылкость, а не безропотную покорность. Впрочем, о какой пылкости могла идти речь, если его проклятая рана ежеминутно напоминала о себе? Да и бесчисленные бокалы шампанского, которые он выпил, также не способствовали постельной активности. Хотя обычно он был очень осмотрителен в употреблении спиртного — человек в его положении не часто может позволить себе напиться.

Снова взглянув на жену, маркиз заставил себя улыбнуться и тихо сказал:

— Дорогая, пожалуйста, называйте меня Майкл.

Прекрасная и обворожительная в своем бледно-голубом платье, Джулианна едва заметно кивнула:

— Да, конечно. Если хотите.

Подобный ответ был весьма красноречив, и Майкл, удалившись в соседнюю комнату, прикрыл за собой дверь и выругался сквозь зубы. Было очевидно, что его жена в тревоге ждала продолжения. Да и он тревожился не меньше — сейчас ему вдруг показалось, что рана болит все сильнее. Немного подумав, Майкл стал раздеваться. И вдруг снова выругался. Так он и знал! По его белой рубашке, с левой стороны, расплывалось бледно-розовое пятно. Было ясно, что рана открылась, причем кровь просочилась даже сквозь многослойную повязку.

Фицхью тут же поспешил ему на помощь. Помогая снять рубашку, он проговорил:

— Церемония в церкви была очень красивая, полковник, то есть милорд.

— Да, Фицхью, спасибо, — пробормотал Майкл. — Будем надеяться, что ночь пройдет так же хорошо. Между прочим, ты был прав: я сейчас не в лучшем состоянии. — Он показал на свой левый бок и добавил: — Болит ужасно. Словно в огне горит.

— Не волнуйтесь, сэр. — Фицхью бросил рубаху на стул. — Вы, кажется, сами говорили о том, что она не может знать разницу. К тому же такая юная и неопытная женщина, как леди маркиза, будет очень нервничать. И это — в вашу пользу.

«Леди маркиза»? Майкл невольно усмехнулся. Как официально это прозвучало.

А впрочем — ничего удивительного. Фицхью выразился очень точно. Ведь он, Майкл, только что женился. И, следовательно, его жена стала маркизой, потому что сам он маркиз.