Беременна на полставки - Ульяна Гринь

— Давай выпьем за этот вечер, который оказался полон сюрпризов, — предложил Илья загадочным тоном. Да, да, давай за это! Позволив бокалам чокнуться, я с жадностью умирающей от жажды отпила несколько глотков.

— Вкусный сок?

— Обалденный, — призналась я абсолютно искренне. — Сладкий, но не приторный, как будто пригоршню малины съела!

— Сербия — вторая в мире страна по производству и экспорту малины, — тоном приглашённого в передачу о сельском хозяйстве эксперта сказал Илья. — Ты когда-нибудь была в Сербии?

Да я из города-то выезжала только на дачу, пока мама её не продала…

— Нет.

— Подвернётся случай — бери билеты и поезжай! Там такая природа…

Он глотнул вина с задумчивой улыбкой, а я только вздохнула. Какая нафиг природа… Поцелуй будет или нет? Трепет не прошёл, а только усилился, и я снова вздохнула, теперь уже даже почти томно.

— Так, давай ужинать. Тебе тепло?

Камин исходил жаром, стараясь согреть комнату, но мне было жарче от одной мысли, что под халатом на теле ничего нет, а рядом обаятельный мужчина, от которого я, возможно, беременна, и мы одни в большом доме с красивыми деревянными балками под потолком. А ещё меня мучило любопытство — при такой мебели, как в гостиной, какие тут кровати?

Но до кроватей дошло не сразу. Мне всучили тарелку с котлетой, вилку с ножом и кусок хлеба. Я попыталась культурно расположить всё это дело на коленях, но получилось, честно говоря, не айс. Поэтому Илья, смеясь, отобрал у меня нож и велел:

— Кроши вилкой, плескавица мягкая!

Я попробовала. Оценила, кивая головой:

— Фкуфно! — прожевала и добавила: — Просто тает во рту!

— Хочешь питы?

— А как же!

Первый кусок рублёного мяса вызвал в желудке законную бурю восхищения. Теперь тот желал всего и побольше! Я с вожделением смотрела, как Илья отрезает длинный завиток теста и укладывает его вокруг котлеты. Набив рот котлетой, питой и хлебом, я запила малиновым соком и улыбнулась, как хомяк.

— Ника, — тихо сказал Илья, качая головой. — Ты…

— Фто?

— Ничего, — он встал, приоткрыв пошире стеклянную дверцу камина. — Доедай, я тебя устрою на ночь. А то мне ещё надо душ принять.

— Ой, ты же тоже… Искупался в заливе!

Мой супер-босс только отмахнулся с улыбкой, будто это было для него обычной вещью. Купаться в холодном заливе, спасая неловкую барышню в беде? Да каждый день, чо уж там. Но, если честно признаться самой себе, мне стало приятно. Мог бы и официанту велеть…

Господи, а ведь он бог знает что думает обо мне! Кофе в первый день знакомства пролила на него, романтический ужин (ладно, деловой, но только наполовину) испортила, на корпоративе с ним… Интересно, он знает, что с ним тогда в пошивочной была я?

— Ника, ты наелась?

Задумавшись, я не сразу заметила, что Илья стоит рядом, и вздрогнула от ладони на моём плече. Он погладил и даже чуток помассировал через махровую ткань халата, спросил:

— Было вкусно?

— Очень, — призналась я, не смея пошевелиться. А как хотелось откинуть голову, прислониться к нему, ощутить, как тёплые ладони спускаются с плеч к груди… Но я сидела, как памятник, и меленько дрожала, как пугливая лошадь. Дура дурой, что с меня взять…

— Пойдём, я приготовил тебе гостевую комнату.

Гостевую… Разочарование нахлынуло волной на пирс, смывая дремавшее в ожидании ласки возбуждение в низу живота, и я только кивнула, вставая. Это отдалило меня от Ильи, от чего в груди странно заныло, будто расковыряла свежую ранку. Босс взял меня за руку и повёл за собой на второй этаж. Перила лестницы гладили мою ладонь, а я представляла, что это тело Ильи под пальцами… Почему рядом с этим мужчиной мои мозги отключаются напрочь?

Гостевая комната была вполне себе стандартной, похожей на гостиничную. Кровать, шкафчик, тумбочка. Разве что телевизора нет. Но он в таком месте и не нужен. Кто будет пялиться в ящик, когда вокруг природа? В моём случае — кто будет пялиться в ящик, когда рядом Илья? Я и пялилась на него, лишь из вежливости осмотрев комнату. Как я раньше не разглядела, какие у моего босса чувственные губы, какие милые ямочки на щеках? Глаза да, глаза у него просто космос… Улыбнись, Илья, покажи мне звёзды в твоих глазах!

Будто по заказу, искорки снова осветили тёмные радужки, и я услышала его тихий голос:

— Ну что, спать?

Бархатистый полушёпот, «красавица моя…», моя крыша снесена начисто, мама, ловите крышу!

Привстав на цыпочки, я дотянулась, наконец, до губ Ильи и приникла к ним своими в отчаянном порыве. Даже зажмурилась в ожидании вердикта. И он не заставил себя упрашивать.

Ладони скользнули по моим плечам, забираясь под халат, щекоча кожу, обостряя и без того оголённые чувства. Губы захватили мой рот жадно и быстро, собственнически, властно… Да! Да! Да! Хочу, всё хочу! Ласкай, целуй, делай, что хочешь…

— Ника… Я схожу в душ сначала…

Господи, кто из нас двоих меньший романтик?

— Но ты же вернёшься? — спросила шёпотом.

— Куда же я денусь, — тихонько рассмеялся Илья. — Пять минут. Дай мне пять минут.

Пять минут я выдержу.

Когда он вышел, я сбросила халат и, как была, голая, скользнула под одеяло, натянув его до самого подбородка. Мягкий рассеянный свет, струящийся из вычурных дорогих бра на стенах, пугал меня и одновременно успокаивал. В прошлый раз Илья не видел моего тела, а оно, увы, не совершенно. Но теперь… Теперь видели глазки, что выбирали. Может, не стоит встречать его под одеялком? Откинуть его хотя бы с груди и с замирающим сердцем ждать реакции?

Так я и сделала. Где-то за двумя стенами шумела вода душа, и мне виделись тугие мышцы Ильи под упругими струйками, мокрые, блестящие. Аж сердце зашлось в возбуждённом набате! Поёрзав, я приняла соблазнительную позу тициановской Венеры, замерла в ожидании. Потом, подумав, повернулась набок, наклонив бедро вперёд. Нет, это так пошло! Откинулась на подушку, заложив руки за голову. Прикрыла глаза, представляя, как Илья войдёт, увидит… Как ляжет рядом, проведёт ладонями по моему телу от ноги до плеча… Как будет любить меня всю ночь…

Ника тридцать три несчастья…

Я уснула!

Вот что бы могло со мной ещё случиться, а? в залив свалилась, хомяком выглядела, теперь выставила себя совой-сплюшкой перед боссом, который желал меня почти так же, как я его! Ой, как стыдно-то…

Тихо-тихо, как маленькая мышка, то и дело кося глазом на посапывающего рядом Илью, я выбралась из-под одеяла. Тикающие настенные часы показывали начало седьмого. Надо тихонечко прокрасться в ванную и одеться. Позорище! И вообще… Лучше всего выпить кофе и свалить отсюда на такси.