Остров выживших - Карен Трэвисс

Это было странное зрелище. Берни была уже далеко не молода, да и массы у нее было маловато для подобного боя, но это, казалось, совершенно ее не волновало. Она вытащила нож и приставила острие к горлу твари. Черт, почему Бэрд просто не пристрелит эту сволочь?

Бэрд оглянулся на Коула и пожал плечами:

— Нам попался живой. Сам знаешь, дамы вперед…

— Дэмон, детка, просто пристрели его, и мы поедем. Я сегодня еще не обедал.

— Зачем? Мы никогда раньше не захватывали живого. Это же интересно.

До Коула внезапно дошло, что именно собирается сделать Берни. Она стиснула зубы, и лицо ее изменилось до неузнаваемости. И дело было не просто в резких тенях, появившихся в свете фар.

— Ты знаешь, для чего мне нужен нож, ублюдок? — Она приблизила лицо к морде червя, так что тот вполне мог бы откусить ей голову, если бы вырвался. — Я собираюсь сделать с тобой то же самое, что вы сделали с моим другом Таем. Ага. Как тебе это? И я уже немолода, поэтому все это будет происходить очень медленно. Понимаешь?

Червяк слабо попытался вырваться. Бэрд подошел и поставил ногу ему на спину. Коул сначала решил, что он хочет помешать чудовищу сбросить Берни, в случае если оно наберется сил, но несколько солдат, наблюдавших за этой сценой, восприняли его движение как приглашение к действию.

Коулу неоднократно приходилось действовать в бою бензопилой, но сейчас все было иначе. Берни — а она была доброй женщиной, действительно доброй — дала волю чему-то такому, чего он в ней никогда не замечал. Отряд Андерсена разразился одобрительными выкриками. Казалось, ни у кого не возникало сомнений, ведь все знали, как поступали червяки со своими пленными-людьми. Солдаты жаждали мести за смерть нескольких миллиардов жителей Сэры, погибших со Дня Прорыва.

— Берни, да просто пристрели его. — Коул уже подумывал о том, чтобы положить конец этому шоу. Бэрд в этом явно был ему не помощник. — Дэмон, не надо так. Не надо еще больше распалять леди Бумер, у нее и так выдался дерьмовый денек.

Бэрд вскинул на плечо свой «Лансер».

— А почему мы никогда раньше не брали их в плен? Может быть, сейчас нам удастся узнать кое-что интересное? — Он снял ногу со спины врага, подошел к его голове, опустился на колени и взглянул в глаза. Тот просто продолжал реветь. Возможно, он звал мать или ругал людей последними словами. Никто не знал этого; Бэрд был, можно сказать, единственным, кто мог бы в этом разобраться. Он кое-что понимал в червяках.

— Эй, ты, задница, посмотри на меня. Я знаю, что тебе досталось по полной программе, но зачем на нас срываться? Это была ваша война, с вашими приятелями. Это не наши проблемы. И раз уж мы тут с тобой разговорились, скажи, откуда вы все взялись?

Червь продолжал реветь, и Берни, ткнув его в шею острием ножа, налегла на него всем телом. У червяков шкура толстая; она не шутила, когда говорила, что работа ножом займет долгое время. Коул уже начал серьезно волноваться, размышляя о том, стал бы он распиливать пойманных в плен червяков, если бы у него была такая возможность. Что-то подсказывало ему, что не стал бы. Но он все равно не мог выяснить для себя, почему в бою убивать червей хорошо, а после боя — нет. В любом случае этому конкретному червяку было сейчас не до размышлений.

«Я никогда не терял из-за них сон. Только из-за погибших людей. И своих товарищей. Наверное, сейчас не время судить Берни».

— Времени у меня полно, червяк, — заговорила Берни. — Блондинчик, ты думаешь, что поймешь, даже если он тебе ответит?

Бэрд по-прежнему стоял на коленях, пристально рассматривая морду червяка, словно внутренности сломанного грузовика.

— Понятия не имею. Попробуй — и мы увидим.

Зрители расступились. На свет вышел Маркус в сопровождении Дома, и оба остановились, глядя на Берни и Бэрда.

— Пристрели его, — произнес Маркус.

Берни, все еще сжимавшая врага в смертоносных объятиях, повернула голову и посмотрела на него.

— Назови мне хоть одну причину.

Маркус пожал плечами:

— Завтра ты будешь ныть и жаловаться, что у тебя болит спина.

Берни несколько мгновений рассматривала командира, затем, казалось, перевела дыхание и слегка расслабилась. Она потянулась к кобуре.

— Твоя правда, — произнесла она и приставила дуло к затылку твари. — Ну ладно, Блондинчик, отойди.

Раздался треск выстрела.

Если бы Маркус сейчас ушел, это выглядело бы так, как будто он поставил ее, ветерана, на место; так не годилось. Он протянул руку и помог ей слезть с туши. Толпа редела. Внезапно людям показалось, что поспать несколько часов гораздо интереснее, чем наблюдать за разделкой живого червяка.

— Кошмар, — сказал Бэрд. — Теперь я никогда этого не узнаю. Когда в следующий раз возьмем живого…

— Мне глубоко наплевать на то, что может сказать тебе какой-то червяк. — Маркус подтолкнул Берни в сторону БТР. Коул вспомнил, что они давно знакомы и служили вместе. — Центр? У нас здесь всё. Возвращаемся на базу.

Они погрузились в машину и поехали обратно. Аня сидела за рулем. Коул откинулся на спинку сиденья и попытался разобраться в происходящем, а прочитать мысли утомленных последними потрясениями людей было не слишком сложно.

Берни молча продела руку под локоть Дома, и Дом позволил ей сделать это, затем закрыл глаза. Это был действительно материнский жест. Аня пару раз бросала взгляд на Маркуса, и он не то чтобы улыбался в ответ, но несколько морщин на мгновение исчезли с его лица. Бэрд разбирал «Лансер», не глядя ни на кого, возможно, потому, что не знал, как сказать остальным о своей радости видеть всех живыми и здоровыми и о том, что у них появилось настоящее будущее. Будущее, а не то дерьмо собачье, которым потчевал их Прескотт, чтобы заставить людей забыть о том, что они, возможно, не доживут до завтрашнего дня.

Да, слова сейчас были не нужны. Все понимали это.

— Я бы хотела забыть о том, что только что чуть не сделала, — негромко произнесла Берни. — Но это была я, и, если бы вы позволили мне, это было бы началом конца.

Дом ответил, не открывая глаз:

— Но ты смогла остановиться. А я не уверен, что смог бы.

Никто не сказал, что они не стали бы его винить. Но Коул, по крайней мере, на это надеялся.

Мы не можем их остановить. Мы не знаем, откуда они появились. Мы не знаем, что им нужно. Им, по-видимому, не нужна даже территория. Они просто убивают, и все. Мы даже не можем начать переговоры с ними, не можем определить их цели, потому что нам неизвестно о них абсолютно ничего. Это не противник, господин Председатель. Это стихийное бедствие.

Генерал Бэрдри Саламан, начальник штаба оборонительных сил КОГ

Офис Председателя, Дом Правителей, Эфира, через год после прорыва Саранчи, четырнадцать лет назад