Секс под гипнозом - Гера Фотич

— Приходите, у нас весело! — продолжил парень, — не пожалеете. Даже если не познакомитесь, скучать не придётся!

— Обязательно приду, как только выберу время! — пообещала Катерина, будучи уверенной, что ноги её здесь не будет.

Само название мероприятия казалось ей пошлым и безнравственным. Какая разница сколько тебе лет? Она всегда относилась настороженно к тому, что касалось возраста.

Пора было забирать дочку, и она пошла обратно. Чем ближе она подходила с дочкой к дому, тем сильнее её разбирало любопытство. Открывая ключом дверь, она уже знала, что непременно заглянет в клуб, но только на секундочку.

Наведя порядок в квартире, Катерина садилась к телевизору и начинала перебирать каналы в поисках чего-нибудь интересного.

Однажды, она наткнулась на реалити-шоу. То, что раньше никогда не видела. Происходящие на экране разборки между участниками, скандалы и насилие захватили её врасплох и неожиданно показались самой настоящей жизнью, которая протекает мимо. Той, что она не замечала раньше, думая о муже и воспитывая дочь. Ей нравилась острота отношений героев, их энергичность и категоричность. А больше всего ей было по душе, что наблюдая за их драками и руганью, она чувствовала себя отгороженной от них надёжным экраном телевизора. У Катерины даже появились свои любимые герои, за которых она переживала. Звонила по телефону на телевидение — делилась впечатлениями, давала советы.

Но, к сожалению, таких программ было мало и после очередной дозы адреналина, Катерина, посадив дочку за альбом с карандашами, включала музыку. Брала смётку из перьев неизвестной ей птицы, привезённую Семёном из-за границы, и, кружась в танце, смахивала пыль с окружающих предметов. Квартира светилась чистотой и уютом. Каркас семейного очага блистал женской заботой. Катерина знала здесь каждый предмет и помнила, откуда он взялся. Всевозможные вазы, статуэтки, шкафчики.

Она перевезла от родителей кучу цветочных горшков, которые в последнее время особенно полюбились ей. Горшки с цветами и без, в которых она видела некий эстетический образ, были праздничны и веселы. Ей казалось, что именно те люди, которые могут разглядеть в цветочном горшке нечто оригинальное, являются настоящими ценителями искусства.

Сама, до конца не представляя, что же можно в них разглядеть особенное, чувствовала, что за грубостью лепки и наивностью рисунка скрывается нечто глубокомысленное и содержательное, как в квадрате Малевича.

Внушала себе, что не часто можно передать словами то, что чувствуешь. И могла часами ходить по своей квартире среди горшков, каждый раз подмечая нечто новое, изысканное. Иначе упавшую тень на зелёный ободок, и сделавшую его похожим на древесную змею, крадущуюся к своей добыче. Солнечного зайчик настырно пытающегося проникнуть сквозь холодный керамический блеск горшка, декорированного под стеклянную мозаику.

Теперь это были не просто горшки, мебель и квартира. Это была её настоящая крепость.

Проводив дочку в школу, дожидаясь любимого реалити-шоу, Катерина часами могла сидеть на широком подоконнике. С удовольствием глядя сквозь стёкла на маленьких людишек, спешащих по своим делам. На гусеницы автомобильных пробок, чувствуя свою защищённость высотой и толстыми стенами дома. А ещё тем, что никому не взбредёт в голову поднять вверх лицо и попытаться во множестве окон разглядеть её одну. Помешать ощущениям независимого блаженного безделья, растворяющего всё вокруг и наполняющего душу безмятежной негой пустоты.

Как-то, сидя у окна, Катерина представила себя в глазах случайного прохожего неторопливо бредущего по тротуару, поднявшего вверх свой взгляд. И среди оконных сот огромного дома обнаружившего очаровательное женское личико с копной чёрных волос, устремившее свой взгляд вниз. Быть может он решит, что её заперли дома и не отпускают? Словно провинившегося ребёнка, вовремя не убравшего свои игрушки, и теперь с горькой обидой глядящего на улицу, в надежде услышать позади себя примиряющийся голос кого-то из родителей.

Почувствовала себя царевной, заточённой в башню злым волшебником. Ждущей своего освободителя на сказочной Сивке — Бурке в облике капитана дальнего плавания, приплывшего из-за тридевяти земель. Спасшего её от тюремного заточения, но не в силах разрушить выстроенное ею самой инфантильное одиночество, пленение праздных сладких грёз благополучия.

Перед уходом с работы, он позвонил Ляльке:

— Ты мне сегодня очень нужна! Твои профессиональные способности, наконец, стали востребованы в лечебных целях!

— Наконец-то ты решил обратить внимание на мою скромную персону! — капризно отозвалась Лялька.

Стас объяснил ей, как найти офис, поскольку дорогу она уже знала. В этот вечер намечался ответственный случай. Сергей Гельм обратился с просьбой вылечить его приятеля, начальника охранного агентства. Вкратце рассказал о его проблеме, что выглядело достаточно смешно.

К этому времени Стас уже читал практический опыт зарубежных психологов, где для закрепления слов и образов использовалась кинестетика реальной ситуации. Особенно полюбились работы Рэйчел Коуплан.

Около дверей офиса на подоконнике сидела Лялька. Как всегда она была готова ко всему. Увидев Стаса, она вспорхнула со стула и оказалась у него на шее.

— Я хочу тебя прямо сейчас, — защебетала она ему на ухо, пробираясь своей маленькой ручкой под свитер.

— Ляля, мы сегодня работаем, не отвлекайся, — смутился Стас.

Неожиданно откуда-то сбоку выскочила невзрачная девушка школьного возраста, в очках и защебетала:

— Станислав Александрович, Станислав Александрович! Вы меня примите сегодня? Я без предупреждения. Меня мама к Вам прислала. Сказала, что вы перестарались. Она опять меня вчера после школы пристыдила, а я сняла с неё очки, бросила на пол и раздавила сапогом. Сделайте меня обратно скромной. Мама так сказала…

— А Лариса, привет! Прервал её тираду Стас, — Я же предупреждал, чтобы твоя мать забыла про своё «как тебе не стыдно» хотя бы на время. Она что, хочет сделать из тебя истукана? Если она хочет твоего выздоровления пусть забудет про свой любимый вопрос!

Стас припомнил, что в последний сеанс не заполнил пустоту удалённого из сознания девчонки комплекса стыда, чем-нибудь положительным. Видимо, туда сразу влезла агрессия. Надо ещё поработать с девочкой, подумал он:

— Придёшь ко мне завтра в девятнадцать. Всё пока.

Ляля проводила девочку подозрительным взглядом и с прищуром посмотрела на Стаса:

— С каких это пор ты кружишь головы малолеткам? Полечи лучше меня. Я буду хорошей пациенткой.

— Не говори ерунды. Лучше пошли, я тебе поставлю задачу.

— Лучше бы ты поставил мне что-нибудь другое.

Лялька, нарочито виляя маленьким крепким задом, зашла в кабинет вслед за Стасом.

Стас закрепил защёлку на двери, чтобы не открывать самому. Привычно надел белый халат, и сел за стол. Достал большую тетрадь и сделал запись. После чего повернулся к Ляльке: