Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов - Клим Дегтярев

В конце марта 1944 года бригада «Охотников» начала свой рейд по территории Польши и Словакии. Формально он начался 12 мая, когда все группы отряда собрались в одном месте. А закончился 19 июня 1944 года. За это время было проведено 11 встречных боев, осуществлено 23 диверсии, в которых был подорван и пущен под откос 21 вражеский эшелон и разрушено 3 железнодорожных моста. Было выведено из строя 38 фашистских танков, захвачено много разного оружия. Кроме того, на основании разведывательных данных бригады, авиация дальнего действия Красной Армии (АДД) осуществила ряд воздушных налетов на военные объекты врага. Так, в частности, в ночь на 17 мая 1944 года на основании координат, полученных от партизан, АДД нанесла бомбовый удар по скоплению эшелонов противника на станции Хелм, в результате чего было разбито два эшелона с живой силой и подвижной состав с горючим; уничтожены местная база горючего и крупный склад зерна; повреждено несколько паровозов, стоявших в депо.

В июне 1944 года бригада сосредоточилась в Липско-Яновском лесу. Отряд насчитывал 600 бойцов. В этом же лесу базировались и другие партизанские отряды. В общей сложности партизанская группировка насчитывала около трех тысяч человек.

Понятно, что командование Вермахта не могло допустить присутствие такой силы в оперативном тылу германских войск на Восточном фронте. Операция по уничтожению партизанских бригад началась 9 июня 1944 года. Основное наступление 30-тысячной группировки немецких войск началось на рассвете. 14 июня 1944 года. Партизанская разведка, захватив несколько «языков» за несколько дней до этой даты, выяснила планы противника. Это позволило занять выгодные в тактическом и оперативном отношении позиции и приготовиться к круговой обороне.

Результат первого дня боев. Потери фашистов — 3,5 тысячи человек убитыми и ранеными, а партизан — 210 человек. Ночью удалось прорвать кольцо окружения и перебраться в соседний лесной массив. До середины июля 1944 года «Охотники» продолжали сражаться с противником, который регулярно пытался окружить и уничтожить партизан. Затем бригада Николая Прокопюка перебралась в Карпаты, а с 1 августа 1944 года начала действовать на территории восточных районов Словакии. Там она действовала до начала октября 1944 года.

В последних числах сентября отрад подвергся особенно настойчивому преследованию противника. После тяжелого боя 24 сентября 1944 года Николай Прокопюк принял решение выйти в расположение частей Красной Армии. Вырвавшись из окружения, 25 сентября отряд прибыл в район перевала Бескод. Из допроса захваченного пленного немецкого фельдфебеля выяснилось, что фашисты 26 сентября планировали захватить перевал Бескид. И тогда командир «Охотников» изменил свои планы. Было решено удерживать эту стратегически важную высоту до подхода основных частей Красной Армии.

В течение пяти суток, вместе с двумя батальонами 869-го полка 271-й дивизии и минометной батареей из 496-го горно-вьючного Остропольского дважды Краснознаменного полка Резерва Главного командования, которые смогли прорваться к партизанам, они удерживали перевал. Об интенсивности боев можно судить по такому факту. Например, 28 сентября противник предпринял 16 атак, причем две из них были ночными. Все попытки командования 271-й дивизии прислать дополнительные части закончились неудачей. Поэтому Николаю Прокопюку было приказано самому изыскать пути воссоединения с Красной Армией. Позиции на Бескаде было приказано оставить. Ранним утром 30 сентября партизаны перешли линию фронта в районе села Воля Михова. При обороне перевала бригада «Охотников» потеряла 6 человек убитыми, 8 человек пропали без вести при прорыве, а 34 человека были ранены.[101]

Разведгруппа А. Коваленко из бригады Николая Прокопюка, перебазировавшаяся на юг Польши, установила связь с командующим 2-м округом Армии Людовой[102] подполковником Мечиславом Мочаром и действовала совместно с его разведкой. Было установлено местонахождение двух танковых дивизий немцев в районе Ковеля, разведана система оборонительных сооружений в районе Краков — Новый Тарч, выявлены важные объекты в районе Нового Сонча и на станции Холм.[103]

Официально боевые действия партизанская бригада прекратила 1 октября 1944 года. Награждены орденами и медалями 290 партизан. Кроме того, 75 человек удостоились наград Польской Народной Республики, а 135 — Чехословацкой Социалистической Республики.[104] Командиру спецгруппы НКВД — партизанской бригады «Охотники» Николаю Архиповичу Прокопюку за образцовое выполнение специальных заданий в тылу противника и проявленные при этом отвагу и героизм 5 ноября 1944 года было присвоено звание Героя Советского Союза.[105]

В одном из залов ведомственного музея пограничных войск на стене висят два портрета: командира партизанского соединения подполковника Николая Прокопюка и командира роты младшего лейтенанта Михаила Петрова. Оба удостоены звания Героя Советского Союза и кавалеры польских орденов. Хотя их объединяют не только награды, но и то, что в ОМСБОН они пришли из пограничных войск, и оба, еще до Великой Отечественной войны, не раз смотрели смерти в лицо. Первый, когда боролся с бандитами и контрабандистами, а потом в Испании. Второй, когда участвовал в задержании нарушителей границы на реке Сан.

У Михаила Петрова типичная для тех лет боевая биография. Родился в 1918 году, в 1939 году был призван в армию. Служил на границе в Перемышленском погранотряде. С утра 22 июня 1941 года в течение пяти суток оборонял участок границы. Потом поступил приказ отходить. С боями, прорываясь из окружения, в течение 27 суток отступал до самого Воронежа. Когда погиб начальник штаба, Михаил Петров принял командование на себя.

Из их пограничного отряда летом 1941 года уцелело только 16 человек. Остальные погибли. Осенью 1941 года был зачислен в ОМСБОН. Когда о его боевой биографии в 1942 году узнал Николай Прокопюк, то не раздумывая зачислив в свою опергруппу.[106]

Когда летели в самолете за линию фронта, то Николай Прокопюк обнаружил, что его подчиненный нарушил приказ и взял с собой зеленую пограничную фуражку. Свой поступок он объяснил просто: «Товарищ командир, я в ней от Перемышля до Воронежа прошел! Извините, но не брошу! Не смогу. Это. я на тот случай, если придется в смертный бой идти. Она, фуражка, все равно что знамя».[107]