Хромой кузнец - Мария Семенова

– Куда же ты, моя Бёдвильд?..

Метнувшись, Бёдвильд перехватила ножом верёвку от лодочкимладшего братца Сакси – и что было сил оттолкнулась от берега! Рандвер,опоздавший за нею на два шага, поскользнулся на мокрых камнях и плашмя рухнул вводу. Несколькими быстрыми взмахами Бёдвильд отогнала своё суденышко подальшеот причала… Рандвер, ругаясь, вылез из воды и ушёл в дом.

Инеистая Грива и Черный, стремительные кони, роняя с удилпену-росу, плавно влекли по небесной дороге хозяйку свою Ночь… Маленькиекруглые волны шелестели о борт лодочки, в которой сидела Бёдвильд.

Бёдвильд дрожала от ночного холода и думала о том, что длянеё не было больше дороги домой.

Дома Рандвер, которого холодная вода навряд ли чему-нибудьнаучила. И мачеха Трюд. И отец – Нидуд конунг. И сводные братья, которые –кроме Сакси – с удовольствием над ней посмеются…

Может, в соседних фиордах есть люди, которые согласятся датьей кров и защиту? Не все же боятся Нидуда конунга, не все платят ему дань!..

Луна то появлялась на небе, то пропадала за быстро летевшимиоблаками. И когда её бледный лик в очередной раз озарил всё вокруг – Бёдвильдувидела далеко в море громадную чёрную тень. Это стоял по колено в водекаменный великан – остров Севарстёд.

Бёдвильд поставила парус. И решительно повернула руль, правяна вздымающуюся тень. Эти скалы, круто поднимавшиеся из бездны, вдругпоказались ей единственным местом на свете, где её ждали, где её готовы былиприютить.

Тучи летели над головой, постепенно опускаясь всё ниже.Подходил шторм. И когда Бёдвильд поднимала глаза, тучи превращались в крылатыхвороных коней, и воинственные девы валькирии восседали на их спинах.

В бешеной скачке мелькали стремительные копыта… Бёдвильдвидела занесённые копья и поднятые для удара мечи. Должно быть, валькириихотели отплатить ей за Рандвера, своего любимца. Он ведь часто рассказывал, какони сопровождали в море его корабль, оберегая его и от бури, и от нечистиморской, и от вражеских стрел… Вот и берите его себе, злобные сражающиеся девы,думала Бёдвильд. Берите его себе!..

Эти видения гнались за ней до самого входа в лачугу. Онаотшвырнула кол и настежь распахнула тяжёлую дверь. Там горело в очаге весёлоепламя, и рыжие отсветы плясали по каменным стенам. Кузнец поднялся ейнавстречу:

– Что с тобой, Лебяжье-белая?.. Тебя словно злые собакикусали…

Она ответила, дрожа всем телом:

– Меня замуж хотят отдать, Волюнд. За сына конунга изсоседней долины. А я видеть его не могу!

Волюнд не переменился в лице – только глаза вдруг потемнели,словно от боли. Он сказал:

– Так ты пожалуйся отцу. Ведь он любит тебя.

Бёдвильд всхлипнула:

– Он сказал, что я блага своего не понимаю… Он не сталслушать меня…

Волюнд пробормотал:

– Тогда расскажи жениху. Если он вправду любит тебя, ондолжен понять.

Бёдвильд подняла голову, чтобы не дать слезам покатиться изглаз. Одна гордость ещё поддерживала её.

– Мой жених только что обнимал меня на крыльце. Явырвалась из его рук… Я туда не вернусь.

Волюнд глядел на неё угрюмо. Глухо прозвучал его голос:

– Мне-то ты зачем об этом рассказываешь, конунговадочь?..

Бёдвильд молча закрыла руками лицо. Вот теперь незачем ехатьк людям из чужого фиорда. Она снимет кольцо и бросит его в стылую воду. А потоми сама прыгнет следом за ним. И морская Богиня Ран поведет её далеко-далеко, втёмное царство старухи Хель…

С трудом она выговорила:

– Не таких речей я от тебя ожидала. Не думала я, что тытак меня встретишь…

Волюнд промолчал.

Бёдвильд шагнула к двери, но он загородил ей дорогу. Взял еёза руки, заставил отнять ладони от лица. Пальцы у него были не мягче ясеневыхдеревяшек… Волюнд тихо спросил:

– Так ли он тебе противен, этот твой жених из соседнейдолины?

Она не ответила, и он продолжал по-прежнему тихо:

– Может быть, моя любовь покажется тебе менее противной,Бёдвильд…

Если он ждал разумного ответа, он так его и не получил.Качнувшись вперед, Бёдвильд припала лицом к лохмотьям на его груди – и толькопуще залилась слезами…

Потом он сказал ещё:

– Это колечко, которое у тебя на руке… Я его тебе недарил, но мне нравится, что ты его носишь.

Бёдвильд наконец исчерпала все свои слёзы и прошептала:

– Что же теперь будет?..

Они разом покосились на дверь. И Бёдвильд сказала:

– Моя лодка слишком маленькая… А большие лежат вкорабельном сарае…

Волюнд тяжело опустился на каменную наковальню. Ему труднобыло долго стоять на ногах. Он сказал:

– Послушай меня. Я был охотником и бегал так, что невсякий олень мог от меня спастись, зато теперь я разучился даже ходить. Я попалк твоему отцу, и он велел ползать, а это не по мне. Вот я решил попробоватьнаучиться летать…

Бёдвильд смотрела на него, не понимая, и он поднялся снаковальни:

– Идём, я тебе покажу. Возьми головню…

Они вышли из домика и вновь оказались в царстве холодноговетра и несущихся туч. Но валькирии больше не горячили над Бёдвильд своихкрылатых коней. Куда более могущественные силы оберегали её – шёл ведь рядом снею хромой кузнец и опирался на её плечо!

Волюнд привел её на другую сторону острова, к устьюнебольшой пещеры; Бёдвильд знала о ней когда-то, но давно успела позабыть.Когда они вошли в пещеру, Волюнд сказал:

– Теперь раздуй головню и смотри…

Головня вспыхнула, озарив низко нависшие своды, и Бёдвильдувидела крылья.

Они стояли в пещере, прислонённые к дальней стене…Вплетенные в тончайшую сеть, сияли белизной лебединые перья. Бёдвильд потрогаласеребристую паутину и с удивлением почувствовала пальцами металл. А казалось –урони, и это кружево не упадет со звоном, а опустится плавно, как невесомаязаморская ткань…

Волюнд сказал ей:

– Ещё одно звено из моих кандалов.

Бёдвильд вновь посмотрела на крылья:

– Но как же ты взлетишь?

Он усмехнулся:

– Есть птицы, которые, как я, с трудом ходят по земле.Они бросаются со скалы, и крылья подхватывают их в падении…

И продолжал, помолчав:

– Ты сядешь в лодку и отправишься в море, к тем скалам,что стоят вместе, словно три обнявшихся брата. Я прилечу туда за тобой, когдадоделаю второе крыло.