Академия воровского дозора - Евгений Сухов

Нестор Олкимос всегда относил себя к трудно-внушаемым людям. На него невозможно было как-то повлиять и тем более пошатнуть устоявшиеся взгляды. Но этот человек, которого он видел всего-то три раза в своей жизни, причем каждая из встреч носила кратковременный характер и касалась исключительно предстоящих поставок, действовал на него почти гипнотически. Даже непродолжительной беседы было достаточно, чтобы понять – старик, вопреки возрасту, имел невероятно сильный характер и, несмотря на кажущееся добродушие, обладал волчьими клыками, которые, при надобности, мог вонзить в глотку противника. В разговоре с ним Нестор взвешивал каждое слово, осознавая, что оно может быть растолковано неверно.

– Да, сделал.

– Постарайся выйти незаметно из дома. Теперь тебя ищут по всей Греции. Нам не нужны неприятности.

– Я понимаю, сделаю все необходимое.

– Мои люди ждут тебя на пристани.

– А что потом?

– На яхте доберетесь до Италии, а там мы подумаем, как следует поступить дальше. Может, стоит перебраться куда-нибудь еще далее, где не будет особенно любопытных. А может, благоразумнее затаиться на некоторое время на каком-нибудь безлюдном острове.

– Я буду готов к любому решению, – с готовностью отозвался Олкимос.

– Тогда до встречи. Буду рад увидеться вновь. Я отблагодарю, можешь не сомневаться.

Положив трубку, Нестор почувствовал облегчение и посмотрел на Нину, застывшую в ожидании. У нее была одна хорошая черта – ей не нужно было ничего объяснять, она понимала даже тогда, когда Нестор молчал.

Следовало что-то сказать, чтобы расставание не получилось суховатым, вот только нужные слова подобрать отчего-то было трудновато.

– Мне нужно идти… Меня ждут…

– Ты возьмешь меня с собой? – дрогнувшим голосом спросила Нина.

– Ты же знаешь, что это невозможно. – Он положил широкие ладони на ее плечи, ощутив пальцами их хрупкость. – Мы сделаем по-другому, как только я устроюсь на новом месте, тотчас сообщу тебе, и ты ко мне приедешь.

– А ты действительно вернешься?

Еще один вопрос, рвавший душу в клочья и требовавший немедленного ответа.

– Поверь мне… Я сделаю все возможное, чтобы наша разлука не затянулась. Все! Мне пора. Не провожай, доберусь сам.

Подхватив небольшую черную кожаную сумку, Нестор вышел из дома и тотчас окунулся в ночь – теплую, как парное молоко, и светлую, каковой может быть только летняя субтропическая полночь. Звезды, дырявя бездонную черноту неба, испускали мягкий ласкающий свет. Их многочисленные отражения на поверхности моря выглядели мерцающей рябью.

Осмотревшись, Нестор заторопился вниз по каменному склону. На краю обрыва, с которого была видна бухта с несколькими пришвартовавшимися яхтами, остановился. Палуба большой яхты, находившейся немного в стороне от остальных, была хорошо освещена. Подле рубки за небольшим летним столиком сидели двое мужчин. Первого он не знал, но вот вторым был его старинный приятель Иосиф Матцингер, имевший с ним совместный бизнес. Третьего человека, спрятавшегося под высоким навесом, он рассмотрел на корме, лица его не рассмотреть, но он очень напоминал человека, с которым не хотелось бы встречаться.

Узкой полоской чернел пустынный пляж, казавшийся в этот момент каким-то зловещим. А с высокой скалы, где размещалась гостиница, доносились звуки музыки и приглушенный расстоянием женский смех.

Нестор не доверял Уайту, прежде чем ступить на яхту, следовало убедиться в его искренности.

В небольшой скальной расщелине дважды вспыхнул фонарь, подавая сигнал опасности. Вот, значит, как оно складывается. Решил, стало быть, отблагодарить… Понаблюдав за яхтой некоторое время, Олкимос быстро спустился по тропе и решительно зашагал в сторону расщелины. Ему навстречу двинулся плотный человек в темной рубашке, почти сливавшейся с каменными грудами, хаотично устилавшими побережье.

– Значит, Джонатан там?

– Да, на яхте. Я его узнал.

– Спасибо, Григориус, ты меня выручил, – с нотками признательности произнес Нестор Олкимос, пожимая руку. – Если бы не ты, мне бы до завтрашнего дня не дожить… Хотя на ближайшие несколько лет у меня совершенно другие планы. Значит, Уайт решил от меня избавиться… И это после всего, что я для них сделал!

– И что дальше, господин Олкимос?

– Возвращаюсь на материк, в Грецию. Мне некуда бежать. Изменю внешность, поселюсь где-нибудь на окраине. А там посмотрим!

– Тогда прошу на катер, – показал Григориус на небольшое судно, стоявшее у берега, слегка покачиваясь на волнах.

– Вижу, ты все предусмотрел.

– У меня было время подготовиться. А что передать вашей жене?

Олкимос приостановился у трапа, внимательно посмотрел на сопровождающего и негромко произнес:

– Нина ничего не должна знать… Куда я уехал, с кем и насколько. Придет время, я сообщу ей сам.

– Хорошо, господин Олкимос, сделаю все как нужно. Позвольте, я помогу вам подняться, – потянулся за сумкой Григориус.

– Не нужно, – отстранил протянутую руку Олкимос. – Свои вещи я предпочитаю таскать сам.

– Хорошо.

Взобравшись на палубу катера, Нестор испытал облегчение. Следом за ним на катер шагнул Григориус и быстро прошел в капитанскую рубку.

– Сделаем вот что, давай пройдись мимо этих яхт.

– Сделаем, – широко и понимающе улыбнулся Григориус.

– А потом по курсу.

– Все будет в лучшем виде.

Дизель мелко затарахтел, и катер, брызнув на воду тугую шумную струю, попятился от берега. Будто бы дразня пассажиров яхты, капитан проплыл совсем близко мимо нее, так что Нестор мог рассмотреть лица людей, сидящих за столиком. В какой-то момент он хотел выбраться из рубки и злорадно помахать на прощание рукой, но чувство благоразумия взяло верх. Усмехнувшись, он велел Григориусу:

– Поворачивай… Ложись на курс.

– Может, дать прощальный гудок? – Похоже, что Попадус проникся настроением пассажира.

– Не нужно, – отмахнулся Нестор, – как-нибудь доберемся без музыки.

Всю дорогу он промолчал, всматриваясь в черноту Средиземного моря и отчетливо осознавая, что всего этого могло уже не быть. Скорее всего, он сейчас лежал бы бездыханным на дне Эгейского моря.

Полный мужчина, сидевший за столом, ленивым взглядом проводил проходящий мимо катер. Набежавшая волна ударила в крутой борт яхты, заставив ее слегка качнуться. Ожидание затягивалось, и это ему не нравилось. На палубу быстро поднялся высокий хмурый мужчина в белой рубашке.

– Почему его нет? – пригубив бокал с вином, спросил у него толстяк. – Я устал ждать.

– По времени он должен быть уже здесь. Его дом недалеко от берега. Что там произошло?