Число зверя - Роберт Хайнлайн

– Правильно, милая. Никогда не рассказывай мужчине о том, чего ему знать не надо, и лучше соврать в лицо, чем сделать ему больно или уязвить его самолюбие.

– Тетя Козочка, знаешь, ты просто чудо!

Мы прекратили болтать и отправились на поиски наших мужчин. Дити сказала, что они определенно в подвале.

– Тетя Хильда, я туда без разрешения не хожу. Это папина святая святых.

– Значит, ты и мне не советуешь?

– Я ему дочь, а ты жена. Это совсем другое дело.

– Ну что ж… Он ведь не запрещал мне… И уж сегодня-то, думаю, он мне простит. Где у вас спрятана лестница?

– Вон за тем книжным шкафом. Он поворачивается.

– Бог ты мой! Не слишком ли много сюрпризов для так называемого загородного домика! Ну я понимаю, у вас в каждой ванной комнате биде – это Джейн настояла. И холодильник у вас, разумеется, самый обыкновенный, только таких размеров, что хоть сама в него заходи, не в каждом ресторане такой есть. Но книжный шкаф с потайным ходом – это уж, как говорила бабушка Нетти, «ну, скажу я вам!».

– Ты еще не видела наш отстойник – то есть теперь он твой.

– Я видела отстойники. Ужасная гадость – вечно приходится прокачивать их в самое неподходящее время.

– Наш не нужно. Он глубиной больше трехсот метров. Ровно тысяча футов.

– Бог ты мой… Зачем?

– Это заброшенный ствол шахты. Прямо под нами. Вырыт каким-то оптимистом лет сто назад. Папа решил эту дырку использовать. Тут неподалеку в горах есть источник. Папа его прочистил, укрыл, замаскировал, проложил под землей трубу, и теперь у нас сколько хочешь чистейшей воды под большим напором. А вообще он спроектировал Гнездышко в основном по каталогам из готовых строительных блоков, очень прочно, очень противопожарно, с защитой от всего на свете. У нас есть – то есть, прости, у тебя есть – вот этот большой камин и еще маленькие в спальнях, но они тебе не понадобятся, они только для уюта. Радиаторы здесь такие, что можно ходить голышом в любую метель.

– Откуда у вас электричество? Из ближайшего города?

– Нет, что ты! Гнездышко – это потайное место, о нем никто не знает, только папа и я – теперь еще ты и Зебадия. Энергопакеты, тетя Хильда, и преобразователь спрятаны за задней стенкой гаража. Энергопакеты мы привозим и увозим сами. Частным образом. Конечно, на дом есть документы, они хранятся в компьютере не то в Вашингтоне, не то в Денвере, и федеральные рейнджеры о них знают. Но нас они не видят, если мы увидим или услышим их первыми. Как правило, они сюда не заглядывают. Однажды заглянул один – конный. Ну, папа угостил его пивом под деревьями – снаружи это ведь просто блочный домик, гостиная и две спальни. Ни за что не догадаешься, что под землей еще много всего.

– Дити, я начинаю думать, что это ваше жилье – этот ваш «загородный домик» – стоит дороже, чем мой городской.

– Ну… наверное.

– Какое разочарование. Видишь ли, киска, я вышла замуж за твоего папу потому, что я его люблю, и хочу заботиться о нем, и обещала Джейн, что буду заботиться. Я-то думала, что преподнесу своему жениху в виде свадебного подарка столько золота, сколько он сам весит, чтобы он, дружочек мой, мог никогда больше не работать.

– Не расстраивайся, тетя Хильда. Папа не может не работать, он так устроен. Я тоже. Работа нам необходима, мы без нее места себе не найдем.

– Понятно… Но ведь лучше же работать просто потому, что хочется, а не потому, что надо.

– Безусловно!

– Вот я и думала, что смогу это ему дать. Слушай, как же это так? Джейн не была богата, она смогла учиться только благодаря стипендии. У Джейкоба денег не было – он тогда был рядовым преподавателем, все готовил диссертацию. Дити, он на собственную свадьбу пришел в поношенном костюме. Я знаю, что эти времена далеко позади, он вышел в профессора удивительно быстро. Я считала, что тут сработали его способности и еще хозяйственность Джейн.

– И то и другое.

– Но не настолько же! Прости меня, Дити, но штат Юта платит значительно меньше, чем Гарвард.

– Папе не раз предлагали места в других университетах. Нам нравится Логан. И сам город, и то, что мормоны так цивилизованно себя ведут. Но… тетя Хильда, я, пожалуй, должна тебе кое-что сказать.

Девочке явно было не по себе. Я остановила ее:

– Дити, если Джейкоб хочет, чтобы я что-то знала, он мне сам об этом скажет.

– Не скажет! А я должна сказать.

– Нет, Дити, нет!

– Послушай, пожалуйста. Когда я сказала «да» во время бракосочетания, я сложила с себя обязанности папиного менеджера. Когда ты сказала «да», ты взяла эти обязанности на себя. Так уж выходит, тетя Хильда. Сам папа ничего этого делать не будет, он должен думать о другом, он гений. Много лет всем этим занималась мама, потом пришлось мне, я научилась. Теперь будешь ты. Без этого не обойтись. Ты разбираешься в бухгалтерском учете?

– Ну, я представляю себе, что это такое, я этому училась, прошла курс. Бухгалтерию надо знать, иначе правительство тебя по миру пустит. Но сама я этим не занимаюсь, у меня есть счетоводы и юристы, большие хитрецы, ухитряются все держать в рамках законности.

– А ты постеснялась бы выйти из рамок законности? По части налогов.

– Конечно, не постеснялась бы! Но Шельме не хочется в тюрьму. Мне не по вкусу казенная диета.

– В тюрьму ты не попадешь. Не волнуйся, тетя Хильда, – я тебя научу двойной бухгалтерии, которую не проходят в институтах. Очень двойной. Одни книги для налоговых инспекторов, другие для вас с Джейком.

– Эти другие меня как раз и беспокоят. Они доводят до каталажки. Свежий воздух по средам раз в две недели.

– Не-а. Вторые книги вообще не на бумаге. Они в университетском компьютере в Логане.

– Еще хуже!

– Ну тетя Хильда! Пожалуйста! Конечно, мой компьютерный адресный код на факультете известен, конечно, налоговый инспектор может запастись судебным ордером. Но ты же понимаешь, у него все равно ничего не выйдет. Компьютер выдаст ему наши первые книги, а вторые тут же сотрет без следа. Неприятность, но не катастрофа. Тетя Хильдочка, в чем другом я, может, и не чемпионка, но программистов таких, как я, больше нет. Если я захочу, компьютер усядется на паперти с протянутой рукой. Или повалится ничком и притворится мертвым. И я буду тебе помогать, пока ты сама всему не научишься.

А как папа разбогател – понимаешь, он же не только преподавал, он все время изобретал разные штуки, у него это получается автоматически, как у курицы – яйца класть. Усовершенствованный консервный нож. Система орошения газонов, которая работает лучше, стоит дешевле, воды тратит меньше. Куча всего. Но все изобретения безымянные, гонорары за них мы получаем разными окольными путями.

Причем это не значит, что мы злостно уклоняемся от уплаты налогов. Каждый год мы с папой внимательно изучаем федеральный бюджет и решаем, что полезно, а что полетит в трубу по прихоти толстожопых бездельников и любителей попилить бюджет. Еще до маминой смерти мы платили в виде подоходного налога больше, чем все, что папа зарабатывал в университете, и все годы, что я вела дела, мы платили больше. Чтобы управлять этой страной, действительно нужны большие деньги. Нам не жалко денег на дороги, на здравоохранение, на национальную оборону, все это полезные вещи. Но паразитов мы отказываемся оплачивать – как только обнаруживаем, что они паразиты.