Арена 13. Воин - Джозеф Дилейни

Под конец я танцевала перед лаком, как при атаке, пытаясь избавиться от все еще кипевшего во мне гнева. Я знала, что Лейф не виноват и выполняет важную миссию, но обстоятельства отобрали его у меня, да так быстро, что он даже не подумал о моем дне рождения.

Все шло хорошо, и Ада была довольна увиденным, но в конце концов объявила о завершении тренировки:

– На сегодня достаточно, Квин. Пора готовиться к твоему празднику!

Я скорчила гримасу, хотя знала, что она права. Мне хотелось сделать все возможное ради отца и сестры, поэтому я спустилась, чтобы умыться и переодеться в подаренное Тиной платье.

Праздник запомнился мне не очень хорошо. Я все еще сердилась, но мне пришлось улыбаться и казаться веселой. Может, я выпила слишком много пунша, или он был крепче обычного – но как бы то ни было, вечер пролетел быстро. Я помню, как танцевала с молодым человеком, которого мне представили впервые – он и его родители были на нашем празднике неожиданными гостями. Парня звали Гудвин, и он уделял мне много внимания.

После праздника отец отвел меня в свой кабинет. Такое случалось редко, и я поняла – он хочет сказать мне что-то важное. Я гадала, не выставила ли себя дурочкой на празднике и не собирается ли он меня отчитать. Но когда я уселась лицом к нему по другую сторону стола, он тепло улыбнулся, и я поняла, что неприятности мне не грозят.

Как обычно, отец прихлебывал из бокала красное вино.

– Похоже, нынче вечером ты отлично провела время, – сказал он.

– Было весело. Спасибо за праздник…И еще раз спасибо за подаренную сережку, – сказала я, прикоснувшись к ней.

– Молодой человек, с которым ты танцевала…

– Ты имеешь в виду Гудвина?

Хотя по большей части я была с Гудвином, я танцевала еще и с одним из сыновей Воуда.

– Да, юного Гудвина. Его родители только что сделали официальное предложение о помолвке. Он их старший сын. Они пришли сегодня на праздник, чтобы оценить тебя и твою семью, и увиденное им понравилось.

Я была ошеломлена. Некоторые из богатейших семей Джиндина все еще верили в браки по расчету. Это был способ консолидировать богатства: старший сын наследовал бо́льшую их часть, и вкупе с приданым невесты это помогало сохранить положение в обществе.

– Я отказываюсь! – сказала я, встав и чувствуя, как лицо мое горит от гнева.

– Конечно, отказываешься. Пожалуйста, сядь, дочка, и выслушай до конца то, что я должен сказать, – спокойно проговорил отец.

Я села и сделала глубокий вдох, стараясь совладать с гневом:

– Я люблю Лейфа и надеюсь, что однажды мы поженимся!

– Знаю… Когда-нибудь я буду счастлив, стоя рядом с тобой, дать вам обоим мое благословение. Я прошу лишь одного – чтобы ты была вежлива с Гудвином. Сейчас вы познакомились. Тебе нужно только еще дважды побыть в его компании – и тогда мы сможем ему отказать. Зачем его расстраивать? Его родители хорошие люди, рано или поздно он будет для кого-нибудь превосходным мужем…

– Но не для меня! – огрызнулась я.

– Конечно, не для тебя, Квин. Но зачем его обижать? На следующей неделе его родители устраивают прием и пригласят нас. Через неделю состоится третья вечеринка, на нейтральной территории. Все, что ты должна сделать – потанцевать с Гудвином и побеседовать с ним. Нынче вечером тебе это, похоже, не было в тягость. А после мы сможем дать вежливый официальный отказ. Ты сделаешь это ради меня?

Отказаться было трудно. Отец Гудвина являлся совладельцем одного из самых больших игорных домов. Чтобы объединить город и скрепить альянс с гентхаями, Тайрону требовалось удержать такого человека на своей стороне.

Я вздохнула и кивнула, соглашаясь. Но это был не лучший конец моего дня рождения.

Лейф

Теперь нам пришлось идти пешком, и только спустя три дня мы добрались до реки, которую видели с высоты над Серым Городом.

Моста здесь не было, но река оказалась широкой и мелкой; в некоторых местах вода доходила нам лишь до лодыжек. Мы легко перешли ее вброд, а после, не останавливаясь, продолжили путь на север.

Мы углубились во второй еловый лес, но местность оказалась холмистой, и нам мешали глубокие коварные овраги, тянущиеся с востока на запад. Пришлось потратить много дней на то, чтобы вернуться и поискать обходной путь. Карта была начерчена без масштаба, поэтому не указывала четкого пути через лес.

Каждый вечер, перед самым закатом, мы останавливались, и Гаррет аккуратно вносил в карту поправки, стараясь добавлять детали к рисунку, который раньше изображал только общие очертания. Был учтен каждый овраг и отмечен самый быстрый и самый прямой путь на север.

Карта показывала горы и Серый Город; рядом с последним Гаррет нарисовал предупреждающий знак – череп, давая знать тем, кто последуют за нами, что города надо избегать.

В конце концов между деревьями мелькнула вторая река, отмеченная на карте, – в этом рисунок оказался точным.

«Еще неделя ходьбы, – подумал я, – и мы должны выйти к городу на острове и к Высокой Стене за ним».

С лесистого склона я посмотрел вниз, на реку, до которой теперь осталось меньше дня пути. Внизу на лугу росли отдельные широколиственные деревья и кусты. Вскоре мы покинем укрытие соснового леса и станем более уязвимыми для нападения с воздуха.

Солнце садилось, тени в долине удлинялись. Я уже раньше заметил то, что принял за брод на реке – место с мелкой водой и камнями у самой поверхности, – но теперь воздух стал более прозрачным, и я понял, что это мост, отмеченный на карте отца. Я показал на него Гаррету.

– Я вижу его! – воскликнул он. – На этот раз нам не придется мочить ноги.

Мы направились к реке, выбирая самый легкий путь между деревьями и кустами.

Не прошло и суток, как мы уже стояли на берегу, дивясь на мост ниже по течению на некотором расстоянии от нас.

Река разлилась широким бурным потоком, ее дальний берег выглядел устрашающе далеким. Никогда еще я не видел таких рек: в сравнении с ней чахлые речки Мидгарда казались едва ли не грязными ручейками. Но самым великим чудом был каменный мост: он тянулся над рекой тринадцатью длинными изящными широкими арками. Карта никак не могла передать его великолепия.

В Мидгарде строили только однопролетные мосты из дерева и веревок, нуждавшиеся в постоянном подлатывании. Этот же мост выглядел так, будто простоял века и может продержаться до конца времен.