Рай - Техас! - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Никому не пожелаешь такого детства, особенно с матерью, которая… ну это… ну как твоя…

— Не стесняйся и говори прямо, Триш. Моя мать была проституткой.

У Грейси расширились глаза.

Знойный голос Триш был полон сочувствия:

— Ты можешь не рассказывать мне об этом, если не хочешь.

Бобби Том вздохнул:

— Иногда человеку нужно выговориться. Ты, может, этого не поймешь, но самым кошмарным моим воспоминанием о ней является вовсе не то, что она приводила мужчин по ночам, и даже не то, что я не знал, кто из них мой отец. Я по сей день сгораю от стыда, когда вспоминаю, как она в пьяном виде и с размазанной по лицу помадой приперлась на мою последнюю школьную игру. Ей вздумалось нацепить на себя серьги с искусственными бриллиантами и напялить на себя такие тесные джинсы, что каждому было ясно: под ними ничего нет. Она была самой дрянной женщиной Теларозы, Триш.

— Что с ней случилось?

— Она торчит все там же. По-прежнему смолит сигареты, пьет виски и шутит, когда есть настроение. Не важно, сколько денег я ей даю, это никак на ней не сказывается. Однажды проститутка — навсегда проститутка. Но она моя мать, и я люблю ее.

Грейси была тронута такой сыновней верностью. В то же время она чувствовала глухую ненависть к мерзкой женщине, которая, потеряв человеческий облик, сняла с себя все заботы о своем собственном сыне. Быть может, неприглядное поведение матери Бобби Тома и тормозило его «тандерберд» по дороге в родные края?

В нише стало подозрительно тихо, и Грейси рискнула выглянуть из своего уголка. Она тут же пожалела об этом, ибо увидела, что Триш обвилась вокруг Бобби, словно лиана вокруг ствола стройного молодого баобаба. Наблюдая, как красивая темноволосая женщина целует его, Грейси почувствовала острую тоску. Она знала, что тянется за журавлем в небе, и все же ей жутко захотелось оказаться на месте Триш и без тени смущения целовать Бобби Тома Дэнтона взасос.

Она прислонилась к стене и закрыла глаза, стараясь подавить это желание — одновременно острое и мучительное. Поцелует ли ее вот так же какой-нибудь мужчина когда-нибудь?

Не просто какой-нибудь мужчина, а именно этот техасский плейбой с порочной репутацией, прошептал дьявол внутри нее.

Она сделала глубокий вдох и приказала себе не дурить. Нечего пытаться достать луну с небес, когда под ногами надежная земля.

— Триш! Где ты, сучка?

Плотный темноволосый мужчина спускался в бар, воинственно озираясь по сторонам.

Глаза Триш расширились от испуга. Бобби Том быстро шагнул вперед и заслонил ее от натиска пришельца:

— Черт возьми, Уоррен, я думал, ты давно умер от бешенства.

Уоррен выпятил грудь, огромную, как бочка, и шагнул к нему.

— Никак это мистер Милый Мальчик, который отсасывает за пенни?

У Грейси перехватило дыхание, но Бобби Том только улыбнулся:

— Я не по этим гайкам, Уоррен, ты ведь и сам знаешь, но если меня кто-нибудь об этом попросит, я направлю его прямо к тебе.

Уоррену, очевидно, не понравился юмор Бобби Тома. Угрожающе зарычав, он сделал еще шаг.

Триш прижала к губам стиснутый кулачок. Костяшки ее пальцев побелели.

— Не заводи его, Би Ти.

— О-у, дорогая, Уоррена нельзя завести. Он слишком туп, чтобы понять, что его оскорбили.

— Я оторву тебе голову, милый мальчик.

— Уоррен, ты пьян! — закричала Триш. — Уходи сейчас же, прошу тебя.

— Заткнись, ты, траханая шлюха!

Бобби Том сказал со вздохом:

— Разве можно так унижать совсем постороннюю тебе леди?

Быстрым движением, так, что Грейси почти его не заметила, он отвел сжатую в кулак руку назад и ударил Уоррена в челюсть.

Взвыв от боли, бывший муж Триш растянулся на полу, и стоявшие у стойки бара мужчины тотчас обступили его, на время лишив Грейси возможности видеть Бобби. Пробившись сквозь толпу, она с трудом перевела дыхание. Уоррен уже стоял на ногах. Одной рукой он ощупывал челюсть.

Бобби Том держался по обыкновению прямо, слегка поглаживая ладонями бедра.

— Ты пьян, Уоррен, поэтому наше дальнейшее общение имеет не много смысла.

— Зато я трезв, Дэнтон! — Похожий на Уоррена неандерталец неуклюже надвигался на Бобби. — Помнишь прошлогодний матч с «Рейдерами»? Ты играл, как полное говно. У тебя что, были месячные?

Бобби Том Широко улыбнулся, словно ему только что преподнесли рождественский подарок:

— Это становится забавным.

К радости Грейси, друг Бобби Тома — Шэг вышел на середину круга и закатал рукава:

— Двое против одного, Би Ти, я не люблю неравенства.

Бобби Том лениво махнул ему рукой:

— Тебе не нужно встревать в это дело, Шэг. Этим парням хочется поразмяться, мне тоже.

Неандерталец попытался провести боковой удар, но на реакцию Бобби Тома, казалось, совсем не влияло его больное колено. Пригнувшись, он ушел от удара и сам сильно двинул своего противника под ребра. Тот согнулся и упал. В круг выскочил Уоррен и нанес удар Бобби в бок.

Бобби Том пошатнулся, затем выпрямился и вложил в удар столько силы, что бывший муж Триш, держась за живот, свалился на пол. И так и остался лежать.

Неандерталец пил не так много, поэтому продержался несколько дольше. Он даже умудрился пару раз задеть Бобби Тома, но не мог противостоять его ловкости. Наконец сообразив, что с него достаточно, и бормоча что-то нечленораздельное, он с окровавленным носом заковылял к выходу.

Бобби Том поморщился, он был разочарован. С печальным выражением лица он посмотрел на толпу, но никто больше не вызвался драться с ним. Он поднял с пола бумажную салфетку, приложил ее к кровоточащей ссадине в уголке рта, потом нагнулся и прошептал что-то Уоррену на ухо. Тот побледнел как бумага, и это позволило Грейси заключить, что у Триш скорее всего не будет дальнейших неприятностей со своим бывшим мужем. Подтащив Уоррена к стенке и усадив поудобнее, Бобби Том обхватил Триш за плечи и повел к стойке бара.

Грейси с облегчением вздохнула. По крайней мере ей не нужно теперь звонить Уиллоу, чтобы сообщить, что восходящая кинозвезда утрачена ею в пьяной драке.

Двумя часами позже они с Бобби Томом стояли у приемной конторки роскошного мотеля, расположенного в двадцати минутах езды от Мемфиса.

— Надеюсь, ты знаешь, что я не ложусь спать в такую рань, — проворчал он.

— Сейчас два часа ночи.

Грейси прожила большую часть своей жизни, укладываясь в десять, чтобы вскочить в пять. От усталости у нее слегка кружилась голова.

— Я же тебе говорю, что еще рано. — Он расписался в книге посетителей, взял у дежурного ключ и, перекинув свою сумку через плечо, направился к лифту. — Увидимся утром, Грейси.