Чистилище. Дар учителей - Александр Токунов

– Капитан, держи! – вывел его из задумчивости голос Игоря Ивановича.

Краснов обернулся. Багажник джипа был открыт, из красной коробки с золотой надписью свадебного магазина один из охранников доставал автоматы Калашникова. «Старый верный «калаш», – удивился капитан, – зачем он здесь?» Но автомат принял, проверил, патроны рассовал по карманам разгрузки.

– В столице волнения, – ответил на незаданный вопрос Игорь Иванович, – возможно, придётся прорываться с боем.

Старлей и трое его бойцов тоже получили по «калашу» и сели в «Икарус», который сразу же выехал из ворот.

– А нам, ребятки, предстоит ещё работа, – сказал Игорь Иванович.

Он отдал какую-то команду на фарси. Один из охранников распаковал очередную «свадебную» коробку, достал очередной «свадебный наряд», который капитан Краснов знал под названием РПК-74М[4]. Лиза по-хозяйски приняла РПК и, как ни в чём не бывало, будто всю жизнь только этим и занималась, уселась на заднем сиденье лимузина, уложив пулемёт на сиденье между собой и капитаном Красновым.

– Поехали, – отдал команду Игорь Иванович водителю.

Автомашины вновь выехали на Ленинский проспект и направились в сторону центра.

Если полоса в центр была более или менее свободной, то дорога из города оказалась забита машинами, будто был не сентябрь, а одна из летних пятниц, когда москвичи в массовом порядке стремятся выбраться за город на дачи.

Выехав на Ярославку, машины попали в пробку, созданную такими же выезжающими из столицы. Тут уже ни маячок, ни внешний вид пассажиров в ОЗК, противогазах и с оружием не помогал. Движение было настолько плотным, что все машины еле ползли, и вырваться из пробки не было никакой возможности.

– Боец, как только удастся, прижмись влево и дуй по встречной полосе, а то мы тут будем сидеть до завтра, – распорядился Игорь Иванович.

Боец хотел возразить, но передумал. Машины понеслись по встречке. Оценив удобство такого беспредела, за ними тут же пристроились ещё несколько авто, следующих в том же направлении.

Костя ввалился в холл, обвешанный какими-то сумками и пакетами, лицо его было бледным.

– Привет, ну, как вы тут?

Одна из дверей открылась. Валентин Александрович вышел в холл.

– Итак, молодой человек, – обратился он к Володьке, – всё у вас хорошо, никакой патологии не выявлено, так и передайте своему педиатру. А, Гера, Игорь, здравствуйте. Вы ко мне? Пошли в кабинет. До свидания, молодой человек! Всего вам хорошего, – произнёс Валентин Александрович, приобнял друзей и направился к двери, откуда он только что вышел.

– Мы, Валя, хотели обсудить с тобой ситуацию с вирусом. Как ты думаешь… – окончание вопроса Ольга не услышала, так как дверь тихо закрылась.

Володька кинулся к Косте. Тот бросил на диван сумки и пакеты, подхватил мальчика, закружил его.

– Оля, вы исследование закончили?

– Да, можем ехать домой.

– Нет, Оля, мне звонил Максим. Тебе он не может дозвониться.

Ольга достала сотовый, звук был отключен.

– Максим просил нас ждать его здесь, в лаборатории, – продолжил Костя.

– Но как…

Ольга не успела договорить. На стене ожила, замигала лампа. Людмила Ивановна взглянула на неё:

– Вот блин, – возмутилась она, – опять тревога! Замотали – второй раз на неделе проводят учения. Вот, теперь посидим, – обратилась она к Ольге и Косте. – Всё, уйти не успели, теперь автоматика двери включится только после окончания тревоги. Отбой и отдыхаем.

Костя уселся на диван, вытянул ноги, устроив Володьке качели.

– Максим говорит, в Москве какая-то заварушка. Скорее всего, вирус пришел и к нам. На поверхность выходить нельзя. Я ему обрисовал эту лабу, он сказал, чтобы мы его тут ждали. Вовремя тревогу объявили, а так бы и не знаю, что стал бы придумывать, чтобы остаться тут, какую лапшу на уши вешать.

Ольга побледнела:

– Господи, Костя, а где же Максим?

– Он повез «тело», – Костя и Максим так называли между собой Аликберова, – в ЦКБ, в бункер. Обещал сразу вернуться за нами.

В холл выглянул Валентин Александрович.

– Людмила Ивановна, тревога надолго, устройте наших клиентов с комфортом, предложите им чаю и нам тоже принесите. Вы, молодые люди, не переживайте, в нашей лаборатории можно пересидеть атомную войну. Мы глубоко под землёй, на полном автономе.

По дороге Коля всё время думал о том странном звонке, который отправил его в путь. Голос звонившего был Николаю смутно знаком, словно у одного из его иранских приятелей, но он не был до конца уверен. Звонивший сказал, что если Николай хочет выжить, то ему нужно срочно следовать к соединению Кутузовского проспекта с Рублёвкой. Там должен быть блокпост, на котором Коле придётся сказать кодовое слово. Слово было простое – «Корунд». Что ждало его после этого, Николай не знал, но лучше уж призрачный шанс, чем жизнь в хаосе.

Реакции водителей были всё более непредсказуемы, казалось, что Москва понемногу сходит с ума и безумие только набирает обороты. Коле повезло, что он пока не попал ни в одну серьёзную пробку, но его «пыжика» то и дело норовили подрезать. Было видно, что люди торопятся выбраться из города.

Вдалеке показался импровизированный блокпост. По сути, это были два БТР-90, поставленных поперёк дороги, а также мешки с песком, которые были положены перед ними и по сторонам обочины (видимо, для того, чтобы исключить возможность прорыва). На блокпосту было очень много людей с оружием, в новых ОЗК[5], на некоторых из них были странные комбинезоны чёрного и серого цветов, которые больше всего напоминали костюмы бактериологической защиты, но не были мешковатыми и позволяли передвигаться практически без стеснения. Лицевой щиток у этих костюмов был зеркальным, на спине находились массивные баллоны: это позволяло сделать вывод, что комбинезоны имеют замкнутую систему дыхания.

Николай максимально снизил скорость, чтобы его намерения не были восприняты двусмысленно, на тихом ходу подъехал к ближайшему БТРу. Всё это время стволы автоматических пушек двигались вслед за его машиной, в любой момент готовые остановить её.

К машине со стороны водителя выдвинулись четверо человек, один из них жестом велел опустить стекло.

– Это запретная зона, если вы знаете пароль – назовите его, если нет, то разворачивайтесь, – противогаз сильно искажал голос. – В противном случае вы будете задержаны.

– Корунд, – машинально сказал Николай.

– Проезжайте!

Бункер под «ЦКБ с поликлиникой» Управления делами президента, Москва, улица Маршала Тимошенко