Хочу вернуть тебя - Амелия Борн

стоит обсуждать Августу, - непререкаемым тоном, в котором сквозили стальные нотки, сказала Андреев.

- А я думаю, что стоит. Учитывая, что в мою спокойную размеренную жизнь ворвался сначала ты, а потом Татьяна Олеговна.

- Я поговорю с мамой…

- Я прошу не этого.

Смягчив тон и сделав глубокий вдох, добавила:

- Пожалуйста, расскажи про Августу. Что сочтешь нужным.

Конечно, подспудно я задавалась вопросом - как сложилась жизнь Егора после того, как мы с ним расстались. Встретил ли он новую любовь? Женился ли? И вот теперь могла получить ответы на эти вопросы, что называется, из первых уст.

- Да нечего особо рассказывать. Поженились, попытались завести детей. Естественным образом не получилось. Августа начала нервничать, ей очень хотелось иметь сына или дочь. Я тоже подошел к моменту, когда осознал, что готов к отцовству.

Он посмотрел на меня пристально, пока официант разливал рислинг по бокалам. Я знала, что именно хочет сказать мне этим взглядом Андреев - а помнишь, как мы с тобой тоже обсуждали, как когда-нибудь станем родителями? И да - это вызывало у меня эмоции даже сейчас.

- Дальше, - хрипло попросила я и, взяв бокал, отпила щедрый глоток.

- А дальше ничего особенного. Клиника, эко, рождение Лены. - Он говорил это так, как будто давал мне сухой отчет в своих действиях. - А когда малая родилась, жена заявила, что все это время у нее был мужчина. Собрала вещи, оставила мне Ленку и ушла.

Он пожал плечами, как бы говоря - ничего такого. А я застыла на месте. Я знала, что биологически Маруська не моя, но… Представить, что родила ее и просто бросила… Это было невыносимо. А Августа, как оказалось, смогла просто оставить свою малышку и на этом все. Так вот почему она так просто рассталась с уже готовыми эмбриончиками, просто отдав их в качестве донора. Смешно, но я выкупила все три, не потому, что хотела стать многодетной матерью. И не потому, что опасалась неудачи с первым эко. Я сделала это исходя из соображений, что не смогу спать спокойно, если буду понимать, что где-то там есть сестры и братья Маруськи, о которых она ничего не будет знать.

Потому наличие Лены в наших с дочерью жизнях воспринималось сейчас мною настолько остро. И я еще сопротивлялась, пыталась выстроить границы в отношениях с тем, кто меня предал и кто сейчас сидел напротив. Но делать то же самое в сторону сестры Маши я не собиралась.

- Понятно, - просто ответила на реплику Андреева и вновь отпила из бокала. - Спасибо, что поделился.

И услышала то, к чему, пожалуй, была готова:

- А ты? Почему решила завести ребенка одна?

Глава 15

Я задал этот вопрос, ответ на который для меня был очень немаловажен, и сейчас сидел, ловя каждую эмоцию на лице Евы, и ждал ответа.

Зная Лебедеву, примерно понимал, что она скажет. Когда встречались, я был уверен, что рано или поздно мы поженимся. Это являлось чем-то самим собой разумеющимся. Ну и конечно, у нас в планах были дети. Не сразу, потому что хотелось насладиться молодостью и друг другом. Но определенно и я, и Ева желали завести карапузов. Общих.

- Потому что хотела ребенка, - подернув плечами, ответила Лебедева.

Поблагодарила официанта, что поставил перед нами легкие салаты и вяло поковырялась в горке рукколы.

- У меня были длительные отношения. Мы собирались пожениться. Ребенка я хотела всегда. Когда выяснилось, что у меня детей быть не может, Виталий от меня ушел.

Она говорила это, а я до боли в костяшках сжимал вилку. Ревность, злость, стыд за то, что сам был еще хуже, чем тот самый Виталий. Все смешалось воедино и сейчас бурлило внутри адским коктейлем.

- Тогда я решила, что хочу ребенка больше, чем мужа, которому придется объяснять, что наш малыш будет зачат методом эко, да еще и клетка женщины будет не от меня.

Принявшись за салат, Лебедева тем самым поставила точку в нашем разговоре. Мы заказали легкий ужин и сейчас я об этом пожалел. Овощи и зелень и пару бокалов сухого белого. Вот и все, что нам предстояло прикончить прежде, чем мы разойдемся и Ева будет уверена в том, что это последнее наше рандеву.

- Почему ты не хочешь, чтобы у Маруси был отец? - задал я вопрос, который волновал меня едва ли не сильнее, чем все остальные.

- Потому что у моей дочери все в порядке в семейном вопросе. Совершенно необязательно, что ребенок будет счастлив в полной семье и наоборот - несчастлив в неполной. Я люблю ее больше жизни. Этого достаточно.

- Но я мог бы быть рядом… У нас было бы две малышки. Лена так похожа на Марусю, уверен, ты смогла бы ее полюбить.

По лицу Лебедевой стало понятно - я затронул болевую точку, которая, скорее всего, возникла в момент, когда мы всей оравой появились в ее жизни. Впрочем, Ева быстро взяла себя в руки и, хмыкнув, задала вопрос:

- Хочешь, чтобы наши девочки жили в семье, в которой мама ненавидит папу за то, что он в прошлом забросал ее фекалиями по самую макушку?

Я дернулся, как от удара. Это ее «ненавидит» напрочь отбило аппетит. Сцепив зубы, принялся ковыряться в черри и слайсах огурца, чтобы хоть чем-то себя занять. А сам понимал - эмоции Евы я не просто заслужил. Я их упорно зарабатывал все те полчаса, когда по мне елозили две нанятых продажных женщины.

- Андреев, я надеюсь, что ты держишь слово, - сказала Ева после того, как мы просидели несколько минут в молчании.

Взяла сумочку, стала что-то писать в телефоне. Я физически почувствовал, как она от меня отстраняется. Захотелось тут же податься, схватить, удержать, как то было совсем недавно. Но я вновь притворно спокойно сказал:

- Я держу слово. Подкинуть тебя до дома?

- За мной заедут, -