Убийство в переулке Альфонса Фосса - Светлана Шадт

— Алиса, прошу тебя…

— Тогда ответь мне на один вопрос… — вдруг сказала Алиса серьезным тоном.

— На какой? — насторожился Петер.

— Это очень важно.

— Спрашивай, — произнес Петер как можно спокойнее.

— Только честно!

— Обещаю.

— Поклянись, что не соврешь!

— Клянусь, — проговорил Петер.

— Скажи пожалуйста… — Алиса замялась.

— Ну?

Петер почувствовал, как у него начинает повышаться температура.

— Ты правда не встречаешься с этой долговязой брюнеткой?

Петер улыбнулся.

— Нет. Джентльмены предпочитают блондинок, — просипел он и закашлялся.

Петер проболел еще три дня. Все три дня он пил чай с медом, расхаживал по комнате в овечьем шарфе на шее и размышлял о злобном испанце, о трупе Элизабет Вайс и об Алисе, которая каким-то образом оказалась замешана во всем этом. У него даже созрел некий план. Правда, для его осуществления Петеру не хватало информации. Поэтому первое, что он сделал, почувствовав себя лучше и появившись в канторе, — залез в базу данных в компьютере мадам Жорж. К счастью, это не составило труда: секретарша часто отлучалась по разным поводам, оставляя компьютер без присмотра.

— Два чернослива, ложка натурального йогурта, мед… — голос мадам Жорж раздавался из соседней комнаты, в то время как Петер торопливо пробегал глазами длинный список имен, фигурирующих в операциях с недвижимостью за последний квартал.

— Муньос, Цесар Альваро, — прочел Петер. — Вот он!

— …инжир и еще два чернослива… — продолжала мадам Жорж, пока Петер отыскивал всю информацию об этом человеке в разделе «Арендодатели».

— Все это на голодный желудок и, уж поверьте, голубушка, стул — как бархатный!

Мадам Жорж повесила трубку, и Петер отскочил от секретарского стола.

«Аргентинец, уроженец города Некочета, 42 года… Интересно, откуда у него французское гражданство?» — размышлял Петер, сидя на скамейке перед входом в агентство и щурясь от не по-зимнему яркого солнца. На улице за последние два дня сильно потеплело, весь снег растаял, и в лужах на площади перед собором плескались голуби.

Николь, их новая сотрудница, в одном платье, без пальто, вышла из офиса, подсела к Петеру и закурила.

— Ты помнишь госпожу Вайс? — спросил ее Петер как бы между прочим.

— Элизабет Вайс? Еще бы, — кивнула Николь. — Жутко привередливая дама!

— Не знаешь, откуда она приехала?

— Говорила, что недавно вернулась из Латинской Америки… Кажется, из Буэнос-Айреса… Точно не помню. А зачем тебе? Она вроде с нами больше не сотрудничает.

— Кажется, она уехала из города…

— Да, — кивнула Николь. — Странно, но совсем недавно я встретила ее секретаршу. Помнишь, с ней была девушка, темненькая такая?

Петер тут же вспомнил симпатичную смуглую девчонку, которая сидела рядом с госпожой Вайс и что-то записывала в блокнот. Конечно, он ее помнил — он никогда не пропускал хорошеньких девушек. «У нее были удивительные светло-голубые глаза», — подумал тогда Петер.

— А где ты ее видела? — спросил он.

— В восточном квартале, недалеко от вокзала. Она выходила из булочной.

— Не самый подходящий район для такой птицы, как госпожа Вайс…

— Да, я тоже удивилась… Хотела окликнуть ее, но она быстро ушла… Ладно, я пойду. — Николь зябко поежилась, бросила недокуренную сигарету и убежала.

Дома Петер включил компьютер и нашел Некочету. Это оказался маленький портовый городок на побережье Атлантического океана, недалеко от Буэнос-Айреса.

«Получается, что госпожа Вайс и сеньор maldito, то есть Цесар Альваро Муньос, жили по соседству! Наверняка и эта девушка-секретарша тоже оттуда. Что-то мне подсказывает, что все они крепко связаны. Правда, Муньос, судя по сведениям из базы данных мадам Жорж, уже давно живет во Франции, а госпожа Вайс… По ее словам, она совсем недавно приехала в Европу».

Петер почему-то вспомнил про перстень. Ему захотелось взглянуть на него, как будто камень мог что-то подсказать. Он вынул из выдвижного ящика стола бархатный мешочек и вытряхнул из него перстень с желтым камнем.

«Перстень с падпараджей помогает отличить правду от лжи…» — вспомнил он слова старика-ювелира.

Под светом лампы камень вспыхнул как горящий уголек.

«Отличить правду от лжи… Легко сказать!» — хмыкнул Петер, крутя перстень в руке. Он поднес его к глазам, чтобы разглядел надпись, которую обнаружил ювелир.

«A mi esposa Isabel Ramos… Моей жене Изабель Рамос… — произнес он вслух. — Наверное, этот самый Рамос был небедным человеком, раз мог дарить жене такие подарки! Интересно, почему такой дорогой перстень, подаренный мужем некой Изабель Рамос, оказался на руке Элизабет Вайс? Может, она его купила, а может, получила по наследству… А может, она и есть Изабель Рамос!»

Петер уставился на камень.

Ну, конечно! Как это раньше не пришло ему в голову? Изабель, Элизабет — это же одно имя! Элизабет, урожденная Вайс, родом из Европы, судя по внешности, из Германии или Австрии, выходит замуж за некоего аргентинца Рамоса и становится Изабель Рамос!

Петер благодарно посмотрел на перстень. Затем набрал в поисковике «Буэнос-Айрес» и «Рамос». Фамилия оказалась распространенной, в Буэнос-Айресе жили не меньше сотни Рамосов. Их лица замелькали на экране. Футболисты, актеры, музыканты — кого тут только не было! Через час Петер натолкнулся на информацию, показавшуюся ему любопытной. Это была статья в газете La Mañana de Buenos Aires о неком Алехандро Рамосе, крупном владельце кофейных плантаций, недавно скончавшемся в возрасте 83 лет. Долгое время он подозревался в межконтинентальной наркоторговле, замаскированной под кофейный бизнес. Однако богатому и влиятельному мафиози всякий раз удавалось уходить от рук правосудия с помощью подкупа и заказных убийств. Только после смерти Алехандро Рамоса полиция вышла на след его преступлений, явив общественности жуткую картину злодеяний бывшего «кофейного короля». По стране прокатилась волна возмущений и ответных преступлений.

Было еще совсем не поздно, когда Петер, оторвавшись от компьютера, вдруг услышал на лестнице тихие шаги. Кто-то снова стоял возле его двери. Прокравшись в прихожую, он прислушался. Ему даже показалось, что через дверь он слышит чье-то дыхание. Вооружившись на всякий случай кухонным ножом, он вернулся в прихожую.

«На этот раз я тебя не упущу!» — подумал Петер и с силой рванул дверь на себя.

Первое, что он увидел, были вытаращенные от ужаса глаза Алисы. Не успев отскочить, она сжалась и спряталась за большой бумажный пакет с продуктами, который держала перед собой обеими руками. Сквозь стебли лука-порея, веером торчащие из пакета, она испуганно таращилась на Петера.