Шанхайский синдром - Цю Сяолун

Чэня слова мэра изрядно удивили. Да, погибшая была знаменита на всю страну, ее имя не сходило со страниц газет, ее часто показывали по телевизору, но неужели она настолько важная персона, что по ее поводу в управление звонит сам мэр, причем так быстро?

– Но ведь перед нами типичное уголовное преступление, – робко заикнулся следователь Юй.

– Товарищи! – Секретарь парткома как будто не слышал Юя. – Нам с вами необходимо осознать, что товарищ Гуань могли убить из политических соображений. Она была известным на всю страну передовиком производства, Всекитайской отличницей труда. Ее трагическая кончина – огромная потеря для нашей партии и, фигурально выражаясь, удар по безопасности нашего социалистического общества.

Чэнь едва заметно покачал головой. Секретарь парткома заходит слишком далеко. Будучи партийным функционером, Ли не очень хорошо разбирался в уголовных преступлениях. Впрочем, возможно, поэтому именно Ли, а не кто-то другой и стал секретарем парткома управления полиции: он способен узреть политику во всем.

– Кроме того, ее зверское убийство может повредить чистому образу нашей великой партии!

С этим вполне можно было согласиться. Чэнь кивнул. Партийному начальству, скорее всего, захочется утаить подробности сенсационного дела. Обнаженный труп Всекитайской отличницы труда Гуань, которую изнасиловали и задушили, противоречит освященному средствами массовой информации образу ударницы труда, облаченной в традиционный серый френч.

Чэню показалось, что на лице Юя мелькнула почти неуловимая улыбка.

– Поэтому необходимо сформировать особую следственную бригаду. Командование поручается старшему инспектору Чэню. Заместителем Чэня назначается следователь Юй. Кроме того, советником в ходе расследования будет комиссар Чжан.

– А если все-таки окажется, что мы имеем дело с обычным уголовным преступлением? – упрямо спросил Юй.

– Если окажется, что имело место обычное уголовное преступление, мы, конечно, раскроем и его. Необходимо лишь не упускать из виду всех возможных последствий. Особой следственной бригаде выделены специальные ассигнования. Товарищ старший инспектор Чэнь, если вам в ходе расследования понадобится больше людей, обращайтесь непосредственно ко мне.

Чэнь не мог не восхититься проницательностью секретаря парткома. Пусть Ли напичкан трескучими фразами, он отнюдь не дурак. Он умеет произносить не только зажигательные речи. Ли прекрасно понимает, что именно необходимо для дела. Последнее выгодно отличало Ли от других руководящих партийных кадров.

Тем временем речь секретаря парткома подходила к концу:

– Как все вы, безусловно, понимаете, дело, которое нам предстоит раскрыть, весьма щекотливое. Оно требует осторожного подхода. Поэтому удерживайте информацию от прессы. Ненужные домыслы и слухи не помогут нам найти убийцу.

– Понял вас, товарищ секретарь парткома. – Чэнь подал голос впервые за все совещание. – С таким советником, как комиссар Чжан, мы обязательно найдем убийцу.

После совещания Ли попросил Чэня задержаться.

– Я хочу, чтобы вы постарались, – заявил секретарь парткома. – Дело может оказаться трудным, но его успешное раскрытие неизбежно привлечет внимание руководства.

– Понимаю, но комиссар Чжан… – Чэнь не закончил фразу.

В управлении Чжан считался самым твердолобым, ортодоксальным партийцем; он был бескомпромиссным представителем старшего поколения.

– Комиссар Чжан дослужился до пенсии, – сказал Ли, – но сейчас, при нынешнем уровне инфляции и всеобщем подорожании, на одну пенсию прожить трудно. Поэтому руководство партии издало новое постановление о старших товарищах. Разумеется, они должны выходить в отставку в соответствии с пенсионным законодательством, но до тех пор, пока позволяет здоровье, они могут помогать молодым товарищам. Выполняя посильную работу, они сохраняют за собой полную заработную плату. Советник – это почетная должность. Комиссар Чжан будет лишь давать вам советы или вносить предложения. Глава особой следственной бригады – вы; вы обладаете всей полнотой власти.

– Что же нам с комиссаром Чжаном делать?

– Просто время от времени докладывайте ему, как продвигается расследование.

– Ясно, понятно, – вздохнул Чэнь.

Чэнь прекрасно представлял, что его ждет: каждый день четыре-пять звонков от комиссара да еще необходимость выслушивать долгие наставления Чжана, обильно приправленные цитатами из Мао, Дэна или «Жэньминь жибао»… Придется часто подавлять зевоту.

– Все не так плохо. По крайней мере, Чжан – неподкупный комиссар.

В зависимости от целей это было хорошо – или, наоборот, плохо.

– Кроме того, тесное сотрудничество с товарищем из старшего поколения в ваших же интересах, – понизив голос, закончил секретарь парткома.

Вернувшись в общий зал, Чэнь увидел, что Юй рассматривает разложенные на столе фотографии. Чэнь присел за стол напротив своего заместителя.

– Неужели Гуань была такой важной шишкой? – спросил его Юй.

– Всекитайская отличница труда – всегда важная шишка.

– Но то было в шестидесятых-семидесятых годах; учиться у товарища Лэй Фэна [8] и так далее – помню-помню…

– Да, мы воспитаны на мифах об ударниках коммунистического труда, – сказал Чэнь. – На самом деле корни подобного подхода можно отыскать и в конфуцианстве. Только конфуцианцы называли людей, которым следует подражать, мудрецами, а в XX веке их называют передовиками производства, отличниками труда, образцовыми рабочими, крестьянами, солдатами. Я до сих пор помню все слова песни «Учиться у товарища Лэй Фэна».

– Я тоже, – кивнул Юй. – И еще одну песню помню с детства: «Будь хорошим солдатом председателя Мао». Позавчера стал напевать ее за столом, а мой сынишка совсем растерялся.

Эти песни были очень популярны во всей стране в начале шестидесятых годов. Товарищ Лэй Фэн был рядовым Народно-освободительной армии Китая; он бескорыстно и самоотверженно служил людям, помогал всем и никогда не заботился о себе. Партия прославляла таких людей, как Лэй Фэн, делала их примерами для подражания. Они давали, а не брали; не жалуясь, вносили свой вклад в общее дело. Подчинялись правилам и не создавали проблем. Однако после культурной революции и особенно после событий на площади Тяньаньмэнь летом 1989 года доверие китайцев к коммунистической пропаганде заметно пошло на убыль.

– Значит, – сказал Чэнь, – сейчас товарищ Лэй Фэн необходим нам еще больше, чем раньше.

– Почему?

– Из-за социального расслоения современного общества. В наши дни горстка выскочек купается в роскоши, которую обычные люди даже представить себе не могут, зато на госпредприятиях идут массовые увольнения. Выгнали на улицу рабочих предпенсионного возраста, появилась безработица. Многие люди едва сводят концы с концами. Тем необходимее пропаганде образ бескорыстного и самоотверженного коммуниста.