Парни и секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности - Пегги Оренстейн

Некоторые парни больше переживают из-за того, как выглядят они сами, а не их партнерши. Особенное беспокойство (что не удивительно) у них вызывает размер пениса. Подобная тревога всегда существовала в той или иной степени, но порнография усугубила проблему. «Все смотрят порно, а потом переживают из-за размера своего члена, — признался второкурсник колледжа из Чикаго. — Ужас какой-то. В раздевалке приходится отворачиваться и прятаться, невозможно переодеться перед другими парнями». Некоторые стали брить область гениталий: как и для девушек, порнография ввела новые требования к удалению волос, хотя и по другим причинам. Девушки в целом отмечали гигиенические соображения (хоть и ошибочные), а также страх унижения со стороны партнеров; а парням важно, чтобы пенис выглядел больше. Результат далеко не всегда отвечает ожиданиям. «Никто не предупредил меня, что я буду выглядеть как младенец, — сказал один старшеклассник. — Я посмотрел на себя — такое ощущение, что я еще не достиг пубертата!»

Несколько парней были так озабочены размером своего пениса, что вообще избегали секса. «У меня была девушка в десятом классе, — сказал Митчелл из Лос-Анджелеса, — и, когда наши отношения стали переходить на более интимный уровень, я жутко нервничал из-за эрекции и длины члена. Во время нашего первого секса вообще не смог возбудиться, потому что думал только об этом. А когда видишь, что у тебя не получается, пиши пропало. Это конец». Целый год Митчелл отказывался от предложения своей девушки заняться оральным сексом: он боялся, что, увидев его пенис, она будет разочарована. «А она удивлялась: “Какой парень откажется от такого удовольствия?” — вспоминает он. — Было неприятно». Со временем (и немного возмужав) он преодолел свои сомнения. Оглядываясь назад, он говорит: «Сравнивать себя с порно было просто смешно. Но, знаете, понять это тоже можно».

Как каждый парень, с которым я беседовала, Митчелл утверждал, что прекрасно понимает: порнография, конечно же, не имеет отношения к реальной жизни. Но эта грань между фактом и вымыслом не так очевидна; в конце концов, порнография хоть что-то показывает, да и какой другой источник информации есть у молодых людей? «Если ты подросток, и у тебя мало сексуального опыта, и лет шесть-семь ты смотришь порно или HBO в два ночи, у тебя появляется настоящий страх, — поделился со мной второкурсник колледжа из Северной Каролины. — Страх, что ты не сможешь соответствовать таким стандартам — хотя, конечно, никто на это не способен. Но самый большой контраст — ожидаемая реакция партнерши. Ты думаешь, она будет стонать и испытывать оргазм по сто раз. На самом деле все не так».

Для небольшой, но показательной группы ребят, с которыми я беседовала, — в нее, кстати, вошел Мейсон, парень с телефоном-раскладушкой, — просмотр порнографии стал компульсивным занятием, которое, как они считали, нанесло им серьезный вред. Некоторые глубоко окунулись в мир фетиш-видео, выискивая ролики, в которых мужчины поедали женщин ради сексуального удовлетворения (и речь не об оральном сексе, а о каннибализме), и наоборот. Некоторые, хоть на какое-то время, присоединились к движению «не фапать» («фапать» значит мастурбировать), став «фапстронавтами», которые полностью отказывались от самоудовлетворения, чтобы «переучить» мозг. Не могу сказать, была ли порнография основной причиной или все дело в конкретных чертах личности. Однако важно другое: эти парни считали, что порнография причинила им такой ущерб, о котором никто из взрослых никогда с ними не говорил — да и они сами никогда не обсуждали это со взрослыми.

Новое сексуальное воспитание

В разговорах с Мейсоном его родители никогда не затрагивали вопросы секса, сексуальной этики или здоровых отношений. Это касается большинства мальчиков, с которыми я беседовала. Тем не менее некоторые считали, что именно родители подали им пример полного любви, уважительного и даже игривого общения между полами. У Мейсона было по-другому. Его родители не спали в одной комнате с тех пор, как он пошел в первый класс. Однажды они вообще не разговаривали друг с другом целый год. Отец высмеивал мать, перебивал ее, издевался над ее мнением. Мейсон настаивал, чтобы она развелась с ним, но та, будучи набожной католичкой, отказывалась.

Тем временем Мейсон вступил в период пубертата, и в нем проснулся сексуальный интерес. Учителя повторяли дежурные фразы о строгом воздержании, родители молчали. И он неизбежно обратился к современной «улице» — интернету. В седьмом классе он набрал в Google слово Playboy (как сказал один парень, с которым я беседовала: «Как он называется, ну этот известный порножурнал с картинками?»), и поисковик выдал (я сама пробовала, так что знаю) десятки изображений полуголых, готовых на все женщин. Знаменитость реалити-ТВ, причем несовершеннолетняя, в кроссовках и белом бикини, ее топ опущен на одно плечо, оголяя сосок. Полногрудая женщина в прозрачных трусах и туфлях на высоченном каблуке присела, ее сняли сзади, и она стыдливо повернула голову к зрителям. Женщина верхом на развернутом спинкой к зрителю стуле широко расставила ноги, из одежды на ней только манжеты от смокинга, галстук-бабочка и ушки зайчика. Другая в кружевных трусиках ползет к камере на четвереньках, облизывая одну поднятую руку, будто кошачью лапку. У всех гладкие, струящиеся волосы окрашены в одинаковый светлый тон, безупречная, блестящая от масла кожа, крупные груди, округлые ягодицы. И все смотрят будто прямо вам в глаза, соблазнительно надув губы. В то же время эти фотографии не намного откровеннее тех, что мы видим в среднестатистических музыкальных клипах, а некоторые даже намного скромнее. Мейсон попытался обойти фильтры родительского контроля, коверкая слова: например, «большие грруди». Это дало еще больше результатов. Первый оргазм у него случился в четырнадцать лет, когда он смотрел видео с голой женщиной, которая поливала свою грудь водой. А потом пошло-поехало. «Сначала все было просто — девушка в бассейне. Потом люди, занимающиеся сексом. Лесбиянки. Все из категории “большие сиськи”. Анальный секс. Двойное проникновение. Уверен, я смотрел понемногу из каждой фетиш-категории. Попадались просто жуткие вещи».

Однажды Мейсон сидел на диване в подвале и просматривал порно на своем iPad, выданном школой в учебных целях, как неожиданно зашел отец.

«Не надо это смотреть, — сказал он. — Это вредно».

Однако так получилось, что Мейсон незадолго до этого тайком залез в лэптоп отца и нашел целую коллекцию порнографии. Поэтому он огрызнулся: «Зачем ты лицемеришь? Я знаю, что и ты смотришь».

Не говоря ни слова, отец уселся на диван и включил анимационный сериал «Закусочная Боба». Когда серия закончилась, он пошел спать. И никаких обсуждений. «Я разочаровался в нем, — признал Мейсон. — Мне бы хотелось… Даже после того, как я сорвался на него, у него была возможность поговорить со мной. Может, если бы он сказал: “Это извратит твое отношение к женщинам. Все это ненастоящее. И это не поможет тебе найти девушку, это только помешает строить здоровые отношения”, — возможно, все бы изменилось. Но мои родители слишком боялись влезать в такие дела».

К десятому классу Мейсон посвящал порнографии примерно час в день. Он смотрел ее у себя в комнате. В подвале. В школьном туалете. На вечеринках. По его словам, порно стало неотъемлемой частью жизни, как чистка зубов, еда, сон. «В мире порнофантазий можно проводить столько времени, не отрываясь от экрана, что перестаешь жить в реальности», — считает он. Однажды парень надел наушники и стал смотреть видео, сидя на заднем сиденье семейного автомобиля после приема у стоматолога (давайте обойдемся без шуток о сверлении), пока брат и мама болтали впереди. «Вот каким нормальным явлением это стало, — сказал он. — Если приходится полчаса сидеть в машине, почему бы не посмотреть порно».