Морской бог - Хайди Райс

Мэдди уставилась на Рэя, не в силах произнести ни слова. Глазами памяти она видела своего отца, пунцового от напряжения, со спущенными до колен брюками и трусами, охватившего руками голые бедра секретарши. Со шлепающим звуком он бился животом о ее пышные ягодицы. Непристойная сцена сопровождалась омерзительными животными стонами, которые издавал отец. Мэдди настолько живо представила всю картину со звуками и отталкивающим запахом разврата, как будто поймала отца на горячем вчера, а не десять лет назад. Она зажала рот рукой, чувствуя, как накатывает тошнота:

— Меня сейчас вырвет.

— Значит, ты не спал с ней, да? — прорычал Фил. — Ты лживый сукин…

Рэй не дослушал эмоциональное предположение друга о своем происхождении. Он смотрел вслед Мэдди, которая рванула в туалет, как будто за ней гнались все черти ада. Возможно, он недооценил препятствие, стоявшее на его пути.

Держась за живот, Мэдди смотрела на отражение в зеркале. Напрашивалось только одно сравнение — невеста Франкенштейна. К счастью, она не успела позавтракать, поэтому ее тошнило недолго, но бледная кожа и темные круги под глазами выглядели устрашающе. Она плеснула в лицо холодной водой. Сзади открылась дверь.

— Вот, взял для тебя у Фила. — Рэй протягивал ей зубную щетку в целлофане и тюбик зубной пасты. — Держит про запас, когда кто-то остается на ночь.

Мэдди взяла подношение, стараясь не поддаваться сентиментальной благодарности за предусмотрительный жест.

— Тебе нельзя сюда. Это дамская комната.

— Мне везде можно, — поднял брови Рэй. — Я здесь хозяин.

— Лучше не напоминай, — сказала Мэдди, подавляя инстинктивный рвотный позыв.

Стесняясь его присутствия, она почистила зубы и убрала волосы в конский хвостик. Стало немного легче.

— В чем причина такой экстремальной реакции на сообщение, что кафе принадлежит мне? — как ни в чем не бывало спросил Рэй.

Мэдди замерла. Она не собиралась обсуждать с ним детские обиды.

— Мне надо работать. — Она направилась к двери, но Рэй перехватил ее за руку.

— Фил уже позаботился о замене. Я не отпущу тебя, пока не расскажешь, что случилось. Ты была на грани обморока. Тебя обидели? Тот, на кого ты работала?

По тому, как Рэй сжал челюсти, Мэдди поняла, что его вопрос — больше, чем праздное любопытство.

— Нет! Это… случилось давно. Уже не имеет значения.

— Имеет.

— Почему?

— Если мы не разберемся, не выясним причины, мне придется тебя уволить.

— Что? — задохнулась Мэдди. Даже если Рэй внезапно тронулся умом, он был настроен решительно. — С какой стати? Я хорошо работаю, и вообще…

— Работа ни при чем, и ты это знаешь. — Рэй легко дотронулся до ее щеки.

Мэдди оттолкнула его руку. От злости у нее прибавилось сил. Она не может позволить себе потерять работу. Чем она заслужила такую несправедливость?

— Ты не оставляешь мне выбора, — заявил он. — Если ты не будешь спать со мной, потому что я — твой босс, нам придется искать другое решение.

У Мэдди упала челюсть. Ей даже показалось, она услышала звук удара об пол. Пока она стояла в оцепенении, с трудом приходя в себя и пытаясь осмыслить сказанное, дверь открылась. Вошла пожилая дама, которую Мэдди обслуживала за завтраком.

— С вами все в порядке, дорогая? — Она сдвинула очки на нос и оглядела Мэдди с ног до головы. — У вас взволнованный вид.

Рэй кашлянул, и дама наконец заметила его.

— А вам, молодой человек, здесь вообще нечего делать. — Она выпрямилась в полный рост, как учительница, делающая замечание хулигану. Ее голова едва доходила Рэю до груди. — Это дамская комната.

— Неужели? — Рэй нисколько не смутился.

— Если хотите поговорить с вашей девушкой, найдите более подходящее место.

— Я не его девушка! — завопила Мэдди, когда пальцы Рэя впились в ее локоть.

— Вы правы, — согласился он, волоча Мэдди за собой. — Мы поговорим в более интимной обстановке.

— Пусти меня! — безуспешно упиралась Мэдди, пока он тащил ее за собой по коридору к офису Фила.

Втолкнув ее в комнату, Рэй захлопнул дверь.

— Теперь выкладывай, — потребовал он.

Мэдди прижалась спиной к сосновой панели стены. Оказавшись, как в клетке, в кольце его рук, она не могла двинуться. Ярость душила ее.

— Как ты смеешь? — вопила она, изо всей силы толкая его в грудь.

С таким же успехом она могла стараться сдвинуть скалу. Губы Рэя накрыли ее рот в жестком, быстром, требовательном поцелуе. Протесты замерли в горле, сопротивление ослабло. Пальцы сжали тонкий хлопок футболки, тело дрожью откликнулось на ласковое поглаживание. Предательская липкая влага между бедер не остудила охвативший ее жар. Большая ладонь легла на изгиб спины.

Твердые подушечки пальцев дотронулись до щеки, скользнули вдоль шеи к ямке, где колотился обезумевший пульс. Она отвернулась, ощущая прикосновение его возбужденного члена. Внутри скручивалась тугая пружина. Мэдди была готова отдаться ему, будь Рэй хоть трижды начальником. Как ни странно, на сей раз мысль не вызвала омерзения, напротив, показалась интригующей.

Стыд и желание боролись в ней, возвращая во времена детства, когда она поклялась ненавидеть всех женщин своего отца, чтобы не презирать его самого.

— Так что все-таки случилось? — уговаривал Рэй. — Расскажи.

— Вопрос этики, не более того, — прошептала она. — Это неправильно.

Признание сделало бы ее слишком уязвимой. Мэдди не хотела показаться испуганным ребенком, страдающим от навязчивых воспоминаний.

— Боюсь, этика ни при чем. — Рэй с беспокойством вглядывался в ее лицо. — Скорее похоже на фобию. Тебя стошнило.

— Ничего подобного. Просто я устала и не успела позавтракать, — жалко оправдывалась Мэдди. — Забудь об этом.

Сбивчивая речь не убедила Рэя. Он усмехнулся:

— Видимо, все-таки придется тебя уволить. Только так я смогу заниматься с тобой любовью без риска вызвать рвоту.

Услышав в его голосе насмешливое высокомерие, Мэдди возмутилась, хотя после недавнего поцелуя протесты казались нелепыми даже ей самой.

— А кто сказал, что я согласна заниматься с тобой любовью? Или меня уже никто не спрашивает?

Рэй скептически посмотрел на нее:

— Давай решать вопросы по мере их поступления.

— Извини, но я привыкла сама выбирать, с кем мне спать…

— Неужели со мной было так плохо? — Тихий голос Рэя прервал возмущенную тираду.

— Совсем неплохо, — призналась Мэдди, — но я смущалась.